Переплести судьбу

Глаза Домины полыхнули огнем. Она ведь лишена магии, а я чувствую ее ненависть как нечто материальное, способное навредить и без физической расправы. Вот так и рождаются проклятия и наводится порча.

— Чего ты хочешь, ведьма? — хрипло спросила Оланна, садясь в кресло и больше не скрываясь за маской вежливости.

— Я выбрала себе мужа, — сказала я. — И это не Тион. Перестаньте строить козни. Я вам не соперница.

— Как я могу тебе верить?

— Никак. Я просто не хочу быть призом в руках тех, кто меня делит. Они все меня делят. Лишь один человек не считает меня трофеем… Говорят, после вступления в брак я смогу Переплетать человеческие судьбы. Не знаю, так ли это.

— Так, — у рта Оланны сложились две жесткие складки. — Я тоже читала пророчество, его вторую часть. Я считаю, что тебя нужно отправить в храм, а лучше — убить. Ты — угроза. Боги ошиблись. Нельзя было вручать такой Дар глупенькой девчонке. Однажды ты попадешь в руки какого-нибудь мага-безумца, что наложит на тебя заклятие полного подчинения, и выплетешь что-нибудь ужасное.

— Это не входит в мои планы.

— Ты ничего не решаешь.

— Я все равно не подчинюсь Тиону. Помогите мне, и я выберу себе мужа, уеду и…

— Тион тебя не отпустит. Он околдован этой порочной тварью, не удивлюсь, если там действительно присутствует колдовство, очень искусное, скрытое от глаз придворных магов, — эарра устало прикрыла глаза. — и есть еще что-то, то, чего я не знаю. Впрочем, моему супругу многое приходится скрывать.

— Я знаю. Я что-нибудь придумаю. Только поддержите меня завтра. Мне нужно несколько голосов. В том числе ваш.

Эарра Оланна убрала руку от лица и сказала:

— Хорошо, я выслушаю тебя. Говори.

После разговора мы обе поклялись выполнить обещанное, подтвердив клятвы кровью. Когда я уходила, Домина сказала:

— Домин уступит публично, он боится недовольства народа, но у него есть много способов удержать желаемое в руках. Будь осторожна. Тион был в Лесу и кое-что оттуда взял для своих целей, вернее, кое-кого.

— Это он появлялся возле деревни в форме змея? Я точно знаю, что это был не Аманиэль.

— Это был Тион. Он воспользовался туманом. Мой супруг — потомок одного из Повелителей прошлого, наг-ши, тех, что имели несколько ипостасей, и один из внуков альва Баллариэля. До того, как он узнал о пророчестве, его очень интересовал Жезл Тиля Дэлморского. Глаза Домина давно безотрывно следят за замком Коэд.

— Я это учту. Спасибо, — искренне поблагодарила я Оланну.

Бедная Домина.

Глава 18

Эр Капаида чуть не опоздал к началу завершающего турнира. Он общался с девушкой-прачкой у края поля. Я «ласково» ему помахала. Жрец прибежал, поддерживая длинную рясу.

— Падки вы… денно и нощно благословения раздавать, — буркнула я недовольно.

Я нервничала. Эр Капаида был важным элементом моей «программы в вольном стиле», очень вольном. Жрец сначала нахмурился, а потом посветлел лицом:

— Вы о Тиль? Хорошая девица. Стирает мне сорочки. Ни одного пятнышка. Однако благословения ей мои ни к чему, верит она в богов, что живут за Хребтом, не в наших.

— Пытались наставить ее на путь истинный?

— Зачем? — удивился жрец.

— Так паству к Семерым подогнать.

— Хм… Ни в коей мере. Опасное это дело, Ваше Высочество, паству переманивать. Бывают, конечно, смельчаки миссионеры, что несут слово Семи и за Хребет, и в те места, где Лес людям ближе, но я не из этих храбрецов, каюсь. От чужих богов проблем не хочу, мне бы со своими разобраться. А Тиль… увы, она не та, кого я ищу.

— Потеряли кого-то? — я с тревогой вглядывалась в проходы между палатками, в которых готовились к состязанию женихи.

Тион даже не соизволил объявить о том, что вступает в отбор, просто вышел на поле в ослепительно блестящих латах. Впрочем, все и так знали, что на руку принцессы нашелся еще один претендент. Сегодняшний турнир — последний.

Никто не может сказать, какое испытание будет предложено четверым женихам, так как его тайно готовят прибывшие вместе с Тионом жрецы одного из самых «раскрученных» в Доминиуме храмов, но всем известно, что оно будет самым суровым за весь отбор. Думаю, Тион все знает. Он старается сохранять невозмутимость, но по лицу время от времени пробегает тень злорадства. Я немного ощущаю его острое предвкушение. Меня это тревожит.

— Потерял, — эр Капаида ответил на вопрос, прервав мои мысли. — Ищу одну девушку, попавшую в замок не по своей воле. Тут ей чужбина, и судьбу ее будто бы переплели.

Я навострила уши:

— Переплели?

— Вы, наверное, слышали, что есть маги, способные рвать Нити Судьбы и сплетать их заново, — объяснил эр Капаида. — Для чего? Из корысти, из мести, ради идеи… или любви. Вот только всем известно: если нить разорвать, а потом переплести заново, хорошего ничего не будет. У Судьбы людской нить должна быть прочная, гладкая, без узлов, а сколько ей тянуться и как — только Боги решают. Самое худшее — переплести человеку Судьбу вопреки его воле или убить, а еще хуже — дать жизнь тому, кто должен умереть. Наш храм использует дар Видящих, чтобы находить таких людей и исправлять содеянное.