— Ваша семья переживает за вас, — глухо сказал он, отворачиваясь к окну, когда эр Мири вышел. — Как только покинете эту комнату, немедленно начинайте собираться. Я не могу сопровождать вас, я связан клятвой верности Тиону, но вы свободны. Наш брак будет расплетен. Гефеесты готовы предоставить вам защиту.
— Та-а-ак, — протянула я. — Ситуация проясняется. А мое мнение выслушано будет?
— Дело в том, эрра Ли… — несколько сконфуженно начал Капаида. — Есть еще одна часть Пророчества дэлморской пифии… несколько двусмысленная, однако из моего видения понятно…
Окончание его рассказа я слушала сидя — ноги отказались держать. Слуа? Мертвецы? Моя кровь нужна для пробуждения амулетов? Меня собираются похоронить в дереве? Очевидно, что обещание Тиона, данное Вит, всего лишь отмазка, а при дворе меня ждала бы… совсем другая судьба. Не потому ли Аманиэль так настойчиво предлагал мне свою защиту? Кажется, я высказала свое предположение вслух.
— Я готов и на это, — медленно произнес эр Алан от окна. — Повелитель альвов смог бы вас защитить. Но только одному Аманиэлю это под силу.
— Тион очень силен, — пояснил Капаида. — Возможно, это тоже как-то связано с услугами слуа, которые он покупает за амулеты.
— Вы уверены в своем видении? — спросила я.
— Абсолютно, — жрец развел руками. — Мой приятель жрец из монастыря за Хребтами прислал вестника, подтверждающего все увиденной мной у алтаря Арауна. Ему тоже было даровано… озарение.
— Вы уезжаете, моя фэрра… эрра Илэль! — резко сказал Алан.
— Эр Капаида, — вздохнула я. — Не могли бы вы тоже выйти? Окажите любезность, поужинайте с нами. Слуги запекают седло барашка, а с постоялого двора прислали отличное красное вино.
— С постоялого двора? — удивился жрец. — Того, что на Перевале? Говорят, хозяин его — редкий скряга.
— Так и есть. Однако он… немного задолжал Аркадуну и теперь каждую неделю будет присылать сюда из своих подвалов лучшее экрейское, — я улыбнулась, надеюсь, не слишком хищно для милой фэрры.
… — Нет! — жестко сказала я. — Я никуда не поеду! Тем более с эром Мириэтом.
Алан шагнул ближе и завис надо мной. Сердце мое застучало. Его взгляд… уверена, он мог бы сдвинуть им скалу или заставить успокоиться бурное море. Я вспомнила воздействие Аманиэля. Магия. Алан тоже маг. Может подчинять людей, если захочет. Вот только я не скала, не море и миру этому принадлежу лишь наполовину.
— Я мог бы вас принудить, — пробормотал Алан, — ради вашего блага.
— Если наш брак будет расплетен, — предупредила я, — потеряете все права на меня.
— Зато эр Мири их обретет. Вы попадете под защиту семьи Гефеестов.
— Нет и еще раз нет! Почему вы не ответили на мое послание?! Я просила прислать вестника?
— Чтобы провозгласить вас хозяйкой Аркадуна? Зачем вам это?
— Просто выслушайте меня. Мы сможем изменить настоящее положение дел, укрепить Аркадун, противостоять…
— Для этого нам понадобится армия. Это невыполнимо.
— У меня теперь есть телохранительница?
— Наемница? Одна? Вы уже знаете, что случилось с Оримой и Ареттой. А ведь сиды всего лишь… поиграли со мной в свою любимую игру. Илэль, вы не вернетесь к Тиону, но и в Аркадуне я вам остаться не позволю.
— Почему? Но почему? — тихо и проникновенно спросила я, глядя в глаза мужу.
Эр Алан заметно растерялся от резкой смены тона. Глаза его выразили все: боль, чувство… страсть. Руки потянулись ко мне, но он всего лишь коснулся моего плеча.
— Вам лучше не знать этого, моя фэрра, — выдохнул мужчина.
— Я
— Я понял это, Илэль, увидев те изменения в замке, но если я не смогу теперь отдать вас под защиту вашей…
— … твоей… тебя…, — перебила я мужчину. — Фэры и фэрры обычно говорят друг другу «ты».
— Если ты откажешься от приглашения Гефеестов, я должен буду защитить тебя сам, — после короткой паузы продолжил Алан.
— Боишься не справиться? — вырвалось у меня. Разочарование во мне боролось с желанием впиться в эти поджатые губы своими губами, заставить морщины на лице разгладиться, а напряженные плечи — расслабиться.
Алан схватил меня за руки и притянул к себе, больно стиснув предплечья:
— Ну что ж… Я справлюсь, — медленно и угрожающе проговорил он. — Но только и ты тогда… пеняй на себя. Станешь моей женой по-настоящему, узнаешь, что такое… быть супругой изгнанника, воина, не привыкшего уступать. Я покажу тебе, как любит настоящий мужчина. Изгоню весь холод, что читаю иногда в твоих глазах. Я никогда не бываю груб с женщинами на брачном ложе, и если и заставлю подчиниться, то только чтобы ты умоляла меня не останавливаться.
Ой напугал!
— Но когда-то ты говорила, что далека от… страсти, Илэль, что не веришь в настоящую любовь и считаешь мужчин неспособными на настоящую привязанность.
— Мне было шестнадцать, — сказала я, начиная задыхаться, но не от тисков сильных рук, а от взгляда Алана. — Я изменилась! Ты тоже совсем другой! Я думала, ты… отказался от меня. Что изменило тебя?