… Все та же комната в башне. Остывший ужин на колченогом столике. Камин, видимо, горит уже за счет магии — дрова превратились в пепел, но на них играет бодрое пламя, дающее тепло и свет. Здесь, в этом мире, много бытовой магии, она считается примитивной с точки зрения магов, но сложной для простого люда, чаще всего это удел таких мальчишек-учеников, как Гвельс. Серьезной магией занимаются только мужчины, женщинам позволено проявлять ее лишь в вышивании, вязании, плетении кружев, ткацких работах. Считается, что любая девочка из родовитой семьи рождается с каким-то количеством волшебства. У кого-то его чуть больше, у кого-то чуть меньше. В семье принцессы Илэль женщины всегда отличались магическими талантами, мама вышивала отцу защитные узоры кожаным шнуром поверх доспехов, искалывая пальцы в кровь. Ничего, часто повторяла она, кровь любящей женщины — лучшая защита. Это память Илэль, думала я, уныло глядя на огонь. Еще немного, и я забуду свой мир, свою прошлую жизнь. Или не успею… забыть.
Веки слипались, я боролась со сном, поглядывая на стражника у дверей. Под рясой на груди — очертания доспехов. Это явно люди эра Абенея, значит, мне пока не нужно опасаться визита короля. Я задремала…
… —
—
—
Молчание. Я одна в палате? Нет. Тот же приятный мужской голос:
—
Я вздрогнула и проснулась. В комнату вошел эр Абеней. Сел в кресло у камина, поморщился, было заметно, что рана на спине причиняет ему боль. На Инквизиторе красовалась свежая ряса, но лицо и кисти рук были покрыты синяками и ссадинами. Я сжалась в своем кресле.
Инквизитор молчал, глядя на огонь. На его руке трепетала светящаяся розовая нить. Такой же нитью было «заткано» открытое окно. В книгах говорилось, что подобная магия очень энергоемка. Эр Абеней проследил за моим взглядом и негромко сказал:
— При Филеасе такие вещи тут были привычными, а вот его сын… я с трудом могу назвать его коллегой. Будь в замке нормальная магическая защита, сегодняшний… инцидент не произошел бы. Да, Ваше Высочество. Я следил и за королем Бруном. Он ведь пытался меня подкупить. Меня! — Инквизитор негромко засмеялся.
— И что, решились бы ему помешать?
— Разумеется, у меня есть все полномочия.
— Полномочия осудить меня и сжечь за лесное колдовство? — с вызовом бросила я.
— Упаси Свет, Ваше Высочество, — маг поморщился. — Никто не собирается вас сжигать. У меня другие инструкции. Удивлены? Вы ведь упомянуты в пророчестве пифии из Дэлмора, сделанном пятнадцать лет назад. За вами давно наблюдают. Совет, Домин, его супруга. Тион лично побывал в Дэлморе и запросил предсказание, он неравнодушен к таким вещам, ведь он сам когда-то стал объектом пророчества.
— Император?
— Он предпочитает называть себя Домином. Но еще больший интерес вы вызываете у его супруги, особенно после того, как ваша сводная сестра оказалась пустышкой. Я не совсем понимаю мотивы эрры Оланны, но в последнее время императрица очень благоволит магам Совета и сама немного изучает чистое волшебство. В случае успешной инициации в день вашего восемнадцатилетия вас должны были пригласить ко двору. Однако смерть Филеаса имела огромный резонанс в магических кругах. Он всегда был одиозной фигурой: служил при дворе, сделал грандиозную карьеру, ушел в неизвестность, наплевав на славу, много лет изучал Жезл Повелителя Баллариэля… да, тот самый, что чуть меня не… — Инквизитор поморщился. — Филеас ведь около десятка покушений пережил, сделал прорыв в области магической защиты… а потом восемнадцатилетняя девчонка убила его одним прикосновением… тем самым Жезлом. Теперь и я ваш должник. Да, да, эрра, магия Леса пыталась замутить мое сознание, но я все слышал. Этот альв… мальчишка… не иначе как потомок Баллариэля, раз Жезл ему так легко подчинился. А девчонка — дочь Тиля Дэлморского, полукровка, то-то мне показалось знакомым ее лицо.
Я еще больше сжалась в кресле. На костре как ведьму, возможно, и не сожгут, но сам факт побега и участие в нем всяких неблагонадежных элементов…