Читаем Переписка 1825-1837 полностью
Вот тебе, милый Пушкин, оглавление. Я в таком виде получил твои стихотворения от брата Льва, а распоряжение делал сам Жуковский. В этом виде послал я их и к Бирукову. Но прежде, нежели начну печатать, ты сделай свои перемены, какие почтешь нужными. Кажется, в распоряжении есть странности. Отчего, напр., К Лицинию в Посланиях, а к Овидию в Раз. Стих., отчего Усы в Эпигр. и Надп., а к Прелест<ниц>е в Посланиях? Ты свежими глазами лучше вс пересмотришь и, переправив, как должно, возвратишь мне этот листок или перепишешь (103) его надосуге, как следует. Я страстен аккуратностью: хотел бы, чтобы ты выставил годы против каждой уж пиесы, даже самой маленькой. Это будет удовлетворительнее для читателя и красивее для оглавления. Лев мне сказывал, что у тебя есть прелюбопытные примечания к Воспом.<инаниям> в Цар.<ском> Селе. Пришли их, и также ко всему, к чему тебе захочется; а то теперь замечания только у Андрея Шенье и Подражаний Корану: этого мало; другим пиесам завидно. Я назову всю книгу просто: Стихотворения Aл. Ответы Перовского. 1 Вопр.: Зачем Финн дожидается Руслана? - Отв. Он предвидел, что Рус. к нему приедет. 2 Воп. Зачем Финн рассказывал Руслану свою историю? Отв. Затем, что он знал, кто Финн; притом старики словоохотны. 3 воп. Как может Рус. в несчастном положении с жадностью внимать старцу? Отв. Его положение не было несчастно: Финн его с начала ободрил. 4 вопр. Зачем Русл. присвистывает? Отв. Дурная привычка. Или: свистали вместо того, чтобы погонять лошадь английским хлыстиком. 5 вопр. Зачем трус Фарлаф поехал искать Людмилу? Отв. Трусы часто ездят туда же, куда и храбрые. 6 вопр. Справедливо сравнение на стр. 43? Отв. Точно. 7 вопр. Зачем Карла приходил к Людмиле? Отв. Как хозяин, с визитом. 8 вопр. Как Людмиле вздумалось надеть шапку? Отв. С испугу, как справедливо заметил и вопрошатель. 9 воп. Как колдун это позволил? Отв. Она без позволения сделала это. 10 вопр. Как Рус. бросил Рогдая в воду, как ребенка? Отв. Прочитаете в поэме. 11 вопр. Зачем Карла не вылез из котомки? Отв. Руслан прежде смерти крепко затянул котомку ремнем, оставив небольшое отверстие, чрез которое Карла мог просовывать только голову. Вяземский теперь в Москве. Требуй от него сам войну со Лже-дмитриевым. Он верно с большою охотою тебе пришлет ее. Вот отчет, который Лев просил меня доставить тебе о деньгах твоих. Всеволожскому отданы все деньга; за коляску также; на 200 руб. купится тебе книг и пр. и перешлется на-днях в Михайловское; прочие деньги им прожиты, отчего Вяземскому и не достало. Крылова басни не выйдут прежде декабря. Дельвиг еще не женат, но скоро будет. О Mйmoires поговорю с St. Florent и доставлю. Гнедич приехал с Кавказа. Новосильцов и Чернов умерли оба, если ты слышал об их дуэли. Жуковский теперь в Гатчине. Козлов кончил Абидосскую Невесту. Кстати: он, выслушав твоего Шенье, просил тебе дать знать, если ты не помнишь, что брату Шенье, после, когда поднята была голова Андрея, подали безыменную записку: "Каин! где брат твой Авель?" Если цензор что вычеркнет из твоих пиес, я буду печатать с пропусками, прибавив на конце, что они сделаны самим автором; без того нельзя. Не знаю, вс ли я тебе пересказал, что хотелось. 26 сентября 1825. 220. В. А. Жуковскому. 6 октября 1825 г. Тригорское. На днях увидя в окошко осень, сел я в тележку и прискакал во Псков. Губернатор принял меня очень мило, я поговорил с ним о своей жиле, посоветовался с очень добрым лекарем и приехал обратно в свое Михайловское. Теперь, имея обстоятельные сведения о своем аневризме, поговорю об нем толком. П. А. Осипова, будучи в Риге, со всею заботливостию дружбы говорила обо мне оператору Руланду; операция не штука, сказал он, но следствия могут быть важны: больной должен лежать несколько недель неподвижно etc. Воля твоя, мой милый - ни во Пскове, ни в Мих.<айловском> я на то не соглашусь; вс равно умереть со скуки или с аневризма; но первая смерть вернее другой. - Я постели не вытерплю, во что бы то ни стало. 2-ое, псковской лекарь говорит: можно обойтись и без операции, но нужны строгие предосторожности: не ходите много пешком, не ездите верьхом, не делайте сильных движений etc. etc. Ссылаюсь на всех; что мне будет делать в деревне или во Пскове, если всякое физическое движение будет мне запрещено? Губернатор обещался отнестись, что лечиться во Пскове мне невозможно - итак погодим, авось ли царь что-нибудь решит в мою пользу.
Теперь 3-ий ? (и самый важный), Мойера не хочу, решительно. Ты пишешь: прими его, как меня. Мудрено. Я не довольно богат, чтоб выписывать себе славных операторов - а даром лечиться не намерен - он не ты. Конечно я с радостию и благодарностью дал бы тебе срезать не только становую жилу, но и голову; от тебя благодеянье мне не тяжело - а от другого не хочу. Будь он тебе расприятель, будь он сын Карамзина. Милый мой, посидим у моря, подождем погоды; я не умру; это невозможно; бог не захочет, чтобы Гудунов со мною уничтожился. Дай срок: жадно принимаю твое пророчество; пусть трагедия искупит меня... но до трагедий ли нашему чорствому веку? По крайней мере оставь мне надежду. - Чувствую, (104) что операция отнимет ее у меня. Она закабалит меня на 10 лет ссылочной жизни. Мне уже не будет ни надежды, ни предлога - страшно подумать, отче! не брани меня и не сердись, когда я бешусь; подумай о моем положении; вовсе не завидное, что ни толкуют. Хоть кого с ума сведет. Тригорское. 6 окт. 221. А. Н. Вульфу. 10 октября 1825 г. Михайловское. Милый Алексей Николаевич, чувствительно благодарю Вас за дружеское исполнение моих препоручений и проч. Почтенного Мойера благодарю от сердца, вполне чувствую и ценю его благосклонность и намерение мне помочь - но повторяю решительно: ни во Пскове, ни в моей глуши лечиться я не намерен. О коляски моей осмеливаюсь принести вам нижайшую просьбу. Если (что может случиться) деньги у вас есть, то прикажите, наняв лошадей, отправить ее в Опочку, если же (что также случается) денег нет - то напишите, сколько их будет нужно. - На всякой случай поспешим, пока дороги не испортились... Что скажу вам нового? Вы, конечно, уже знаете вс , что касается до приезда А.<нны> П.<етровны>. Муж ее очень милый человек, мы познакомились и подружились. Желал бы я очень исполнить желание ваше касательно подражания Языкову - но не нахожу его под рукой. Вот начало:
Как широко, Как глубоко! Нет, бога ради, Позволь мне сзади - etc. Не написал ли Яз.<ыков> - еще чего-нибудь в том же роде? или в другом? перешлите нам - мы будем очень благодарны. 10 окт.
Адрес: Его благородию Алексею Николаевичу Вульфу в Дерпт. 222. П. А. Вяземский - Пушкину. 16 и 18 октября 1825 г. Остафьево - Москва. Остафьево. 16-го октября. Ты сам Хвостова подражатель, Красот его любостяжатель, Вот мой, его, твой, наш навоз! Ум хорошо, а два так лучше. Зад хорошо, а три так гуще, И к славе тянется наш воз. На меня коляска имеет действие настоящего судна сухопутного и морского: в дороге меня рвет и слабит Хвостовым. - Это уже так заведено. Вот испражнение моей последней поездки. Улыбнись, моя красотка, на мое ----->. Я получил твое письмо, а Горчакова видел только мельком. На днях еду в Костромскую деревню дней на 15-ть. А ты что сделаешь с жилой и жильем? Только не жилься, чтобы не лопнуть. Телеграф получил от тебя письмо, уполномочивающее его взять у меня твоих стихов мелких. Я вс боюсь, потому что ты превздорный на этот счет. Того и смотри, что рассердишься после, моя капризная рожица! - Не дашь ли мне прочесть своего Бориса? брюхом хочется! Муханов анти-стальский не Раевского, а Закревского адъютант, не большой рыжик, а маленькой рыжик. Твоя статья о Лемонтее очень хороша по слогу зрелому, ясному и по многим мыслям блестящим. Но что такое за представительство Крылова? Следовательно и Орловский представитель русского народа. Как ни говори, а в уме Крылова есть вс что-то лакейское: лукавство, брань из-за угла, трусость перед господами, вс это перемешано вместе. Может быть и тут есть черты народные, но по крайней мере не нам признаваться в них и не нам ими хвастаться перед иностранцами. И ----> есть некоторое представительство человеческой природы, но смешно же было бы живописцу ее представить, как отличительную принадлежность человека. Назови Державина, Потемкина представителями русского народа, это дело другое; в них и золото и грязь наши par excellence, но представительство Крылова и в самом литературном отношении есть ошибка, а в нравственном, государственном даже и преступление de lиze-nation, тобою совершенное. Обнимаю тебя сердечно. Приготовь мне что-нибудь к приезду моему из Костромы. Подарок эпистолярный и поэтический. Здесь Баратынской на четыре месяца. Я очень ему рад. Ты, кажется, меня почитаешь каким-то противуположником ему, и не знаю с чего. Вполне уважаю его дарование. Только не соглашался с твоим смирением, когда ты мне говорил, что после него уже не будешь писать элегий. - Здесь есть Погодин, университетский и повидимому хороших правил: он издает альманах в Москве на будущий год и просит у тебя Христа-ради. Дай ему чтонибудь из Онегина или что-нибудь из мелочей. Прости, голубчик. Москва, 18-го. Завтра еду. 223. П. А. Вяземскому. Около 7 ноября 1825 г. Михайловское. В глуши, измучась жизнью постной, Изнемогая животом, Я не парю - сижу орлом И болен праздностью поносной. Бумаги берегу запас, Натугу вдохновенья чуждый, Хожу я редко на Парнас И только за большою нуждой. Но твой затейливый навоз Приятно мне щекотит нос: Хвостова он напоминает, Отца зубастых голубей, И дух мой снова позывает Ко испражненью прежних дней. Благодарствую, душа моя - и цалую тебя в твою поэтическую -----> - с тех пор как я в Михайловском, я только два раза хохотал; при разборе новой пиитике басен и при посвящении -----> -----> твоего. - Как же мне не любить тебя? как мне пред тобой не подличить - но подличить готов, а переписывать, воля твоя, не стану - смерть моя и только. Поздравляю тебя, моя радость, с романтической трагедиею, в ней же первая персона Борис - Гудунов! Трагедия моя кончена; я перечел ее в слух, один, и бил в ладоши и кричал, ай-да Пушкин, ай-да сукин сын! - Юродивый мой, малой презабавный; на Марину у тебя -------> - ибо она полька, и собою преизрядна - (в роде К. Орловой, сказывал это я тебе?). Проччие также очень милы; кроме капитана Маржерета, который вс по-матерну бранится; цензура его не пропустит. Жуковский говорит, что царь меня простит за трагедию - навряд, мой милый. Хоть она и в хорошем духе писана, да никак не мог упрятать всех моих ушей под колпак юродивого. Торчат! Ты уморительно критикуешь Крылова; молчи, то знаю я сама, да эта крыса мне кума. Я назвал его представителем духа русского народа - не ручаюсь, чтоб он отчасти не вонял. - В старину наш народ назывался смерд (см. госп.<одина> Кар.<амзина>). Дело в том, что Крылов преоригинальная туша, гр.<аф> Орлов дурак, а мы разини и пр. и пр....
Я из Пскова написал тебе было уморительное письмо - да сжег. Тамошний архиерей отец Evгений принял меня как отца Evгения. Губернатор также был весьма милостив; дал мне переправить свои стишки-с. Вот каково! Прощай, мой милый. Адрес: Кн. П. А. Вяземскому. 224. А. А. Дельвигу. Октябрь - первая половина ноября 1825 г. Михайловское. Брови царь нахмуря, Говорил: Вчера Повалила буря Памятник Петра. Тот перепугался. "Я не знал!.." Ужель? Царь расхохотался. - Первый, брат, апрель! * Говорил он с горем Фрейлинам дворца: Вешают за морем За два ---->!.... То есть разумею, Вдруг примолвил он, Вешают за шею, Но жесток закон. Вот тебе, душа моя, приращение к куплетам Эристова. Поцалуй его от меня в лоб. Я помню его отроком, вырвавшимся из-под полоцких езуитов. Благословляю его во имя Феба и св.<ятого> Боболия безносого.
Писал я брату об Андрее Шенье. Впроччем твоя святая воля. Я боюсь, чтоб том Разн.<ых> Ст.<ихотворений> не был слишком тонок. Возьми себе весь портрет Татьяны, до От Ричардсона без ума, да еще конец от Своим пенатам возвращенный. Как ты думаешь? отпиши, покаместь еще не женился.
Кланяйся от меня почтенному, умнейшему Арзамасцу, будущему своему тестю - а из жены своей сделай Арзамаску - непременно. Жду писем. 225. К. Ф. Рылеев - Пушкину. Около 20 ноября 1825 г. Петербург. Извини, милый Пушкин, (105) что долго не отвечал тебе; разные неприятные обстоятельства, то свои, то чужие были тому причиною. Ты мастерски оправдываешь свое чванство шестисотлетним дворянством; но несправедливо. Справедливость должна быть основанием и действий и самых желаний наших. Преимуществ гражданских не должно существовать, да они для Поэта Пушкина ни чему и не служат ни в зале невежды, ни в зале знатного подлеца, неумеющего ценить твоего таланта. Глупая фраза журналиста Булгарина также не оправдывает тебя, точно так, как она не в состоянии уронить достоинства литератора и поставить его на одну доску с камердинером знатного барина. Чванство дворянством непростительно особенно тебе. На тебя устремлены глаза России; тебя любят, тебе верят, тебе подражают. Будь Поэт и гражданин. - Мы опять собираемся с Полярною. Она будет последняя; так по крайней мере мы решились. Желаем распроститься с публикою хорошо и потому просим тебя подарить нас чем-нибудь подобным твоему последнему нам подарку. - Тут об тебе, бог весть, какие слухи: успокой друзей своих хотя несколькими строчками. Прощай, будь здрав и благоденствуй. Твой Рылеев. На днях будет напечатана в С.<ыне> О.<течества> моя статья о Поэзии; желаю узнать об ней твои мысли.
Адрес: Поэту Пушкину etc. etc. etc. 226. П. А. Катенин - Пушкину. 24 ноября 1825 г. Петербург. Твое письмо, любезнейший Александр Сергеевич, в свою очередь не мало постранствовало по белу свету и побывало сперва в Кологриве, а после уже дошло до меня в Петербурге. Для отвращения впредь подобных затяжек, уведомляю тебя, что надписывать ко мне надобно: в Большую Милионную, в дом Паульсона. Благодарю тебя, мой милый, за все приветствия; какой автор не любит похвал? Кому они не вдвое лестны покажутся из уст твоих? Но это голос сирены, от которого здравый рассудок велит всякому многострадальному Одиссею затыкать уши. Все мне советовали отдать наконец на театр мою трагедию, я сам полагал это делом толковым и пустился на волю божию; но теперь почти раскаиваться начинаю и предвижу тьму новых неудовольствий, ибо нынешний директор Остолопов, едва знающий меня в глаза, уже за что-то терпеть не может. В прошедшую пятницу по правилам нового театрального постановления собрался в доме гр. Милорадовича комитет словестников (так написано было в повестках); какими правилами руководствуются при этом сборе - мне неизвестно, а знаю только, что к сожалению моему не было тут ни Оленина, ни Гнедича, ни Жуковского, ни Жандра, ни Лобанова, ни Хмельницкого. Из людей в самом деле известных в словесности находились только Шишков, Муравьев-Апостол, Шаховской и Крылов: поверишь ли ты, что тут же с ними заседал и Бестужев?! Меня не было, читал мой ученик Каратыгин, как видно, весьма хорошо, ибо трагедия понравилась, и ее определили принять; завтра иду в Контору толковать об условиях. Предвижу множество хлопот и затруднений, очень слегка надеюсь на некоторое вознаграждение в успехе представления; но во всяком случае утешаюсь мыслию, что это уже моя последняя глупость, и что, как бы ни приняли Андромаху, разница будет для меня в том только, что я с большим или меньшим отвращением сойду с поприща, на которое никому пускаться не желаю. Недавно играли новую комедию: Аристофан, и приняли ее хорошо. Колосова опять на театре, elle enlиve la paille; Семенова после долгого сна отлично сыграла Медею: какое дарование! и как жаль, что она его запускает! Каратыгин к бенефису своему перевел стихами трагедию: Blanche et Guiscard, и весьма не дурно, так что я ему советую на будущий год приняться за что-нибудь лучшее, например Manlius. С нетерпением жду остальных песней твоего Онегина; желал бы также познакомиться с Цыганами, о которых чудеса рассказывают: отчего ты их не печатаешь? или цензура?.. Я сбираюсь свои стихотворения издать, и как ни уверен по совести, что в них нет ни одного слова, ни одной мысли непозволительной, но вс боюсь; ибо никак не могу постичь, что нашим цензорам не по вкусу и как писать, чтобы им угодить. Прощай, умница, дай бог тебе здоровье в скорый возврат! не забывай, что искренно любит и тебя, и твое дарованье неромантик Павел Катенин. Ноя. 24-го. 1825. 227. П. А. Вяземскому. Вторая половина ноября 1825 г. Михайловское. Я думал, что ты давно получил от Льва Сергеича 600 рё. украденные Савеловым - узнаю, что Лев их промотал; извини его и жди оброка, что соберу наднях с моего сельца С.<анкт> Петербурга.
Милый, мне надоело тебе писать, потому что не могу являться тебе в халате, нараспашку и спустя рукава. Разговор наш похож на предисловие г-на Лемонте. Мы с тобою толкуем лишь о Полевом да о Булгарине - а они несносны и в бумажном переплете. Ты умен, о чем ни заговори - а я перед тобою дурак дураком. Условимся, пиши мне и не жди ответов. Твоя статья о Аббатстве Байрона? Что за чудо Д.<он> Ж.<уан>! я знаю только 5 перв. песен; прочитав первые 2, я сказал тотчас Раевскому, что это Chef-d'-uvre Байрона, и очень обрадовался, после увидя, что W. Scott моего мнения. Мне нужен англ. яз. - и вот одна из невыгод моей ссылки: не имею способов учиться, пока пора. Грех гонителям моим! И я, как А. Шенье, могу ударить себя в голову и сказать: Il y avait quelque chose lа... извини эту поэтическую похвальбу и прозаическую хандру. Мочи нет сердит: не выспался и не -------->.
Зачем жалеешь ты о потере записок Байрона? чорт с ними! слава богу, что потеряны. Он исповедался в своих стихах, невольно, увлеченный восторгом поэзии. В хладнокровной прозе он бы лгал и хитрил, то стараясь блеснуть искренностию, то марая своих врагов. Его бы уличили, как уличили Руссо - а там злоба и клевета снова бы торжествовали. Оставь любопытство толпе и будь заодно с Гением. Поступок Мура лучше его Лалла-Рук (в его поэтическом отношеньи). Мы знаем Байрона довольно. Видели его на троне славы, видели в мучениях великой души, видели в гробе посреди воскресающей Греции. - Охота тебе видеть его на судне. Толпа жадно читает исповеди, записки etc., потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости, она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врете, подлецы: он и мал и мерзок - не так, как вы - иначе. - Писать свои Mйmoires заманчиво и приятно. Никого так не любишь, никого так не знаешь, как самого себя. Предмет неистощимый. Но трудно. Не лгать - можно; быть искренним - невозможность физическая. Перо иногда остановится, как с разбега перед пропастью - на том, что посторонний прочел бы равнодушно. Презирать - braver (106) - суд людей не трудно; презирать [самого себя] суд собственный невозможно. 228. А. А. Бестужеву. 30 ноября 1825 г. Михайловское. Я очень обрадовался письму твоему, мой милый, я думал уже, что ты на меня дуешься - радуюсь и твоим занятиям. Изучение новейших языков должно в наше время заменить латинский и греческий - таков дух века и его требования. Ты - да, кажется, Вяземский - одни из наших литераторов - учатся; все проччие разучаются. Жаль! высокий пример Карамзина должен был их образумить. Ты едешь в Москву; поговори там с Вяземским об журнале; он сам чувствует в нем необходимость - а дело было бы чудно-хорошо. Ты пеняешь мне за то, что я не печатаюсь - надоела мне печать - опечатками, критиками, защищениями etc... однако поэмы мои скоро выдут. И они мне надоели; Руслан молокосос. Пленник зелен - и пред поэзией кавказской природы - поэма моя: - Голиковская проза. Кстати: кто писал о горцах в Пчеле? вот поэзия! не Якубович ли, герой моего воображенья? Когда я вру с женщинами, я их уверяю, что я с ним разбойничал на Кавказе, простреливал Грибоедова, хоронил Шереметева etc. - в нем много, в самом деле, романтизма. Жаль, что я с ним не встретился в Кабарде - поэма моя была бы лучше. Важная вещь! Я написал трагедию и ею очень доволен; но страшно в свет выдать - робкий вкус наш не стерпит истинного романтизма. Под романтизмом у нас разумеют Ламартина. Сколько я не читал о романтизме, вс не то; даже Кюхельбекер врет. Что такое его Духи? до сих пор я их не читал. Жду твоей новой повести, да возьмись-ка за целый роман - и пиши его со всею свободою разговора или письма, иначе вс будет слог сбиваться на Коцебятину. Кланяюсь планщику Рылееву, к<ак> (107) говаривал покойник Платов - но я право более люблю стихи без плана, чем план без стихов. Желаю вам, друзья мои, здравия и вдохновения.
30 ноября. Адрес: Его высокоблагородию Кондратью Федоровичу Рылееву в С.-Петербург. У Синего мосту в доме Американской компании. Пр.<ошу> дост.<авить> г-ну Бестужеву.
229. П. А. Вяземскому. Конец ноября - начало (не позднее 3) декабря 1825 г. Михайловское. Ты приказывал, моя радость, прислать тебе стихов для какого-то альманаха (чорт его побери), вот тебе несколько эпиграмм, у меня их пропасть, избираю невиннейших. Совет Поверь: когда и мух и комаров Вокруг тебя летает рой журнальный, Не рассуждай, не трать учтивых слов, Не возражай на писк и шум нахальный: Ни логикой, ни вкусом, милый друг, Никак не льзя смирить их род упрямый. Сердиться грех - но замахнись и вдруг Прихлопни их проворной эпиграммой. Соловей и кукушка В лесах, во мраке ночи праздной, Весны певец разнообразный Урчит и свищет и гремит; Но бестолковая кукушка, Самолюбивая болтушка, Одно ку-ку свое твердит; И эхо вслед кукует то же. Накуковали нам тоску! Хоть убежать. Избавь нас, боже, От элегических ку-ку! Движенье Движенья нет, сказал мудрец брадатый. Другой смолчал и стал пред ним ходить. Сильнее бы не мог он возразить, Хвалили все ответ замысловатый. Но, господа, забавный случай сей Другой пример на память мне приводит: Ведь каждый день пред нами солнце ходит, Однакож прав [какой-то] упрямый Галилей. Дружба Что дружба? легкий пыл похмелья, Обиды вольный разговор, Обмен тщеславия, безделья Иль покровительства позор. Мадригал Нет ни в чем вам благодати, С счастием у вас разлад: И прекрасны вы не к стати И умны вы не в попад. Адрес: Князю Петру Андреевичу Вяземскому. В Москве, в Чернышевском переулке, в собств. доме. 239. П. А. Катенину. 4 декабря 1825 г. Михайловское. Письмо твое обрадовало меня по многим причинам. 1) что оно писано из П.<етер>Б.<урга>, 2) что Андромаха наконец отдана на театр, 3) что ты собираешься издать свои стихотворения, 4) (и что должно было бы стоять первым) что ты любишь меня по-старому. Может быть нынешняя перемена сблизит меня с моими друзьями. Как верный подданный, должен я конечно печалиться о смерти государя; но, как поэт, радуюсь восшедствию на престол Константина I. В нем очень много романтизма; бурная его молодость, походы с Суворовым, вражда с немцем Барклаем напоминают Генриха V. - К тому ж он умен, а с умными людьми вс как-то лучше; словом я надеюсь от него много хорошего. Как бы хорошо было, если нынешней зимой я был свидетелем [тв<оего>] и участником твоего торжества! участником, ибо твой успех не может быть для меня чуждым; но вспомнят ли обо мне? Бог весть. Мне право совестно, что тебе так много наговорили о моих Цыганах. Это годится для публики, но тебе надеюсь я представить что-нибудь более достойное твоего внимания. Онегин мне надоел и спит; впроччем я его не бросил. Радуюсь успехам Каратыгина и поздравляю его с твоим ободрением. Признаюсь - мочи нет хочется к Вам. Прощай, милый и почтенный. Вспомни меня во время первого представления Андромахи.
4 декабря. 231. В. К. Кюхельбекеру. 1-6 декабря 1825 г. Михайловское. Прежде чем поблагодарю тебя, хочу с тобою побраниться. Получив твою комедию, я надеялся найти в ней и письмо. Я трес, трес ее и ждал не выпадет ли хоть четвертушка почтовой бумаги; напрасно: ничего не выдрочил и со злости духом прочел [оба действия] Духов, (130) сперва про себя, а потом и вслух. Нужна ли тебе моя критика? Нет! не правда ли? вс равно; критикую: ты сознаешься, что характер поэта не правдоподобен; сознание похвальное, но надобно бы сию неправдоподобность оправдать, извинить в самой комедии, а не в предисловии. Поэт мог бы сам совеститься, стыдиться своего суеверия: отселе новые, комические черты. Зато Калибан - прелесть. Не понимаю, что у тебя за охота пародировать Ж<уковско>го. Это простительно Цертелеву, а не тебе. Ты скажешь, что насмешка падает на подражателей, а не на него самого. Милый, вспомни, что ты, если пишешь для нас, то печатаешь для черни; она принимает вещи буквально. Видит твое неуважение к Ж.<уковскому> и рада.
Сир слово старое. Прочтут иные сыр etc. - очень мило и дельно. От жеманства надобно нас отучать. - Пас стада главы моей (вшей?). Впроччем везде, где поэт бредит Шекспиром, его легкое воздушное творенье, речь Ариеля и последняя тирада - прекрасно. О стихосложении скажу, что оно небрежно, не всегда натурально, выражения не всегда точно-русские - на пр. слушать в оба уха, брось вид угрюмый, взгляд унылый, молодец ретивый, сдернет чепец на старухе etc. Вс это я прощаю для Калибана, который чудо как мил. Ты видишь, мой милый, что я с тобою откровенен по прежнему; и уверен, что этим (108) тебя не рассержу - но вот чем тебя рассержу: кн.<язь> Шихматов, несмотря на твой разбор и смотря на твой разбор, бездушный, холодный, надутый, скучный пустомеля.... ай ай, больше не буду! не бей меня.
Адрес: Кюх<ельбекеру>.
232. П. А. Плетневу. 4-6 декабря 1825 г. Михайловское. Милый, дело не до стихов - слушай в оба уха: Если я друзей моих не слишком отучил от ходатайства, вероятно они вспомнят обо мне... Если брать, так брать - не то, что и совести марать - ради бога, не просить у царя позволения мне жить в Опочке или в Риге; чорт ли в них? а просить или о въезде в столицы, или о чужих краях. В столицу хочется мне для вас, друзья мои, - хочется с вами еще перед смертию поврать; но конечно благоразумнее бы отправиться за море. Что мне в России делать? Покажи это письмо Ж<уковском>у, который, может быть, на меня сердит. Он как-нибудь это сладит. Да нельзя ли дам взбуторажить?... Душа! я пророк, ей богу пророк! Я Андрея Ш.<енье> велю напечатать церковными буквами во имя от.<ца> и сы<на> etc. - выписывайте меня, красавцы мои, - а не то не я прочту вам трагедию свою. К стати: Борька также вывел Юродивого в своем романе. И он байроничает, описывает самого себя! - мой Юродивый впроччем гораздо милее Борьки - увидишь. Вот тебе письма к двум еще Юродивым. Воейков не напроказил (109) ли чего-нибудь? Я его сент.<ябрьской> книжки не читал. Он что-то со мною трусит. Кюхельбекера Духи - дрянь; стихов хороших очень мало; вымысла нет никакого. Предисловие одно порядочно. - Не говори этого ему - он огорчится.
Не уж-то Ил.<ья> Мур<омец> Загорского? если нет, кто ж псеудоним, если да: как жаль, что он умер! (110)
233. Пушкин и Анна Н. Вульф - А. П. Керн. 8 декабря 1825 г. Тригорское. Je ne m'attendais guиre, enchanteresse, а votre souvenir, c'est du fond de mon вme que je vous en remercie. [D] Byron vient d'acquйril pour moi un nouveau charme - toutes ses hйroпnes vont revкtir dans mon imagination des traits qu'on ne peut oublier. C'est vous que je verrai dans Guinare et dans Leila - l'idйal de Byron lui-mкme ne pouvait кtre plus divin. C'est donc vous, c'est toujours vous que le sort envoie pour enchanter ma solitude! Vous кtes l'ange de consolation - mais je ne suis qu'un ingrat, puisque je murmure encore.... Vous allez а Pйtersbourg, mon exil me pиse plus que jamais. Peut-кtre que le changement qui vient d'arriver me rapprochera de vous, je n'ose l'espйrer. Ne croyons pas а l'espйrance, ce n'est qu'une jolie femme, elle nous traite en vieux maris. Que fait le vфtre, mon doux gйnie? Savez que c'est sous ses traits que je m'imagine les ennemis de Byron, y compris sa femme. 8 dйc. Je reprends la plume pour vous dire que je suis а vos genoux, que je vous aime toujours, que je vous dйteste quelquefois, qu'avant-hier j'ai dit de vous des horreurs, que je vous baise vos belles mains, que je les rebaise encore en attendant mieux, que je n'en peux plus, que vous кtes divine etc. <Анна/>Вульф:> Enfin, chиre amie, P. 234. А. А. Дельвигу. Середина декабря 1824 г. - первая половина декабря 1825 г. Михайловское. Путешествие по Тавриде прочел я с чрезвычайным удовольствием. Я был на полуострове в тот же год и почти в то же время, как и И. М.<уравьевАпостол>. Очень жалею, что мы не встретились. Оставляю в стороне остроумные его изыскания; для поверки оных потребны обширные сведения самого автора. Но знаешь ли, что более всего поразило меня в этой книге? различие наших впечатлений. Посуди сам. (112)
Из Азии переехали мы в Европу (131) на корабле. Я тотчас отправился на так называемую Митридатову Гробницу (развалины какой-то башни), там (113) сорвал цветок для памяти и на другой день потерял [его] без всякого сожаления. Развалины Пантикапеи не сильнее (114) подействовали на мое воображение. Я видел следы улиц, полузаросший ров, старые кирпичи - и только. Из Феодосии до самого Юрзуфа ехал я морем. Всю ночь не спал. Луны не было, звезды блистали; передо мною, в тумане, тянулись полуденные горы.... "Вот Чатырдаг", сказал мне капитан. Я не различил его, да и не любопытствовал. Перед светом я заснул. Между тем корабль остановился в виду Юрзуфа. Проснувшись, увидел я картину пленительную: разноцветные горы сияли; плоские кровли хижин татарских издали казались ульями, прилепленными к горам; тополи, как зеленые колонны, стройно возвышались между ими; с права огромный Аю-Даг.... и кругом это синее, чистое небо и светлое море, и блеск и воздух полуденный..... [На полуденном берегу] В Юрзуфе жил я сиднем, купался в море и объедался виноградом; я тотчас привык к полуденной природе и наслаждался ею со всем равнодушием и беспечностию (115) неаполитанского Lazzaroni. Я любил, проснувшись ночью, слушать шум моря - и заслушивался целые часы. В двух шагах от дома рос молодой кипарис; каждое утро я навещал его и к нему привязался чувством, похожим на дружество. Вот вс , что пребывание мое в Юрзуфе оставило у меня в памяти. Я объехал полуденный берег, и путешествие М.<уравьева-Апостола> оживило во мне много воспоминаний; но страшный переход его по скалам Кикенеиса не оставил ни малейшего следа в моей памяти. По горной лестнице взобрались мы пешком, держа за хвост татарских лошадей наших. Это забавляло меня чрезвычайно и казалось каким-то таинственным, восточным обрядом. Мы переехали горы, и (116) первый предмет, поразивший меня, была бер за, северная бер за! сердце мое сжалось. Я начал уже (117) тосковать о милом полудне - хотя вс еще [я] находился [я] в Тавриде, вс еще видел и тополи и виноградные лозы. Георгиевской монастырь и его (118) крутая лестница к морю оставили во мне сильное впечатление. Тут же видел я и (119) баснословные развалины храма Дианы. Видно мифологические предания счастливее для меня воспоминаний исторических; по крайней мере тут посетили меня рифмы, я думал стихами [о **]. Вот они
К чему холодны<е/>?> и проч. В Бахчисарай приехал я больной. Я прежде слыхал о странном памятнике влюбленного Хана. К** поэтически описывала мне его, называя la fontaine des larmes. Вошед во дворец, увидел я испорченный фонтан; из заржавой железной трубки по каплям падала вода. Я обошел дворец с большой досадою на небрежение, в котором он истлевает, и на полу-европейские переделки некоторых комнат. NN почти насильно повел меня по ветхой лестнице в развалины гарема и на ханское кладбище, но не тем В то время сердце полно было Лихорадка меня мучила. Что касается до памятника ханской любовницы, о котором (120) говорит М.<уравьев-Апостол>, я [его не] об нем не вспомнил, когда писал свою поэму - а то бы непременно им воспользовался.
Растолкуй мне теперь, почему полуденный берег и Бахчисарай имеют для меня прелесть неизъяснимую ? Отчего так сильно во мне желание вновь посетить места, оставленные мною с таким равнодушием? или воспоминание самая сильная способность души нашей, и им очаровано вс , что подвластно ему? и проч. (121) Пожалуйста не показывай этого письма никому, даже и друзьям моим (разве переписав уже), а начала в самом деле не нужно. (122) 235. Е. А. Баратынский - Пушкину. Первая половина декабря 1825 г. Москва. Благодарю тебя за письмо, милый Пушкин: оно меня очень обрадовало, ибо я очень дорожу твоим воспоминанием. Внимание твое к моим рифмованным безделкам заставило бы меня много думать о их достоинстве, ежели б я не знал, что ты столько же любезен в своих письмах, сколько высок и трогателен в своих стихотворных произведениях. Не думай, что бы я до такой степени был маркизом, что б не чувствовать красот романтической трагедии! Я люблю героев Шекспировых почти всегда естественных, всегда занимательных, в настоящей одежде их времени и с сильно означенными лицами. Я предпочитаю их героям Расина; но отдаю справедливость великому таланту французского трагика. Скажу более: я почти уверен, что французы не могут иметь истинной романтической трагедии. Не правила Аристотеля налагают на них оковы - легко от них освободиться - но они лишены важнейшего способа к успеху: изящного языка простонародного. Я уважаю французских классиков, они знали свой язык, занимались теми родами поэзии, которые ему свойственны, и произвели много прекрасного. Мне жалки их новейшие романтики: мне кажется, что они садятся в чужие сани. Жажду иметь понятие о твоем Годунове. Чудесный наш язык ко всему способен, я это чувствую, хотя не могу привести в исполнение. Он создан для Пушкина, а Пушкин для него. Я уверен, что трагедия твоя исполнена красот необыкновенных. Иди, довершай начатое, ты, в ком поселился гений! Возведи русскую поэзию на ту степень между поэзиями всех народов, на которую Петр Великий возвел Россию между державами. Соверши один, что он совершил один; а наше дело - признательность и удивление. Вяземского нет в Москве; но я на-днях еду к нему в Остафьево и исполню твое препоручение. Духов Кюхельбекера читал. Не дурно, да и не хорошо. Веселость его не весела, а поэзия бедна и косноязычна. Эду [тебе] для тебя не переписываю, потому что она на-днях выдет из печати. Дельвиг, который в П<етербур>ге смотрит за изданием, тотчас доставит тебе экземпляр и пожалуй два, ежели ты не поленишься сделать для меня, что сделал для Рылеева. Посетить тебя живейшее мое желание; но бог весть когда мне это удастся. Случая же верно не пропущу. Покаместь будем меняться письмами. Пиши, милый Пушкин, а я в долгу не останусь, хотя пишу к тебе с тем затруднением, с которым обыкновенно пишут к старшим.
Прощай, обнимаю тебя. За что ты Левушку называешь Львом Сергеевичем? Он тебя искренно любит и ежели по ветренности [в чем] как-нибудь провинился перед тобою - твое дело быть снисходительным. Я знаю, что ты давно на него сердишься; но долго сердиться не хорошо. Я вмешиваюсь в чужое дело; но ты простишь это моей привязанности к тебе и твоему брату. Преданный тебе Баратынский. Адрес мой: в Москве, у Харитона в Огородниках, дом Мясоедовой. Примечания (1) нашу поверх какого-то другого начатого слова (2) Василья Львовича густо замарано (3) переделано из стережет (4) переделано из она достойна (5) и добрый вписано. (6) и заботливость о его судьбе вписано (7) описка (8) не вписано (9) в подлиннике: роожа (10) нет вписано (11) переделано из притворная (12) переделано из но (13) есть написано два раза (14) кусок вырван (15) фразы после даты и приписка А. Н. Вульф - на обороте, близ адреса (16) переделано из От (17) новых вписано (18) переделано из так (19) переделано из занимательные (20) от слов или слишком незрелые вписано (21) переделано из Дельвиг (22) последний абзац приписан сбоку страницы (23) переделано из я (24) dram. вписано (25) эпиграмму и пр. вписано (26) переделано из толка (27) и не читав вписано (28) кусок вырван (29) приписка на обороте, под адресом (30) переделано из той (31) переделано из которое (32) переделано из что (33) переделано из полагаюсь (34) к вписано (35) поэтом написано крупными буквами и подчеркнуто тремя чертами. (36) внутренний край письма на сгибе листов оторван (37) могут быть переделано из должны служить ? мне (38) меня переделано из ко мне (39) от Но заставила кончая Пусть так приписано сбоку страницы (40) Русланов над зачеркнутым Цыганов (41) переделано из все слова (42) название местности сперва было написано полностью; затем, видимо допустив ошибку, Раевский стал менять его, и, так как получилось неразборчиво, сократил (43) переделано из mes (44) приписано сбоку первой страницы (45) да и Старину вписано (46) переделано из первая дума (47) и Foscolo вписано (48) переделано из полу-золотой, полу-свинцовый (49) в басне вписано (50) эта фраза написана на поле второй страницы, начиная от слов: Кумир Державина (51) в роскоши переделано из роскошию (52) переделано из не понимал (53) переделано из явно (54) разговор плотника с час. вписано (55) переделано из не имеет (56) картины вписано (57) переделано из твоего (58) его вписано (59) стольку-то переделано из столько-то (60) из вписано (61) в подлиннике моя (62) кусок с датой месяца вырван при распечатывании письма (63) онанизма позднее вымарано (64) переделано из ней (65) в копии П. И. Бартенева: ветр (66) a переделано из he (67) переделано из отвечено (68) только вписано (69) переделано из осужден (70) comme cela et comme cela; c'est si joli написано поперек письма в разных направлениях (71) их вписано (72) последняя фраза - сбоку первой страницы (73) половина листа оторвана (74) переделано из en (75) переделано из qu'y (76) переделано из от журналов (77) прорвано (78) эта фраза на обороте, под адресом (79) вершин вписано (80) эта фраза написана на обороте под адресом (81) переделано из данные (82) переделано из томы (83) в подлиннике: vaillent (84) фраза, заключенная в скобки, слегка зачеркнута (85) d'Annette было сперва сокращенно: d'A; затем Пушкин приписал недостающие буквы (86) эта фраза написана из угла в угол письма - по диагонали (87) последний абзац написан сбоку первой страницы (88) письмо это, обращенное якобы к П. А. Осиповой, на самом деле предназначено также для А. П. Керн (89) lui вписано. (90) последние пять слов густо замараны (91) сперва было начато: усердствова<ть>
(92) в альманахе Булгарина "Русская Талия". (93) рая переделано из на рай (94) на вписано. (95) слово не дописано: после V - волнистая черта. Некоторые исследователи рассматривают букву V как начало слов: Votre Majestй - Ваше величество. (96) переделано из le (97) Пушкин зачеркнул цифру 7 и поставил 6 (98) строка зачеркнута Пушкиным и им же написано: Не нужно. (99) то же, кроме римской цифры; им же написано: Не нужно. (100) строка, кроме римской цифры, зачеркнута Пушкиным (101) слова Черное море заключены Пушкиным в скобки (102) Пушкиным переправлено на 1822 (103) переделано из перепиши (104) переделано из чувствуя (105) в подлиннике описка: Пущин (106) braver надписано над презирать (107) прорвано (108) переделано из за это (109) переделано из напечатал (110) последний абзац приписан сбоку 1-й страницы (111) в подлиннике: hiresipele (112) весь этот абзац перечеркнут поперечной чертой (113) сперва было начато: г<де>
(114) сильнее вписано (115) и беспечностию вписано (116) переделано из Переехав горы (117) уже вписано (118) его вписано (119) и вписано (120) переделано из которой (121) весь этот абзац также перечеркнут поперечной чертой (122) последний абзац написан внизу поперек страницы (123) замечание Пушкина: Clйon Грессетов не умничает с Жеронтом, ни с Хлоей. (124) замечание Пушкина: Т. е. заметно. (125) замечание Пушкина: Да нет ли у тебя и прозы? (126) замечание Пушкина: Виноват! Гораций не подражатель. (127) замечание Пушкина: Уважаю в нем великого человека, но конечно не великого поэта. Он понял истинный источник русского языка и красоты оного: вот его главная услуга. (128) замечание Пушкина: Стр. 330. (129) замечание Пушкина: впроччем это придирка. (130) замечание Пушкина: Calembour! reconnais-tu le sang? (131) замечание Пушкина: Из Тамани в Керчь. ПЕРЕПИСКА 1826 236. E. А. Баратынский - Пушкину. 5-20 января 1826 г. Москва. Посылаю тебе Уранию, милый Пушкин; не велико сокровище; но блажен, кто и малым доволен. Нам очень нужна философия. Однакож позволь тебе указать на пиэсу под заглавием: Я есмь. Сочинитель мальчик лет осмнадцати и кажется подает надежду. Слог не всегда точен, но есть поэзия, особенно сначала. На конце метафизика, слишком темная для стихов. Надо тебе сказать, что московская молодежь помешана на трансцендентальной философии, не знаю, хорошо ли это, или худо, я не читал Канта и признаюсь, не слишком понимаю новейших эстетиков. Галич выдал пиэтику на немецкий лад. В ней поновлены откровения Платоновы и с некоторыми прибавлениями приведены в систему. Не зная немецкого языка, я очень обрадовался случаю познакомиться с немецкой эстетикой. Нравится в ней собственная ее поэзия, но начала ее мне кажется можно опровергнуть философически. Впрочем, какое о том дело, особливо тебе. Твори прекрасное, и пусть другие ломают над ним голову: как ты отделал элегиков в своей эпиграмме! Тут и мне достается, да и по делом; я прежде тебя спохватился и в одной ненапечатанной пьэсе говорю, что стало очень приторно: Вытье жеманное поэтов наших лет. Мне пишут, что ты затеваешь новую поэму Ермака. Предмет истинно поэтической, достойный тебя. Говорят, что, когда это известие дошло до Парнасса, и Камоэнс вытаращил глаза. Благослови тебя бог и укрепи мышцы твои на великий подвиг. Я часто вижу Вяземского. На днях, мы вместе читали твои мелкие стихотворения, думали пробежать несколько пьэс и прочли всю книгу. Что ты думаешь делать с Годуновым? Напечатаешь ли его, иди попробуешь его прежде на театре? Смерть хочется его узнать. Прощай, милый Пушкин, не забывай меня. 237. П. А. Плетнев - Пушкину. 21 января 1826 г. Петербург. Вот тебе, радость моя, и книги. Письма de Junius заплатил я 15 руб., Театр de Schiller 40 р., да его мелкие стихотворения особо 8 руб. Итак нынешняя посылка собственно для тебя стоит 63 рубля. Сверх того получишь ты наличными деньгами (в общий счет издерживаемых мною для тебя денег твоих) от Прасковьи Александровны 156 рублей, которые из твоих же издержал я на покупку ей двух анкорков вина и двенадцати бутылок рома; потому что человек ее мало получил за продажу и ничего не мог мне дать на покупки для своей барыни. Прошу тебя сказывать мне, доволен ли ты остаешься моими покупками, как съестными, так и питейными, а равно и читательными. Ты мне своим одобрением прибавишь куража, а побранкой выучишь. На случай надобности книг посылаю тебе и Каталог С.-Флорана. Получил ли ты (непременно уведомь) пять экз. твоих Стихотворений? Доволен ли изданием? Не принять ли этот формат, буквы и расстановку строк для будущих новых изданий твоих поэм, разумеется кроме следующих глав Онегина? Мне Карамзины поручили очень благодарить тебя за подарок им твоих Стихотворений. Карамзин убедительно просил меня предложить тебе, не согласишься ли ты [ему] прислать ему для прочтения Годунова. Он ни кому его не покажет, или только тем, кому ты велишь. Жуковский тебя со слезами целует и о том же просит. Сделай милость, напиши им всем по письмецу. Я продал в разные руки книгопродавцам твоих Стихотворений до 600 экз., с уступкою 20 процентов, потому что на <на>личные деньги. У меня теперь твоей суммы, за всеми издержками по изданию и по разным к тебе посылкам, с остальными деньгами от Онегина, хранится более 4.000 рублей. Из этой суммы Дельвиг выпросил на некоторое время 2.000. Что прикажешь делать с твоим богатством? Переслать ли тебе вс в наличности, или в виде какой-нибудь натуры, или приступить к какому-нибудь новому изданию? Умоляю тебя, напечатай одну или две вдруг главы Онегина. Отбоя нет: все жадничают его. Хуже будет, как простынет жар. Уж я и то боюсь: стращают меня, что в городе есть списки второй главы. Теперь ты не можешь отговариваться, что ждешь Пол.<ярной> Звезды. Она не выйдет. Присылай, душа!
Скоро выйдут Лиры и Эда; также Северные Цветы. Другие альманахи все дрянь. Я думаю, тебе вс -таки наслали их издатели. Пиши ко мне обстоятельнее обо всем, что ты думаешь: не нужно ли также чего переменить в моих правилах в рассуждении изданий. Больше всего прошу тебя не забывать Карамзина и Жуковского. Они очень могут тебе быть полезными при твоем аневризме. С такою болезнию шутить не надобно. Весь твой Плетнев. 21 генв. 1826. 238. П. А. Плетневу. Вторая половина (не позднее 25) января 1826 г. Михайловское. Душа моя, спасибо за Стих.<отворения> Ал.<ександра> П.<ушкина>, издание очень мило; кое-где ошибки, это в фальшь не ставится. Еще раз благодарю сердечно и обнимаю дружески.
Что делается у вас в П.<етер>Б.<урге>? я ничего не знаю, все перестали ко мне писать. Верно вы полагаете меня в Нерчинске. Напрасно, я туда не намерен - но неизвестность о людях, с которыми находился в короткой связи, меня мучит. Надеюсь для них на милость царскую. К стати: не может ли Ж.<уковский> узнать, могу ли я надеиться на высочайшее снисхождение, я 6 лет нахожусь в опале, а что ни говори - мне всего 26. Покойный имп.<ератор> в 1824 году сослал меня в деревню за две строчки не-религиозные - других художеств за собою не знаю. Ужели молодой наш царь не позволит удалиться куда-нибудь, где бы потеплее? - если уж никак нельзя мне показаться в П.<етер>Б.<урге> - а?
Прости душа, скучно мочи нет. Адрес: Его высокоблагородию Петру Александровичу Плетневу. В Пет. Бург. В Екатерининский Институт. 239. А. А. Дельвигу. 20-е числа января 1826 г. Михайловское. Милый барон! вы обо мне беспокоитесь и напрасно. Я человек мирный. Но я беспокоюсь - и дай бог, чтобы было понапрасну. Мне сказывали, что А. Раевский под арестом. Не сомневаюсь в его политической безвинности. Но он болен ногами, и сырость казематов будет для него смертельна. Узнай, где он, и успокой меня. Прощай, мой милый друг. П. Адрес: Барону Дельвигу. 240. В. А. Жуковскому. 20-е числа января 1826 г. Михайловское. Я не писал к тебе во-первых потому, что мне было не до себя, во-втор. за не имением верного случая. Вот в чем дело: мудрено мне требовать твоего заступления пред государем; не хочу охмелить тебя в этом пиру. Вероятно правительство удостоверилось, что я заговору не принадлежу и с возмутителями 14 декабря связей политических не имел - но оно в журналах объявило опалу и тем, которые, имея какие-нибудь сведения о заговоре, не объявили о том полиции. Но кто же, кроме полиции и правительства, не знал о нем? о заговоре кричали по всем переулкам, и это одна из причин моей безвинности. Вс -таки я от жандарма еще не ушел, легко может, уличат меня в политических разговорах с каким-нибудь из обвиненных. А между ими друзей моих довольно (NB оба ли Раевские взяты, и в самом ли деле они в крепости? напиши, сделай милость). Теперь положим, что правительство и захочет прекратить мою опалу, с ним я готов условливаться (буде условия необходимы), но вам решительно говорю не отвечать и не ручаться за меня. Мое будущее поведение зависит (1) от обстоятельств, от обхождения со мною правительства etc. Итак остается тебе положиться на мое благоразумие. Ты можешь требовать от меня свидетельств об этом новом качестве. Вот они. В Кишеневе я был дружен с маиором Раевским, с генералом Пущиным и Орловым. Я был массон в Киш.<еневской> ложе, т. е. в той, за которую уничтожены в России все ложи.
Я наконец был в связи с большею частию нынешних заговорщиков. Покойный император, сослав меня, (2) мог только упрекнуть меня в безверии. Письмо это не благоразумно конечно, но должно же доверять иногда и счастию. Прости, будь счастлив, это покаместь первое мое желание. Прежде, чем сожжешь это письмо, (3) покажи его Кар<амзину> и посоветуйся с ним. Кажется, можно сказать царю: В.<аше> в.<еличество>, если Пушкин не замешан, то нельзя ли наконец позволить ему возвратиться?
Говорят, ты написал стихи на смерть Алекс.<андра> - предмет богатый! - Но в теченьи десяти лет его царствования, лира твоя молчала. Это лучший упрек ему. Никто более тебя не имел права сказать: глас лиры, глас народа. Следств. я не совсем был виноват, подсвистывая ему до самого гроба.
241. П. А. Катенин - Пушкину. 3 февраля 1826 г. Петербург. Извини, любезнейший Александр Сергеевич, что я так давно тебе не отвечал: в нынешнее смутное время грустна даже беседа с приятелем. Жандр сначала попался в беду, но его вскоре выпустили; о других общих наших знакомых отложим разговор до свидания; и почему бы ему не быть вскоре? - Стихотворения твои я читал, большая часть мне давно известна; но скажи пожалуй, к какому К-ну ты пишешь нечто о Колосовой? Многие думают, что ко мне, но я в первый раз прочел эти стихи в печатной книге. Ты часто изволишь ставить начальные буквы таинственно: в Невском Альманахе (издатель должен быть слишком добрый человек) после Полевого et compagnie стоит какой-то К.. дальный ваш (чей?) родня; моя совесть чиста, ибо по сию пору я ни в Невском, ни в другом альманахе ничего не печатал, во злые люди!... Однако чорт с ними, я хочу поговорить с тобою о человеке очень хорошем, умном, образованном и мне коротко знакомом; назвать до времени не могу. Он намерен в начале будущего года выдать также альманах, разумеется не такой, как нынешние; я для него решаюсь нарушить мой зарок и написать что-нибудь порядочное, время есть; сверьх того я вызвался выпросить стихов у тебя, и надеюсь, что ты не введешь меня в лгуны; более: я прошу у тебя таких стихов, которыми бы ты сам был доволен, вещи дельной. Будь умница и не откажи. Готовое теперь ты вероятно еще прежде издашь, но это вс равно, будет другое, и в твои лета и с твоим дарованием вс должно итти чем далее, тем лучше. Слышал я о второй части Онегина, о трагедии: Годунов, любопытен чрезвычайно вс это видеть, но ты решительно не хочешь мне ничего показать ни прислать. Бог тебе судия, а я, как истый христианин, прощаю, с уговором только: чтобы ты непременно, без отговорок и вполне удовлетворил мою вышеписанную покорнейшую просьбу; за человека могу я ручаться, как за себя, следственно и за достоинство предполагаемого издания уже вперед несколько отвечаю; но без тебя, баловень муз и публики, и праздник не в праздник. Это мне опять напомин ает твое отсутствие: постарайся, чтобы оно кончилось. Самому тебе не желать возврата в Петербург странно! Где же лучше? Запретить тебе на отрез, кажется, нет довольно сильных причин. Если б я был на месте Жуковского, я бы давно хлопотал, как бы тебя возвратить тем, кто тебя душевно любит; правда, я бы тогда хлопотал для себя. Прощай, милый, будь здоров и покуда хоть пиши. Мое почтение царю Борису Федоровичу, любезного проказника Евгения прошу быть моим стряпчим и ходатаем у его своенравного приятеля. Прощай. Весь твой Павел Катенин. Февр. 3.1826. С. Петерб. 242. А. А. Дельвигу. Начало февраля 1826 г. Михайловское. Насилу ты мне написал и то без толку, душа моя. Вообрази, что я в глуши ровно ничего не знаю, переписка моя отвсюду прекратилась, а ты пишешь мне, как будто вчера мы целый день были вместе и наговорились до сыта. Конечно я ни в чем не замешан, и если правительству досуг подумать обо мне, то оно в том легко удостоверится. Но просить мне как-то совестно особенно ныне; образ мыслей моих известен. Гонимый 6 лет сряду, замаранный по службе выключкою, сосланный в глухую деревню за две строчки перехваченного письма, я конечно не мог доброжелательствовать покойному царю хотя и отдавал полную справедливость истинным его достоинствам - но никогда я не проповедовал ни возмущений, ни революции - напротив. Класс писателей, как заметил Alfieri, более склонен к умозрению, нежели к деятельности, и если 14 декабря доказало у нас иное, то на то есть особая причина. Как бы то ни было, я желал бы вполне и искренно помириться с правительством, и конечно это ни от кого, кроме его, не зависит. В этом желании [конечно] более благоразумия, нежели гордости с моей стороны. С нетерпением ожидаю решения участи несчастных и обнародование заговора. Твердо надеюсь на великодушие молодого нашего царя. Не будем ни суеверны, ни односторонни - как фр.<анцузские> трагики; но взглянем на трагедию взглядом Шекспира. Прощай, душа моя.
Пушкин. Ты взял 2000 у меня и хорошо сделал, но сделай так, чтоб прежде вел.<икого> поста они находились опять у Плетнева.
Адрес: Милостивому государю барону Антону Антоновичу Дельвигу в С. Петербург в Б. Мильонной, в доме г-жи Эбелинг. 243. А. А. Дельвиг - Пушкину. Начало февраля 1826 г. Петербург. Милый мой Пушкин, до тебя дошли ложные слухи о Раевском. Правда они оба в Петербурге, но на совершенной свободе. Государь говорил с ними, уверился в их невинности и, говорят, пожал им руку и поцеловал их. Отец их сделан членом Совета. Наш сумашедчий Кюхля нашелся, (4) как ты знаешь по газетам, в Варшаве. Слухи в Петербурге переменились об нем так, как должно было ожидать всем знающим его коротко. Говорят, что он совсем не был в числе этих негодных Славян, а просто был воспламенен, как длинная ракета. Зная его доброе сердце в притом любовь хвастать разными положениями, в которые жизнь бросала его, я почти был в этом всегда уверен. [Да] Он бы верно кому-нибудь из товарищей не удержался сказал всю свою тайну. Дай бог, чтоб это была правда. Говорят великий князь Михайло Павлович с ним более всех ласков; [так] как от сумашедчего, от него можно всего ожидать, как от злодея ничего. По письму твоему приметил я, что ты изволишь на меня дуться, быть может, за долгое мое молчание. Исправься, душа моя, от такого греха; будь человеком, не будь зверем! Пиши ко мне по прежднему, за то я буду отвечать не по прежднему, т. е. акуратнее. Северные Цветы давно готовы, один Дашков не совсем выпростался, а такого одного ждут с охотою семеро. Твоя 2-я> песня Онегина везде читается и переписывается. Я не только, что никому ее не давал, да и сам не имею. Твой экземпляр отдал Вяземскому, и для Цветов тобою назначенные куплеты его жена мне и переписала и прислала. Дела поправить нечем другим, как прислать ее с третьей к Плетневу и приказать печатать. Поздравление с Борисом Годуновым я было [пр] писал на огромном листе, да от радости до сих <пор> не окончил. Царицам гор мое почтение. Прощай.
Твой Дельвиг. 244. П. А. Плетнев - Пушкину. 6 февраля 1826 г. Петербург. 6 февр. 1826. С. п. б. Посылаю, душа моя, по желанию твоему тысячу рублей. Напрасно ты нападаешь на меня за знаки препинания. Может быть, ты сам виноват. Рукопись прислал ты очень неисправную, а ее переписывал какой-то писарь; итак еще более испортил. После того трудно добиться везде аккуратно до настоящего смысла. Советую тебе вперед отдавать кому-нибудь переписывать у себя да после просматривать. А без того заочно всегда будут неисправности. Ты отказываешься прислать Годунова за тем, что не кому переписать. Это странно. Ведь надобно ж будет когда-нибудь об атом похлопотать. Пригласи из Опочки дни на три к себе какого-нибудь писаку и заплати ему за труды. Увидишь, что он все твои стихи возьмется переписывать тебе. Ты вс -таки не сказал мне и не прислал ничего, что надобно печатать. Не далеко уж вел.<икий> пост. Это последнее время. После свят.<ой> недели книжная торговля прекращается. Опять принуждены будем ждать зимы. Ужели ты в нынешнюю зиму ничего не выдашь более, кроме Стих.<отворений> Ал.<ександра> Пуш.<кина>. Сделай милость, выпусти Онегина. Ужели не допрошусь я.
Скажи Пр.<асковье> Ал.<ександровне>, что я получил от нее 25 р., но <не> высылаю книг по тому, что они еще не вышли. Эда и Пиры должны явиться на днях, за ними Сев.<ерные> Цветы, а уж после Крылов.
Карамзин болен. Не худо бы тебе и навестить его письмом. Жуковский не писал стихов на смерть государя, а для выпуска в Институте, которые однако ж посвящены воспоминанию об императоре покойном. Я их еще но получил. Получу, так и пришлю. Гнедич также плох здоровьем. Беда, как мы останемся без конца Илиады. Обнимаю тебя и желаю, чтобы ты был у себя с писарем. Плетнев. Дельвиг тебе уже писал. 245. П. А. Катенину. Первая половина февраля 1826 г. Михайловское. Отвечаю тебе по порядку. Стихи о Колосовой были написаны в письме, которое до тебя не дошло. Я не выставил полного твоего имени, потому что с Катениным говорить стихами только о ссоре моей с актрисою показалось бы немного странным. Будущий альманах радует меня несказанно, если разбудит он тебя для поэзии. Душа просит твоих стихов; но знаешь ли что? Вместо альманаха не затеять ли нам журнала в роде Edimburgh Review? Голос истинной критики необходим у нас; кому же, как не тебе, заорать в руки общее мнение и дать нашей словесности новое, истинное направление? Покаместь, кроме тебя, нет у нас критика. Многие (в том числе и я) много тебе обязаны; ты отъучил меня от односторонности в литературных мнениях, а односторонность есть пагуба мысли. Если б согласился ты сложить разговоры твои на бумагу, то великую пользу принес бы ты русской словесности: как думаешь? Да что Андромаха и собрание твоих стихов? 246. А. А. Дельвигу. 20 февраля 1826 г. Михайловское. Мой друг барон, я на тебя не дулся и долгое твое молчание великодушно извинял твоим Гименеем Io hymen Hymenaee io, Io hymen Hymenaee! т. e. чорт побери вашу свадьбу, свадьбу вашу чорт побери. Когда друзья мои женятся, им смех, а мне горе; но так и быть: апостол Павел говорит в одном из своих посланий, что лучше взять себе жену, чем идти в геенну и во огнь вечный - обнимаю и поздравляю тебя - рекомендуй меня баронессе Дельвиг. Очень благодарен за твои известия, радуюсь, что тевтон Кюхля не был Славянин - а охмелел в чужом пиру. Поведение вел.<икого> кн.<язя> Михаила в [его] отношении к нему очень благородно. Но что Ив.<ан> Пущин? Мне сказывали, что 20, т. e. сегодня, участь их должна решиться - сердце не на месте; но крепко надеюсь на милость царскую. Меры правительства доказали его решимость и могущество. Большего подтверждения, кажется, не нужно. Правительство может пренебречь ожесточение некоторых обличенных...
Я писал Ж<уковскому> - и жду ответа. Покаместь я совершенно один. Пр.<асковья> Ал.<ександровна> уехала в Тверь, сей час пишу к ней и отсылаю Эду - что за прелесть эта Эда! Оригинальности рассказа наши критики не поймут. Но какое разнообразие! Гусар, Эда и сам поэт, всякой говорит по своему. А описания лифляндской природы! а утро после первой ночи! а сцена с отцом! - чудо! - Видел я и Слепушкина, неужто никто ему не поправил Святки, Масленицу, Избу? у него истинный, свой талант; пожалуйста пошлите ему от меня экз. Руслана и моих Стих.<отворений> - с тем, чтоб он мне не подражал, а продолжал идти своею дорогою. Жду Цветов.
Адрес: Дельвигу. 247. П. А. Осиповой. 20 февраля 1826 г. Михайловское. Madame, Voici le nouveau poиme de Baratinsky, que Delvig vient de m'envoyer; c'est un chef-d'-uvre de grвce, d'йlйgance et de sentiment. Vous en serez enchantйe. Je prйsume, Madame, que vous кtes maintenant а Twer, je souhaite que vous y passiez votre temps agrйablement, mais pas assez pour oublier totalement Trigorsky, oщ aprиs vous avoir regrettйe, nous commenзons dйjа а vous attendre. Recevez, Madame, l'assurance de ma haute considйration et de mon parfait dйvouement. 20 fйvr. Veuillez, Madame, prйsenter mes hommages а M-lle votre fille ainsi qu'а M-lle Netty. 248. П. А. Плетнев - Пушкину. 27 февраля 1826 г. Петербург. 27 февр. 1826. Стихотворений Александра Пушкина у меня уже нет ни единого экз., с чем его и поздравляю. Важнее того, что между книгопродавцами началась война, когда они узнали, что нельзя больше от меня ничего получить. Это быстрое расточение твоих сочинений вперед заставит их прежде отпечатания скупать их гуртом на наличные деньги. При продаже нынешней я руководствовался формою, которая изобретена была Гнедичем, по случаю продажи Стихотворений Батюшкова и Жуковского. Вот она: 1) Покупщику, требующему менее 50 экз., нет уступки ни одного процента. 2) Кто берет на чистые деньги 50 экз., уступается ему 10 проц. 3) Кто 100 экз., уступается 15 проц. 4) Кто 300 экз., уступается 20 проц. 5) Кто 500 экз., уступается 25 проц. 6) Кто 1000 экз., уступается 30 процентов. К нашему благополучию книгопродавцы наши так еще бедны или нерасчетливы, что из последних двух статей ни один не явился, и все покупали по 4-ой статье. На будущее время я отважусь предложить им одну общую статью: кто бы сколько ни брал, деньги должен взносить чистые и уступки больше 10 проц. не получит. Меня затруднял способ сохранять отпечатанные книги до продажи всех, особенно при большом издании; но теперь и это препятствие уничтожено: следственно ничто меня не принудит сдаваться этим вандалам. Только еще прошу тебя обязать меня оффициальным письмом (да не причтут мне этой новости в притеснение торговли их!), что я не имею права сбавлять или увеличивать число процентов выше или ниже 10. Скажи теперь по совести, прав ли я в своих предсказаниях на счет твоих доходов. Воспользуйся же еще нынешней зимой, а летом нет продажи книг. Если ты не решился выписывать писаря, пришли мне черновые бумаги; я или сам перепишу, или найму; потом вс переписанное перешлю тебе для сверки или поправок; тогда ты обратно мне перешлешь бумаги, и я приступлю к печатанию. В твоей воле, что теперь начать: второе ли издание Разн.<ых> Стихот.<ворений> (но в этом случае, надобно что-нибудь прибавить; потому что в другой раз некоторых пиес уж не пропустят), Бориса ли, Онегина ли, или Цыганов. Только сделай милость, не медли. Остается не более двух месяцев, в которые еще можно что-нибудь сделать. Жуковский особенно просит прислать Бориса. Он бы желал его прочесть сам, и еще (когда позволишь) на лекции его. Другая его к тебе коммисия состоит в том, чтобы ты написал к нему письмо серьиозное, в котором бы сказал, что, оставляя при себе образ мыслей твоих, на кои никто не имеет никакого права, не думаешь играть (5) словами никогда, которые бы противоречили какому-нибудь всеми принятому порядку. После этого письма он скоро надеется с тобою свидеться в его квартире.
Что велишь делать с твоими деньгами? Хоть я не привел в совершенно аккуратный счет всю операцию нынешнего издания, но имею в руках (кроме издержанных на некоторые к тебе посылки, отосланной по твоему требованию тысячи, употребленных на издание и заимообразно отданных Дельвигу двух тысяч) пять тысяч еще. Распоряжайся, милый, поскорее. Ты мне давно не писал. Жду нетерпеливо твоего ответа. Что скажешь об Эде? Скажи П.<расковье> А.<лександровне>, что Крылов еще не вышел, также и Сев.<ерные> Цветы. Вс пришлю, как скоро появится.
Б<аратынс>кий вышел в отставку и живет в Москве. Брат твой здоров. Карамзину и Гнедичу лучше. Жуковский страдает гимороидами. Я весь к твоим услугам. Обнимаю тебя.
Плетнев. 249. П. А. Плетневу. 3 марта 1826 г. Михайловское. Карамзин болен! - милый мой, это хуже многого - ради бога успокой меня, не то мне страшно вдвое будет распечатывать газеты. Гнедич не умрет прежде совершения Илиады - или реку в сердце своем: несть Феб. Ты знаешь, что я пророк. Не будет Вам Бориса, прежде чем не выпишите меня в П.<етер>Б.<ург> - что это в самом деле? стыдное дело. Сле-Пушкину дают и кафтан, и часы, и полу-медаль, а Пушкину полному - шиш. Так и быть: отказываюсь от фрака, штанов и даже от академического четвер<та>ка (что мне следует), по крайней мере пускай позволят мне бросить проклятое Михайловское. Вопрос: Невинен я или нет? но в обоих случаях давно бы надлежало мне быть в П.<етер> Б.<урге>. Вот каково быть верноподданным! забудут и квит. Получили ли мои приятели письма мои дельные, т. е. деловые? Что ж не отвечают? - А ты хорош! пишешь мне: переписывай да нанимай писцов Опоческих, да издавай Онегина. Мне не до Онегина. Чорт возьми Онегина! я сам себя хочу издать или выдать в свет. Батюшки, помогите.
3 марта. Адрес: Его высокоблагородию Петру Александровичу Плетневу в С.-Петербург в Екатерининском институте. 250. В. А. Жуковскому. 7 марта 1826. Михайловское. Поручая себя ходатайству Вашего дружества, вкратце излагаю здесь историю моей опалы. В 1824 году явное недоброжелательство графа Воронцова принудило меня подать в отставку. Давно расстроенное здоровье и род аневризма, требовавшего немедленного лечения, служили мне достаточным предлогом. Покойному государю императору не угодно было принять оного в уважение. Его величество, исключив меня из службы, приказал сослать в деревню за письмо, писанное года три тому назад, в котором находилось суждение об афеизме, суждение легкомысленное, достойное конечно всякого порицания. Вступление на престол государя Николая Павловича подает мне радостную надежду. Может быть его величеству угодно будет переменить мою судьбу. Каков бы ни был мой образ мыслей, политический и религиозный, я храню его про самого себя и не намерен безумно противоречить общепринятому порядку и необходимости. Александр Пушкин. 7 марта 1826. С.<ело> Михайловское.
Адрес: Василию Андреевичу Жуковскому. 251. П. А. Плетневу. 7 (?) марта 1826 г. Михайловское. Мой милый, очень благодарен тебе за все известия. - Вместе с твоим получил я письмо и от Заикина с уведомлением о продаже Стих.<отворений> А.<лександра> П.<ушкина> и с предложениями. Ты говоришь, мой милый, что некоторых пиэс уже цензор не пропустит; каких же? А. Шенье? итак погодим с новым изданием; время не уйдет, вс перемелится - будет мука - тогда напечатаем второе, добавленное, исправленное изд. (однако, скажи; разве были какие-нибудь неудовольствия по случаю моих Стихотв.<орений>? или это одни твои предположения?) Знаешь ли? уж если печатать что, так возьмемся за Цыганов. Надеюсь, что брат по крайней мере их перепишет - а ты пришли рукопись ко мне - я доставлю предисловие и м. б. примечания - и с рук долой. А то всякой раз, как я об них подумаю или прочту слово в журн., у меня кровь портится - в собрании же моих поэм для новинки поместим мы другую повесть в роде Верро, которая у меня в запасе. Жду ответа.
При сем письмо к Ж.<уковскому> в треугольной шляпе и в башмаках. Не смею надеиться, но мне бы (6) сладко было получить свободу от Ж.<уковского>, а не от другого - впроччем держусь стоической пословицы: не радуйся нашед, не плачь потеряв.
Какого вам Бориса, и на какие лекции? в моем Борисе бранятся по-матерну на всех языках. Это трагедия не для прекрасного полу. Прощай, мой друг; деньги мои держи крепко, никому не давай. Они мне нужны. Сдери долг и с Д.<ельвига>. (7)
252. Анна H. Вульф - Пушкину. Конец февраля - 8 марта 1826 г. Малинники. Vous devez кtre maintenant а Михайловское depuis lontemps - voilа tout ce que je puis savoir au juste sur votre compte - longtemps j'ai balancй si je vous йcrirai avant de recevoir une lettre de vous; mais comme la rйflexion ne me sert jamais de rien, j'ai fini par cйder au dйsir que j'avais de vous йcrire. Mais par quoi commencerais-je et que vous dirais-je. Je crains et je ne puis laisser aller ma plume; Dieu, pourquoi ne suis-je pas partie avant, pourquoi - mais non, mes (8) regrets ne servent а rien - ils ne seront peut-кtre [pour vous] qu'un triomphe pour votre vanitй, il est trиs probable que vous ne vous rappelez plus les derniers jours que nous avons passйs ensemble. Je suis fвchйe de ne vous avoir pas йcrit les premiers jours de mon arrivйe, ma lettre aurait йtй charmante; mais aujourd'hui cela m'est impossible, je ne puis кtre que tendre et je crois que je finirai par dйchirer cette lettre. [Il est presque] Savez vous que je pleure en vous йcrivant, cela me compromet, je le sens; mais c'est plus fort que moi, je ne puis me vaincre. Il est presque sыr que je reste ici, ma chиre Mиre l'a arrangй sans me demander mon avis - elle dit que c'est une grande inconsйquence de ma part de ne pas vouloir rester maintenant quand en hiver je voulais partir seule mкme! Voyez que vous кtes fautif de tout vous-mкme - dois-je maudire ou bйnir la providence de vous avoir envoyй [sur mon chemin] а Trigorsk? - Si encore vous m'en voudrez d'кtre restйe ici, vous serez un monstre aprиs cela, - entendez vous, Monsieur. Je ferai tout mon possible de ne pas rester, je vous donne ma parole, et si je ne rйussis pas, croyez que cela ne sera pas ma faute. Ne croyez cependant pas que cela soit peut-кtre parce que je n'ai personne ici - loin de cela, j'ai trouvй [ici] un Cousin charmant qui m'aime passionnйment et ne demande pas mieux que de me le prouver а votre maniиre si je le voulais. Ce n'est pas un uland comme vous le supposerez peut-кtre, mais un officier de la garde, un charmant jeune homme et qui ne me fait d'infidйlitй pour personne, entendez-vous? Il ne peut supporter l'idйe que j'ai passй tant de temps avec vous, un aussi grand libertin. Mais hйlas! je ne sens rien а son approche - sa prйsense ne fait naоtre aucune йmotion en moi. Je crois toujours recevoir une lettre de vous, quelle jouissance cela serait pour moi. Cependant je n'ose vous le demander je crains mкme que je ne pourrais pas vous йcrire, car je ne sais, si je pourrais cacher mes lettres de mes Cousines - et alors que pourrais-je vous dire - j'aime mieux ne point recevoir de vos lettres aussi que d'en avoir de pareilles а celles de Riga. Pourquoi ne vous ai-je pas quittй а prйsent avec l'indiffйrence d'alors - pourquoi Netty n'est-elle pas venue me chercher alors? Peut-кtre nous nous serions sйparйs autrement. Cette lettre sous diffйrents prйtextes je ne lui ai pas montrйe en disant que c'est а A. Le 8 mars. Il y a dйjа quelque temps que je vous ai йcrit cette lettre, je ne pouvais me rйsoudre а vous l'envoyer. Dieu! Il est dйcidй que je reste ici: hier j'ai eu une scиne trиs vive avec ma mиre pour mon dйpart, elle a dit devant tous mes parents qu'elle me laissait dйcidйment ici, que je devais rester, et qu'elle ne pouvait pas me prendre, puisqu'en partant elle s'йtait arrangйe de maniиre а me laisser ici. Si vous saviez comme je suis triste. Je crois vraiment comme A. Adieu, que direz-vous aprиs avoir lu cette lettre? Si vous m'йcrirez - faites le par Treuer, cela sera plus sыr. Je ne sais pas comment vous adresser cette lettre, j'ai peur que par Trigorsk elle ne tombe dans les mains de Maman, ou vous йcrirais-je par Euph. 253. И. E. Великопольскому. Около (не позднее) 11 марта 1826 г. Михайловское. Милостивый государь Иван Ермолаевич! Сердечно благодарю вас за письмо, приятный знак вашего ко мне благорасположения. Стихотворения Слепушкина получил и перечитываю вс с большим и большим удивлением. Ваша прекрасная мысль об улучшении состояния поэта-крестьянина, надеюсь, не пропадет. Не знаю, соберусь ли я снова к вам во Псков; вы не совершенно отнимаете у меня надежду вас увидеть в моей глуши: благодарим покамест и за то. Кланяюсь князю Цицианову; жалею, что не отнял у него своего портрета. Что нового в ваших краях? Остаюсь с искренним уважением вашим покорнейшим слугою Александр Пушкин. 254. П. А. Катенин - Пушкину. 14 марта 1826 г. Петербург. Премного благодарю, любезнейший Александр Сергеевич, за готовность твою меня одолжить и предваряю тебя, что обещанные дары должны быть доставлены сюда отнюдь не позже первого сентября, дабы издатель успел все кончить с цензурою и типографиею ранее нового года. От издания журнала вдвоем я отнюдь не прочь, но об этом рано говорить, пока тебя здесь нет, что меня очень огорчает. На друзей надеяться хорошо, но самому плошать не надо; я бы на твоем месте сделал то же, что на своем, написал бы прямо к царю почтительную просьбу в благородном тоне, и тогда я уверен, что он тебе не откажет, да и не за что. Наконец достал я и прочел вторую песнь Онегина, и вообще весьма доволен ею; деревенский быт в ней так же хорошо выведен, как городской в первой; Ленской нарисован хорошо, а Татьяна много обещает. Замечу тебе однако (ибо ты меня посвятил в критики), что по сие время действие еще не началось; разнообразие картин и прелесть стихотворения, при первом чтении, скрадывают этот недостаток, но размышление обнаруживает его; впрочем, его уже теперь исправить нельзя, а остается тебе другое дело: вознаградить за него вполне в следующих песнях. Буде ты не напечатаешь второй до выхода альманаха, ее подари; а буде издашь прежде, просим продолжения: вещь премилая. Мои стихотворения вс еще переписываются в Костроме, и оттоле весьма давно ко мне ни слова не пишут, вероятно по той причине, что и меня изволят считать в числе заточенных; коль скоро пришлют, приступлю к напечатанию, но и тут беда, ибо глупость наших цензоров превосходит всякое понятие. Андромаха принята на театр, роли розданы, и дирекция хотела было пустить ее в ход во время коронации; но Семенова не захотела играть летом и в отсутствии значительной части зрителей, обязанных с двором отправиться в Москву: итак, представление отложено до совершенного открытия театров по истечении годового срока со дня смерти бывшего государя. Что твой Годунов? Как ты его обработал? В строгом ли вкусе историческом, или с романтическими затеями? Во всяком случае я уверен, что цензура его не пропустит: о, боже! Читал ли ты Крылова басни, изданные в Париже гр.<афом> Орловым с переводами, французским и италианским? Из них некоторые хороши, особливо басня Ручей, работы Лавиня: прелесть. Помнишь ли, это было твое привычное слово, говоря со мной? Полно упрямиться в Опочке, приезжай-ка сюда, гораздо будет лучше и для тебя и для нас. До свидания, моя умница, будь здоров; к слову, ты что-то хворал: прошло ли? Напиши. Прощай. Весь твой
Павел Катенин. Марта 14-го 1826. С.-Петербург. 255. Анна Н. Вульф - Пушкину. Вторая половина марта 1826 г. Малинники. Si vous avez reзu ma lettre, au nom du Ciel dйchirez-la! J'ai honte de ma folie, jamais je n'oserai lever les yeux sur vous si je vous revois. Maman part demain, et moi je reste ici jusqu'а l'йtй. Du moins je l'espиre ainsi. Si vous ne craignez pas de me compromettre auprиs de ma s-ur (comme vous le faites d'aprиs sa lettre) je vous prie en grвce de ne pas le faire avec Maman. Aujourd' hui elle m'a plaisantй sur nos adieux de Pskow, qu'elle trouve avoir йtй trиs tendres ("они, говорит она, думали, что я ничего не замечаю"), comment cela vous paraоt-il? - Au reste vous n'avez besoin que de paraоtre tel que vous кtes, pour la dйtromper et lui prouver que vous ne remarquez mкme pas mon absence. Quel prestige enchanteur m'avait sйduit! Comme vous savez feindre le sentiment. Je conviens avec mes Cousines que vous кtes un homme bien dangereux, mais je tвcherai de (9) devenir raisonnable. Au nom du ciel dйchirez ma premiиre lettre et brisez ma tasse de Pskoff - c'est un mauvais signe d'en donner, je suis trиs superstitieuse, et pour vous rйcompenser de cette perte je vous promets quand je reviendrai de vous donner la cire cacheter que vous m'avez demandйe а mon dйpart. Je vais apprendre l'italien et malgrй que je suis bien fвchйe contre vous, je crois que me premiиre lettre sera pour vous mio ? delizie ?. (10) Адрес: Пушкину. 256. А. А. Дельвиг - Пушкину. 7 апреля 1826 г. Петербург. Милый Пушкин, посылаю тебе и Прасковье Александровне насилурасцветшие Северные Цветы. Желаю, чтоб они тебе показались. Я было, выпросивши у тебя позволение напечатать отрывок об Овидии, хотел поместить к нему картинку: да что делать с нашими скотами академиками? Ни один не мог сделать что-нибудь сносное. С досады наш Дельвиг бросился к Григоровичу, уговорил его написать статью о русских художниках и велел гравировать с пяти русских хороших картин. Граверы сделали сколько могли, к будущему году [надеюсь] жду от них еще большего. Пора им привыкнуть к альманачному вкусу! К будущему году надеюсь на тебя, как на каменную стену, надеюсь лично от тебя получить лучшие цветы для моего парника или теплицы. От Баратынского тоже. Деньги твои я взял, как хороший министр финансов, т. е. назначил Плетневу источник уплаты: я купил у Баратынского Эду и его Сочинения, и Эда, продаваясь, в скором времени погасит совершенно мой долг. Живи, душа моя, надеждами дальными и высокими, трудись для просвещенных внуков; надежды же близкие, земные оставь на старания друзей твоих и доброй матери твоей. Они очень исполнимы, но еще не теперь. Дождись коронации, тогда можно будет просить царя, тогда можно от него ждать для тебя новой жизни. Дай бог только, чтоб она полезна была для твоей поэзии. Прощай, обнимаю тебя. 7-го апреля. Жена моя тебе кланяется и благодарит за поздравление. Еще прощай. 257. В. А. Жуковский - Пушкину. 12 апреля 1826 г. Петербург. 12 апреля. Не сердись на меня, что я к тебе так долго не писал, что так долго не отвечал на два последние письма твои. (11) Я болен и ленив писать. А дельного отвечать тебе нечего. Что могу тебе сказать на счет твоего желания покинуть деревню? В теперешних обстоятельствах нет никакой возможности ничего сделать [для тебя] в твою пользу. Всего благоразумнее для тебя остаться покойно в деревне, не напоминать о себе и писать, но писать для славы. Дай пройти несчастному этому времени. Я никак не умею изъяснить, для чего ты написал ко мне последнее письмо свое. Есть ли оно только ко мне, то оно странно. Есть ли ж для (12) того, чтобы его показать, то безрассудно. Ты ни в чем не замешан - это правда. Но в бумагах каждого из действовавших находятся стихи твои. Это худой способ подружиться с правительством. Ты знаешь, как я люблю твою музу в как дорожу твоею благоприобретенною славою: ибо умею уважать Поэзию и знаю, что ты рожден быть великим поэтом и мог бы быть честью и драгоценностию России. Но я ненавижу вс , что ты написал возмутительного для порядка и нравственности. Наши отроки (то есть все зреющее поколение), при плохом воспитании, которое не дает им никакой подпоры для жизни, познакомились с твоими буйными, одетыми прелестию поэзии мыслями; ты уже многим нанес вред неисцелимый. Это должно заставить тебя трепетать. Талант ничто. Главное: величие нравственное. - Извини эти строки из катехизиса. Я люблю и тебя и твою музу, и желаю, чтобы Россия вас любила. Кончу началом: не просись в Петербург. Еще не время. Пиши Годунова и подобное: они отворят дверь свободы. Я болен. Еду в Карлсбад; возвращусь не прежде, как в половине сентября. Пришли к этому времени то, что сделано будет твоим добрым Гением. То, что напроказит твой злой Гений, оставь у себя: я ему не поклонник. Прости. Обнимаю тебя. Жуковский. 258. П. А. Плетнев - Пушкину. 14 апреля 1826 г. Петербург. 14 апр. 1826. Не удивляйся, душа моя, что я целый месяц не писал к тебе. Этот месяц был для меня черным не только в году, но и во всей жизни. С роду не бывал я болен и не пробовал, каковы на свете лекарства: а теперь беспрестанно их глотаю через час по две ложки. Это однакож не помешало мне, хоть с резными наворотами, исполнить все твои коммиссии, а имянно: 1) Князю Вяземскому отослано 600 руб. 2) Слепушкину доставлен экз. твоих Стих.<отворений>. 3) Тебе посланы 2, 3 и 4 части Мнемозины. 4) Сверх того посланы тебе новое издание басен Крылова и Северные Цв.<еты>. 5) Отдано твое письмо Жуковскому. Ты верно не знаешь, какой у нас теперь мор на писателей. Жуковский болен отчаянно и для своего спасения получил совет ехать на теплые воды. Карамзин не может здесь выздороветь и потому отправляется морем до Бордо, а оттуда по южной части Франции во Флоренцию, где проживет два года. Гнедичу говорят доктора, что он может ожидать спасения от весны, а не от них. Можешь по этому вообразить, в состоянии ли кто-нибудь в этом положении начать какое-нибудь важное дело. Сверх того так много еще хлопот посторонних. Мой совет и всех любящих тебя провести нынешнее лето в деревне. К осени Жуковский возвратится. Дел важных сбавится. Вс взойдет в обыкновенное течение. Тогда легче начать и Жуковскому. Тебе легко возражать, что за советами нужды ни у кого не будет. Но ты хладнокровнее обними стечение этих странных обстоятельств, и сам согласишься, что прежде надобно заняться чем-нибудь общим, а потом приступить к частному. 6) Послана тебе рукопись Цыганов. Аккуратнее исправь да поскорее пришли: так и тиснем. Кстати. Не можешь ли ты решиться напечатать второй главы Онегина? Это необходимо нужно. Теперь она ходит в самой неисправной рукописи по городу, и от этого скоро к ней потеряют вкус. Сделай милость, напечатай: тогда скорее разойдется и первая. Ты от этого тьму получишь денег. 7) Не стыдно ли тебе такую старину воспоминать, каково дело твое с Ольдекопом. Книги его уж нет ни экземпляра; да я не знаю, существует ли и он в каком-нибудь формате. И из чего ты хлопочешь? Если хочешь денег: согласись только вновь напечатать Кавказ.<ского> Плен.<ника>, или Бахч.<исарайский> Фон.<тан>, и деньги посыплются к тебе. Если хочешь примером его учить других: этого никто не делал, да и не сделает. Оставь во рту у нищего кусок. Если его вырвешь, он, может быть, умрет с голода, а ты до сыта не наешься. Я бы очень желал, чтобы ты несколько замечаний своих на Тацита пустил в ход с цитатами. Это у многих повернуло бы умы. Не поленись, любезный брат. К Баратынскому ты слишком пристрастен. Он любит еще играть словами; в слоге есть кокетство; во многом француз, хоть и люблю его до смерти. Твое письмо к брату убийственно. У меня бы рука не поднялась так отвечать. На Аладьина плюнь.
259. Анна Н. Вульф - Пушкину. 20 апреля 1825 г. Малинники. Dieu! Quelle йmotion j'ai йprouvйe en lisant votre lettre et que j'aurais йtй heureuse si la lettre de ma s-ur n'avait mкlй de l'amertume а ma joie. Hier matin je prenais le thй quand on m'apporta de la poste les livres, je ne pouvais deviner d'oщ ils me venaient; quand en l'ouvrant je vis Lascasas, mon c-ur battit et je n'osais les ouvrir d'autant plus qu'il y avait du monde dans la chambre. J'aurais йtй contente de votre lettre, si je ne me rappelais que vous en avez йcrit de pareilles et mкme de plus tendres encore en ma prйsence а A. Maman a promis de m'envoyer chercher au mois de Juin si ma Tante ne vient pas l'йtй. Dois-je vous prier de faire votre possible pour qu'elle le fasse plus vite. J'ai bien peur que vous n'ayez pas du tout d'amour pour moi; mais vous ne sentez que des disirs passagers que tant d'autres йprouvent aussi bien. - Nous avons beaucoup de monde, а peine j'ai trouvй un moment pour vous йcrire, il nous est arrivй encore de Novgorod un aimable jeune homme Mr. Pavlichteff, un grand musicien, il m'a dit qu'il vous connaissait. Nous allons aujourd'hui dоner chez une de mes Tantes, il faut finir ma lettre car il faut que je m'habille - je serai en grande sociйtй mais je ne rкverai qu'а vous. Ecrivez moi en toute sыretй par Treuer et par Торжок, c'est plus sыr, vous n'avez rien а craindre, il ne sait pas de qui il me remet les lettres, et ici on connaоt votre main. Dйchirez ma lettre aprиs l'avoir lue, je vous conjure, je brыlerai la vфtre; savez-vous je crains toujours que vous ne trouviez ma lettre trop tendre et je ne vous dis pas tout ce que je sens. Vous dites que votre lettre est plate, parce que vous m'aimez, quelle absurditй, surtout pour un poиte, qu'est-ce qui rend plus йloquent que le sentiment. Adieu pour le moment [Si vous sentez comme moi - je serais contente]. Dieu, aurais-je jamais cru que j'йcrirai jamais une phrase pareille а un homme. Non, je l'efface. Adieu encore, je vous fais une grimace, puisque vous les aimez. Quand nous verrons-nous. Je ne vivrai pas jusqu'а ce moment. 20 avril. 260. П. А. Вяземскому. Конец апреля - начало мая 1826 г. Михайловское. Милый мой Вяземской, ты молчишь, и я молчу; и хорошо делаем - потолкуем когда-нибудь на досуге. Покаместь дело не о том. Письмо это тебе вручит очень милая и добрая девушка, которую один из твоих друзей неосторожно обрюхатил. Полагаюсь на твое человеколюбие и дружбу. Приюти ее в Москве и дай ей денег, сколько ей понадобится - а потом отправь в Болдино (в мою вотчину, где водятся курицы, петухи и медведи). Ты видишь, что тут есть о чем написать целое послание во вкусе Жуковского о попе: но потомству не нужно знать о наших человеколюбивых подвигах. При сем с отеческою нежностью прошу тебя позаботиться о будущем малютке, если то будет мальчик. Отсылать его в Воспитательный дом мне не хочется - а нельзя ли его покаместь отдать в какую-нибудь деревню, - хоть в Остафьево. Милый мой, мне совестно ей богу... но тут уж не до совести. Прощай, мой ангел, болен ли ты, или нет; мы все больны - кто чем. Отвечай же подробно. Адрес Князю Петру Андреевичу Вяземскому. В Чернышевском переулке, в собственном доме. Нужное 261. А. Н. Вульфу. 7 мая 1826 г. Псков или Остров. Вы мне обещали писать из Дерпта и не пишете. Добро. Однако я жду вас, любезный филистер, и надеюсь обнять в начале следующего месяца. Не правда ли, что вы привезете к нам и вдохновенного? Скажите ему, что этого я требую от него именем славы и чести России. Покаместь, скажите мне - не чрез Дерпт ли проедет Жуковский в Карлсбат? Языков должен это знать. Получаете ли вы письма от Ан.<ны> Ник.<олаевны> (с которой NB мы совершенно помирились перед ее выездом) и что делает Вавилонская блудница Ан.<на> Петр.<овна>? Говорят, что Болтин очень счастливо метал против почтенного Ерм.<олая> Фед.<оровича>. Мое дело - сторона; но что скажете вы? Я писал ей: Vous avez placй vos enfants, c'est trиs bien. Mais avez-vous placй votre mari? celui-ci est bien plus embarassant. Прощайте, любезный Алексей Николаевич, привезите же Языкова и с его стихами.
7 мая. Видел я в Синске некоторые нескромные гекзаметры (13) и сердечно им позавидовал. Адрес: Его благородию Алексею Николаевичу Вульфу в Дерпт. 262. П. А. Вяземский - Пушкину. 10 мая 1826 г. Москва. Сей час получил я твое письмо, но живой чреватой грамоты твоей не видал, а доставлено мне оно твоим человеком. Твоя грамота едет завтра с отцом своим а семейством в Болдино, куда назначен он твоим отцом управляющим. Каков же способ остановить дочь здесь и для какой пользы? Без ведома отца ее сделать этого нельзя, а с ведома его лучше же ей быть при семействе своем. Мой совет: написать тебе полу-любовное, полу-раскаятельное, полупомещичье письмо блудному твоему тестю, во всем ему признаться, поручить ему судьбу дочери и грядущего творения, но поручить на его ответственность, напомнив, что некогда, волею божиею, ты будешь его барином и тогда сочтешься с ним в хорошем или худом исполнении твоего поручения. Другого средства не вижу, как уладить это по совести, благоразумию и к общей выгоде. Я рад был бы быть восприемником и незаконного твоего Бахчисарайского фонтана, на страх завести новую классикоромантическую распрю хотя с Сергеем Львовичем или с певцом Буянова, но оно не исполнительно и не удовлетворительно. Другого делать, кажется, нечего, как то, что я сказал, а во всяком случае мне остановить девушки (ou peu s'en faut) нет возможности... Ты жалуешься на мое молчание: я на твое. Кто прав? Кто виноват? Оба. Было время не до писем. Потом мы опять имели несчастие лишиться сына 3-х летнего. Из 5 сыновей остается один. Тут замолчишь по неволе. Теперь я был болен недели с две. Вот тебе бюджет моего времени не завидный. Скучно, грустно, душно, тяжко. Я рад, что ты здоров, и не был растревожен. Сиди смирно, пиши, пиши стихи и отдавай в печать! Только истрать чернил и времени на рукописное. Я надеюсь, что дело обойдется для тебя хорошо. Ты вероятно знаешь, что Карамзины отправляются в чужие краи за болезнию Ник.<олая> Мих.<айловича>, Жуковский также. А Хвостовы и Булгарины здравствуют. Что ты давно ничего не печатаешь? А Цыгане? А продолжение Евгения? Ты знаешь, что твой Евгений захотел продолжиться и женится на соседке моей Энгельгардт, девушке любезной, умной и доброй, но не элегической по наружности. Я сердечно полюбил и увалил Баратынского. Чем более растираешь его, тем он лучше и сильнее пахнет. В нем, кроме дарования, и основа плотная и прекрасная. Прощай, ma chair а beaux vers. Как Василий Львович потеет вековечно, так и от тебя идет испарина хороших стихов. Тебе не нужно для того топить бани: ты везде в бане. - В конце месяца думаю съездить в Петерб.<ург> проститься с Карамзиными. Жена тебе очень нежно кланяется.
10-го маия. Адрес (рукою В. Ф. Вяземской): Милостивому государю Александру Сергеевичу Пушкину. 263. П. А. Катенин - Пушкину. 11 мая 1826 г. Петербург. Что значит, любезнейший Александр Сергеевич, что ты давно не пишешь ко мне, и даже не отвечал на мое последнее письмо? Не сердишься ли за что, сохрани господи? Как бы то ни было, я за долгое молчание ожидаю длиннейшего письма, и дело будет с концом. Меня недавно насмешил твой (яко-бы) ответ на желание одного известного человека прочесть твою трагедию: Годунов: трагедия эта не для дам, и я ее не дам. - Скажи, правда ли это? Меня оно покуда несказанно тешит. Буде ты любопытен что знать про меня, вот новость: я в прошедшую пятницу принужден был состязаться с Олиным, то есть читали в Комитете, составленном из разных судейлитераторов, grecs et bulgares, etc., два вдруг изготовленные перевода Расинова Баязета, один мой, а другой вышеписанного Олина, который видно слишком дурно написал, ибо grйcs et bulgares et autres barbares решительно предпочли мой, и я имел все шары белые; Олин же только четыре из двадцати. Авторы не бывают там, когда их судят, но, как мне сказывали, много мне сделал пользы А. С. Шишков; мне его одобрение тем приятнее, что я с ним не знаком, стало он судил просто по своему вкусу, а вкус его не терпит дурного. Вс это прекрасно, во скоро ли оно может показаться в люди? - Послушай, радость моя, ты отвечал в толково и забавно, но я право не дама, и нельзя ли мне как-нибудь Годунова показать? Кусок должен быть лакомый. К слову о дамах, меня просила Колосова непременно в первом к тебе письме сказать за нее пропасть хороших вещей; только где я их возьму? Положим, что они сказаны, и твоя очередь отвечать. Что делает мой приятель Онегин? Послал бы я ему поклон с почтением, но он на вс это плевать хотел: жаль, а впрочем малой не дурак. Прощай, умница, будь здоров и не молчи ни в стихах, ни в прозе. Весь твой Павел Катенин. Маия 11-го 1826. С.-Петербург. 264. В. В. Измайлов - Пушкину. 19 мая 1826 г. Москва. Милостивый государь мой, Александр Сергеевич, Позвольте ветерану в словесности, но счастливому некогда журналисту, передававшему публике первые мастерские опыты ваши в поэзии, напомнить вам о себе несколькими строками и в то же время молить вас именем Аполлона осчастливить меня новым великим подарком. Я готовлюсь выдать к новому году альманах, но без вашего содействия, без ваших стихов, так же не удаются альманахи, как растения без росы и солнца; бросьте в него несколько цветков вашей музы, милостивый государь мой, чтобы дать моей книге свежесть и бессмертие; озарите меня вашею славою, а если возможно, зароните в душу ветхого поэта искру юной жизни пиитической; а я обещаю в быть вам вечно благодарным и не допускать в альманахе соперников, недостойных стоять рядом с вами. Между тем буду иметь смелость скоро представить на суд ваш слабый мой перевод в стихах из Казимира Делавиня (его Послания к Наполеону), как знак моей совершенной к вам доверенности: примите его на память и простите великодушно пятна и недостатки переводчика. Мне приятно будет, естьли вы найдете в сих строках доказательство того искреннего к таланту вашему удивления и постоянного к вам уважения, с коим имею честь быть, милостивый государь мой, ваш покорный слуга Владимир Измайлов. 1826 мая 19 дня Москва. P. S. Естьли вам угодно будет исполнить мою просьбу, то прошу вас адресовать ваш подарок в Москву на имя вашего дядюшки В. Л. Пушкина или на мое собственное имя, но в город Верею; ибо на лето съезжаю в деревню мою, близь сего города. Адрес: Его высокоблагородию, милостивому государю моему, Александру Сергеевичу Пушкину. В Псков. В город Опочку. 265. П. А. Вяземскому. Вторая половина (не позднее 24) мая 1826 г. Михайловское. Судьба не перестает с тобою проказить. Не сердись на нее, не ведает бо, что творит. Представь себе ее огромной обезьяной, которой дана полная воля. Кто посадит (14) ее на цепь? не ты, не я, никто. Делать нечего, так и говорить нечего. Видел ли ты мою Эду? вручила ли она тебе мое письмо? Не правда ли, что она очень мила? Я не благодарил тебя за стансы Ольге. Как же ты можешь дивиться моему упрямству и приверженности к настоящему положению? - Счастливее, чем Андр.<ей> Шенье, - я заживо слышу голос вдохновения - [и поэт стоит ? для меня наро<да>]
Твои стихи к Мн.<имой> Красавице (ах извини: Счастливице) слишком умны. - А поэзия, прости господи, должна быть глуповата. Характеристика зла. Экой ты неуимчивый, как говорит моя няня. 7 пятниц лучший твой водевиль.
Напиши же мне что-нибудь, моя радость. Я без твоих писем глупею: это нездорово, хоть я и поэт. Правда ли, что Баратынский женится? боюсь за его ум. Законная -----> род теплой шапки с ушами. Голова вся в нее уходит. Ты м. б. - исключение. Но и тут я уверен, что ты гораздо был бы умнее, если лет еще 10 был холостой. Брак холостит душу. Прощай и пиши. Михайловское май. Адрес: Его сиятельству кн. Петру Андреевичу Вяземскому. В Москве в Чернышевском переулке в собств. доме. 266. П. А. Вяземскому. 27 мая 1826 г. Псков. Ты прав, любимец Муз, - воспользуюсь правами блудного зятя и грядущего барина и письмом улажу вс дело. Должен ли я тебе что-нибудь или нет? отвечай. Не взял ли с тебя чего-нибудь мой человек, которого отослал я от себя за дурной тон и дурное поведение? Пора бы нам отослать и Булгарина, и Благонамеренного, и Полевого, друга нашего. Теперь не до того, а ей богу, когда-нибудь примусь за журнал. Жаль мне, что с Катениным ты никак не ладишь. А для журнала - он находка. Читал я в газетах что Lancelot в П.<етер>Б.<урге>, чорт ли в нем? читал я также, что 30 словесников давали ему обед. Кто эти бессмертные? Считаю по пальцам и не досчитаюсь. Когда приедешь в П.<етер>Б.<ург>, овладей этим Lancelot (которого я ни стишка не помню) и не пускай его по кабакам отечественной словесности. Мы в сношениях с иностранцами (15) не имеем ни гордости, ни стыда - при англичанах дурачим Василья Львовича; пред M-de de Staлl заставляем Милорадовича отличаться в мазурке. Русской барин кричит: Мальчик! забавляй Гекторку (датского кобеля). Мы хохочем и переводим эти барские слова любопытному путешественнику. Вс это попадает в его журнал и печатается в Европе - это мерзко. Я конечно презираю отечество мое с головы до ног - но мне досадно, если иностранец разделяет со мною это чувство. Ты, который не на привязи, как можешь ты оставаться в России? если царь даст мне слободу, то я месяца не останусь. Мы живем в печальном веке, но когда воображаю Лондон, чугунные дороги, паровые корабли, англ. журналы или парижские театры и -------> - то мое глухое Михайловское наводит на меня тоску и бешенство. В 4-ой песне Онегина я изобразил свою жизнь; когданибудь прочтешь его и спросишь с милою улыбкой: где ж мой поэт? в нем дарование приметно - услышишь, милая, в ответ: он удрал в Париж и никогда в проклятую Русь не воротится - ай-да умница.
27 мая. Прощай. Думаю, что ты уже в П.<етер>Б.<урге>, и это письмо туда отправится. Грустно мне, что не прощусь с Карамзиными - бог знает, свидимся ли когданибудь. Я теперь во Пскове, и молодой доктор спьяна сказал мне, что без операции я не дотяну до 30 лет. Незабавно умереть в Опоческом уезде.
Адрес: Кн. П. А. Вяземскому. 267. Анна Н. Вульф - Пушкину. 2 июня 1826 г. Малинники. Enfin j'ai reзu hier votre lettre. Treuer me la apportйe lui-mкme, et je n'ai pu m'empкcher de faire une exclamation en la voyant. Comment ne m'avez vous pas йcrit si longtemps? Comme si vous ne pouviez pas le faire de Pskow? - Ce sont de mauvaises excuses que vous m'allйguez toujours. Tout ce que vous me dites d'Anrep me dйplait souverainement et me blesse de deux maniиres, premiиrement la supposition qu'il aie fait plus que me baiser la main m'offense de votre part - et le mot c'est йgal est encore pire, il me blesse et me peine dans un autre sens - l'espиre que vous avez assez d'esprit pour sentir que vous voulez dire par lа, que cela vous [кtes] est indiffйrent а quoi nous en sommes avec lui. Ce n'est pas tendre, j'espиre. Ce n'est pas par sa conduite avec moi seulement que j'ai remarquй qu'il vous surpassait en tйmйritй et impudence; mais par sa maniиre d'кtre avec tout le monde et sa conversation en gйnйral. Il n'y a donc pas d'espйrance que Maman m'envoie chercher, c'est dйsolant! Над.<ежда> Гавр.<иловна> promet toujours а Maman de venir le mois prochain, mais on ne peut pas y compter, c'est elle qui gвte toute l'affaire. Sans cela M-me Treuer va venir ici dans deux semaines et j'aurais pu aller avec elle. Si Maman m'envoyait un йquipage avec cette femme cela serait dйlicieux, et alors ce mois-ci j'aurais йtй а Trigorsk. - Je compte sur mon frиre pour arranger cela; il ne faut que persuader а Maman que Н.<адежда> Гавр.<иловна> remettra toujours son voyage de mois en mois, и вс будет откладывать. Je crois qu'il doit dйjа кtre а Trigorsk et je lui йcrirai par rapport а cela. Toute cette incertitude me tourmente beaucoup - tout ce temps-ci j'ai йtй trиs malade et а prйsent je souffre beaucoup encore. Comme j'ai йtй йtonnйe de recevoir l'autre jour [de recevoir] un grand paquet de votre s-ur, oщ elle m'йcrivent ensemble avec A. Le 2 Juin. Ecrivei-moi plus souvent de grвce, vos lettres sont ma seule consolation, je suis bien triste. Savez-vous, que je dйsire et je crains mon retour а Trigorsk. Mais j'aime mieux me quereller avec vous que de rester ici. Ces contrйes sont trиs insipides et il faut convenir, parmis les ulands Anrep est ce qu'il y a de mieux et en gйnйral tout le rйgiment ne vaut pas grande chose et l'air d'ici ne m'est pas salutaire car je suis toujours malade. Dieu, quand vous reverrai-je?.. 268. И. E. Великопольскому. 3 июня 1826 г. Преображенское. С тобой мне вновь считаться довелось, Певец любви то резвой, то унылой; Играешь ты на лире очень мило, Играешь ты довольно плохо в штос. 500 рублей, проигранных тобою, Наличные свидетели тому. Судьба моя сходна с твоей судьбою Сей час, мой друг, увидишь почему. Сделайте одолжение, пять сот рублей, которые вы мне должны, возвратить не мне, но Гавриилу Петровичу Назимову, чем очень обяжете преданного Вам душевно, Александра Пушкина. 3 июня 1826 Преображенское. <П./>Беклешов:> (16) Скрепил Беклешов. <Ф./>Цицианов:> (17) Иван Ермолаевич! Мое почтение: я воспользовался этим случаем вам напомнить о верющем письме, которое вы намеревались [вам] мне прислать для взыска денег с Котко: если не пришлете к сроку, что мне делать? - отпишите и не забывайте вашего покорного слугу к.<нязя> Фед. Цицианова.
269. П. А. Катенин - Пушкину. 6 июня 1826 г. Петербург. Поклон твой Александре Михайловне отдан как следует, любезнейший Александр Сергеевич; она с охотою возьмется играть в твоей трагедии, но мы оба боимся, что почтенная дама цензура ее не пропустит, и оба желаем ошибиться. Ты хочешь при свидании здесь прочесть мне Годунова; это еще усиливает мое желание видеть тебя возвратившегося в столицу. До тех пор есть у меня к тебе новая просьба. Для бенефиса, следующего мне за Андромаху, нужна была маленькая комедия в заключение спектакля; я выбрал Minuit, и некто мой приятель Николай Иванович Бахтин взялся мне ее перевести; но вот горе: там есть романс или куплеты, и в роде не обыкновенном. Молодой Floridor (по-русски Владимир) случайно заперт в комнате своей кузины, молодой вдовы, ночью на новый год, и не теряет времени с нею; пока они разнеживаются, под окном дается серенада, в конце второго куплета бьет полночь, 1'heure du berger; старики входят, застают молодых, и остается только послать за попом, ибо все прочее готово. Французские куплеты дурны, но я прошу тебя мне сделать и подарить хорошие. Ты видишь по ходу сцены, что они должны означать, а на вс сладострастное ты собаку съел: сделай дружбу, не откажи. Музыку сделаем прекрасную, Кавос обещал мне давно, что он всегда готов к моим услугам. Пожалуйста, умница, не откажи; тебе же это дело легкое. Еще напоминаю тебе о том, что ты обещал для альманаха, в котором я, по дружбе к издателю и справедливому уважению к его уму, живое принимаю участие; пора уже ему устроивать материалы, а твоих он ждет, как лучшего украшения всей книги: пришли, коли можешь, и прикажи как за благо рассудишь, показывать ли их до времени, или держать про себя: вс будет исполнено. Ты спрашиваешь, кто именно одобрял Олина? Хуже вышло: его перевода читали тогда два действия, первое и последнее; взбешенный на неудачу, он жаловался и выхлопотал прочтение остальных трех; их читали вчера после его же Корсера (прозою из Бейрона); по настоянию его многие судьи на этот раз не приглашен ы, а новые, числом 15, пошли на голоса, и на вопрос: одобрена или нет? он имел 9 шаров белых и 6 черных; Лобанов отличался в пользу Олина, меня не было. Теперь вопрос: что будет делать дирекция, и не одурачилась ли она? - Мне почти совестно говорить об этих пустяках, когда важнейшее дело судится; но что о нем говорить? Надо молчать и ждать. Прощай, милый Александр Сергеевич, будь здоров, пиши и возвращайся. Весь твой Павел Катенин. Июня 6-го. 1826. 270. Николаю I. 11 мая - первая половина июня 1826 г. Михайловское - Псков. Всемилостивейший государь! В 1824 году, имев несчастие заслужить гнев покойного императора легкомысленным суждением касательно афеизма, изложенным в одном письме, я был выключен из службы и сослан в деревню, где и нахожусь под надзором губернского начальства. Ныне с надеждой на великодушие Вашего императорского величества, с истинным раскаянием и с твердым намерением не противуречить моими мнениями общепринятому порядку (в чем и готов обязаться подпискою и честным словом) решился я прибегнуть к Вашему императорскому величеству со всеподданнейшею моею просьбою. Здоровье мое, расстроенное в первой молодости, и род аневризма давно уже требуют постоянного лечения, в чем и представляю свидетельство медиков: осмеливаюсь всеподданнейше просить позволения ехать для сего или в Москву, или в Петербург, или в чужие краи. Всемилостивейший государь, Вашего императорского величества верноподданный Александр Пушкин. <На/>листе:> Я нижеподписавшийся обязуюсь впредь ни к каким тайным обществам, под каким бы они именем ни существовали, не принадлежать; свидетельствую при сем, что я ни к какому тайному обществу таковому не принадлежал и не принадлежу и никогда не знал о них. 10-го класса Александр Пушкин. 11 мая 1826. <Приложение:> 426 По предложению его превосходительства, господина Псковского гражданского губернатора и кавалера за 5497, свидетельствован был во Псковской врачебной управе г. коллежской секретарь Александр Сергеев сын Пушкин. При сем оказалось, что он действительно имеет на нижних оконечностях, а в особенности на правой голени, повсемественное расширение кровевозратных жил (Varicositas totius cruris dextri); от чего г. коллежской секретарь Пушкин затруднен в движении вообще. Во удостоверение сего и дано сие свидетельство из Псковской врачебной управы за надлежащим подписом и с приложением ее печати. Июля 19-го дня 1826 года. Инспектор врачебной управы В. Всеволодов. <Печать> 271. П. А. Вяземский и А. А. Дельвиг - Пушкину. 12 июня и вторая половина июня 1826 г. Петербург. <П./>Вяземский:> 12-го июня. Ты знаешь о печальной причине приезда моего в Петербург. Хотя ты и шалун и грешил иногда эпиграммами против Карамзина, чтобы сорвать улыбку с некоторых сорванцов и подлецов, но без сомнения ты оплакал его смерть сердцем и умом: ибо всякое доброе сердце, каждый русский ум сделали в нем потерю не возвратную, по крайней мере для нашего поколения. Говорят, что святое место пусто не будет, но его было истинно святое и истинно на долго пустым останется. Завтра едем с Карамзиными в Ревель: не знаю, долго ли там останусь с ними, но буду тебе писать оттуда, а теперь писатъ нет ни времени, ни мысли, ни духа. - На твоем месте написал бы я письмо к государю искреннее, убедительное: сознался бы в шалостях языка и пера с указанием однакоже, что поступки твои не были сообщниками твоих слов, ибо ты остался цел в невредим в общую бурю; обещал бы держать впредь язык в перо на привязи, посвящая вс время свое на одни занятия, которые могут быть признаваемы (а пуще всего сдержал бы свое слово), и просил бы дозволения ехать лечиться в Петерб.<ург>, Москву или чужие краи. Вот мой совет! - Обнимаю тебя.
<А./>Дельвиг:> Третьего дни получил от Муханова это письмо и по первой почте тебе посылаю его, милый Пушкин. Что ж ты не присылаешь Цыган, мы бы издали их? Плетнев тебе кланяется, он живет теперь на Кушелевой даче, верст 7-мь от городу, и я довольно редко с ним видаюсь. Его здоровье очень плохо. Теперь кажется начало поправляться, но до сих пор мы думали и его проводить к отцу Ломоносову. Баратынский другим образом плох, женился в замолчал, вообрази, даже не уведомляет о своей свадьбе. Гнедичу лучше, он тоже живет на даче и тебе кланяется. В комнатах, (18) в которых он живет, жил в последнее время Батюшков. До сих пор видна его рука на окошках. Между прочим на одном им написано: Есть жизнь и за могилой! а на другом: Ombra adorata! Гнедич в восторге меланхолическом по целым часам смотрит на эти строки. - Вяз.<емский> у меня был в проезд свой в Ревель. Он сказал мне, что он уверил В.<асилия> Л.<ьвовича>, что: Ах тетушка, ах Анна Львовна, написано мною, и тем успокоил его родственную досаду. Мы очень смеялись над этим. Отец твой ничего об этом не говорил и не говорит. Тебе напрасно его оклеветали. Из Онегина я взял то, что ты мне позволил, только у меня и переписано было, проч. у Вяземского. Что ты не издаешь его. Ежели тебе понадобятся деньги гуртом, продай его мне и второе издание твоих поэм. Только цензура пропустит их, деньги ты получишь. От Эды деньги скоро накопятся. Отдам их Плетневу или кому велишь. Прощай, душа (19) моя, будь здоров и вспоминай обо мне. Весь твой Д.
272. П. А. Вяземскому. 10 июля 1826 г. Михайловское. Коротенькое письмо твое огорчило меня по многим причинам. Во-первых, что ты называешь моими эпиграммами противу Карамзина? довольно и одной, написанной мною в такое время, когда К.<арамзин> меня отстранил от себя, глубоко оскорбив и мое честолюбие и сердечную к нему приверженность. До сих пор не могу об этом хладнокровно вспомнить. Моя эпиграмма остра и ничуть не обидна, а другие, сколько знаю, глупы и бешены: ужели ты мне их приписываешь? Во-вторых. Кого ты называешь сорванцами и подлецами? Ах, милый.... слышишь обвинение, не слыша оправдания, и решишь: это Шемякин суд. Есть ли уж Вяземский etc., так что же прочие? Грустно, брат, так грустно, что хоть сей час в петлю.
Читая в журналах статьи о смерти Карамзина, бешусь. Как они холодны, глупы и низки. Не уж то ни одна русская душа не принесет достойной дани его памяти? Отечество в праве от тебя того требовать. Напиши нам его жизнь, это будет 13-й том Русской Истории; Карамзин принадлежит истории. Но скажи вс ; для этого должно тебе иногда употребить то красноречие, которое определяет Гальяни в письме о цензуре. - Я писал тебе в П.<етер>Б.<ург>, еще не зная о смерти К.<арамзина>. Получил ли ты это письмо? отпиши. Твой совет кажется мне хорош - я уже писал царю, тотчас по окончанию следствия, заключая прошение точно твоими словами. Жду ответа, но плохо надеюсь. Бунт и революция мне никогда не нравились, это правда; но я был в связи почти со всеми и в переписке со многими из заговорщиков. Все возмутительные рукописи ходили под моим именем, как все похабные ходят под именем Баркова. Если б я был потребован коммисией, то я бы конечно оправдался, но меня оставили в покое, и кажется это не к добру. Впроччем, чорт знает. Прощай, пиши.
10 июля. Что Катерина Андреевна? Адрес: Князю П. А. Вяземскому. 273. П. А. Вяземский и О. С. Пушкина - Пушкину. 31 июля 1826 г. Ревель. <П./>Вяземский:> 31-го МОРЕ Как стаи гордых лебедей, На синем море волны блещут, Лобзаются, ныряют, плещут По резвой прихоти своей. Как упивается мой слух Их говором необычайным, Как сладко предается дух Мечтам пленительным и тайным! Так, древности постиг теперь Я баснословную святыню: О волны, красоты богиню Я признаю за вашу дщерь! Так, верю, родилась она Из вашей колыбели зыбкой И пробудила мир от сна Своею свежею улыбкой. Где ж, как не здесь, явилась ты, Очаровательница мира! В прохладе влажного сапфира, В стихии светлой чистоты? Нам чистым сердцем внушены Прекрасных таинств откровенья: Из лона чистой глубины Ты родилась, краса творенья! И в наши строгие лета, Лета существенности лютой, При вас одних хотя минутой Вновь забывается мечта! Не смели изменить века Ваш образ светлый, вечно юный, Ни смертных хищная рука, Ни рока грозного перуны. В вас нет следов житейских бурь, Следов безумства и гордыни, И вашей девственной святыни Не опозорена лазурь. Кровь братьев не дымится в ней! На почве, смертным непослушной, Нет мрачных знамений страстей, Свирепых в злобе малодушной! И если смертный возмутит Ваш мир преступною отвагой, Вы очистительною влагой Спешите смыть мгновенный стыд. Изверженный из чуждых недр, След поглощаем шумной бездной: Так пятна облачные ветр Сметает гневно с сени звездной! Людей и времени раба, Земля состарелась в неволе; Шутя, ее играют долей Сыны, столетья и судьба! Но вы вс те ж, что в первый день, Как солнце первое в вас пало, О вы, незыблемых небес Ненарушимое зерцало! Так и теперь моей мечте Из лона зеркальной пустыни Светлеет лик младой богини В прозрачновлажной красоте. Вокруг нее, как радуг блеск, Вершины волн горят игривей, И звучный ропот <их> и плеск Еще душе красноречивей.
Над ней, как звезды, светят сны Давно померкшие в тумане, Которые так ярко ране Горели в небе старины. Сквозь (20) волн, цалующих ее, Мне веют речи чудной девы: В них слышно прежнее бытье, Как лет младенческих напевы Они чаруют и целят Тоску сердечного недуга, Как мировое слово друга, Они волненье чувств мирят. В невыразимости своей Сколь выразителен сей лепет! Как будит он в душе моей Восторгов тихих сладкий трепет! Как звучно льнет зефир к струнам, Играя арфою воздушной, Так и в душе моей послушной Есть отзыв песням и мечтам. Волшебно забывает ум О настоящем, мысль гнетущем, И в сладострастьи стройных дум Я весь в протекшем, весь в грядущем! Сюда, поэзии жрецы! Сюда, существенности жертвы! Еще здесь светит пламень мертвый, Еще здесь живы мертвецы. Поэзия про вас хранит Свои преданья и поверья, И здесь, где моря вал шумит, Святыни светлые предверья! Вот тебе, моему барину на Парнассе, мой смиренный ревельский оброк. Вторый год кланяюсь тебе водою. Ты скажешь, qu'il faut avoir le diable au corps pour faire des vers par le temps qui court. Это и правда! Но я пою или визжу с горяча, потому что на сердце тоска и смерть, частное и общее горе. Что ты поделываешь? Что твой аневризм и твоя трагедия? Твой Опочек и твой Евгений? Желаю тебе скорее и благополучно разделаться с ними со всеми. Получил ли ты мое письмо через Дельвига, писанное на кануне отъезда в Ревель, и сделал ли по моему совету? Я видел твое письмо в Петербурге: оно показалось мне сухо, холодно и не довольно убедительно. На твоем месте написал бы я другое и отправил в Москву. Ты имеешь права не сомнительные на внимание, ибо остался неприкосновен в общей буре, но должен также и на будущее время дать поручительство в законности жития своего, то есть обещание, что будешь писать единственно для печати - и разумеется, дав честное слово, хранить его ненарушимо. Другого для тебя спасения не вижу. - Сестра твоя сказывала, что ты хотел прислать мне извлечения из записок своих относительно до Карамзина. Жду их с нетерпением. Сказывала она также, что Дельвиг имеет ко мне письмо от тебя. Боюсь только, чтобы он не проспал его. Ты советуешь писать мне о Карамзине: рано! Журнальную статью, так! Но в этом случае: поздно! Карамзин со временем может служить центром записок современных в роде записок Garat, но гораздо с большим правом, чем Suard. Вс русское просвещение начинается, вертится и сосредоточивается в Карамзине. Он лучший наш представитель на сейме европейском. (21) Ты часто хотел писать прозою: вот прекрасный предмет! Напиши взгляд на заслуги Карамзина и характер его гражданский, авторский и частный. Тут будет место и воспоминаниям твоим о нем. Можешь издать их в виде отрывка из твоих записок. - Вчера получили мы письмо от Жуковского из Эмса: теперь он должен быть в Эгре, хвалится поправлением своего здоровия и надеет ся на совершенное возобновление сил. Александр Тургенев ускакал в Дрезден к брату своему Сергею, который сильно и опасно занемог от беспокойствия по брате Николае. Несчастные! - Вероятно, пробуду здесь до 20-го августа, а там поеду через Петербург, где остановлюсь только дня на три, в Остафьево к жене. Ты еще успеешь написать мне сюда; во всяком случае перешли письмо через сестру, которая доставит мне его здесь или в Москву. Обнимаю тебя от всего сердца. Пришли каких-нибудь свеженьких стихов. Покажи свою трагедию: она из рук моих не выдет. Я ни одного стиха твоего не распустил: мне доверить можно. 31-го августа. (22) <О./>Пушкина:> Wiasemsky est impatientant avec son grimoire, il m'a envoyй cette lettre dйcachetйe m'ayant donnй comme de raison pleine libertй de la lire mais je veux mourir si j'ai pu aller au delа du 4-me couplet. Ce qui me contrarie а l'infini - pourtant je l'aime presque а l'adoration, ce prince W. Si Annette Woulf est de retour, engagez-la de m'йcrire. Sait-elle que je suis si fort l'amie de sa cousine Kern, que j'ai tenu sur les fonts son enfant auquel elle a donnй mon nom. J'ose me flatter que cela me vaudra un petit retour de tendresse. Поцелуй няню. Olga P. Карамзины тебе кланяются, они очень все милы. La maman ne m'a jamais paru aussi intйressante et je l'ai pourtant toujours aimйe. 274. П. А. Вяземскому. 14 августа 1826 г. Михайловское. ---- Так море, древний душегубец, Воспламеняет гений твой? Ты славишь лирой золотой Нептуна грозного трезубец. Не славь его. В наш гнусный век Седой Нептун Земли союзник. На всех стихиях человек Тиран, предатель или узник. Сердечно благодарю тебя за стихи. Ныне каждый порыв из вещественности - драгоценен для души. Критику отложим до другого раза. Правда ли, что Николая Т.<ургенева> привезли (23) на корабле в П.<етер>Б.<ург>? Вот каково море наше хваленое! Еще таки я вс надеюсь на коронацию: повешенные повешены; но каторга 120 друзей, братьев, товарищей ужасна. Из моих записок сохранил я только несколько листов и перешлю их тебе, только для тебя. Прощай, душа.
14 августа. Ты находишь письмо мое холодным и сухим. [Ему] Иначе и быть невозможно. Благо написано. Теперь у меня перо не повернулось бы. Адрес: Барону Антону Антоновичу Дельвигу. в С.-Петербург. На Б. Милльонной в доме г-жи Эвелинг. Пр.<ошу> дост.<авить> князю П. А. Вяземскому.
275. H. M. Языков - Пушкину. 19 августа 1826 г. Дерпт. О ты, чья дружба мне дороже Приветов ласковой молвы, Милее девицы пригожей, Святее царской головы! Огнем стихов ознаменую Те достохвальные края И ту годину золотую, Где и когда мы: ты да я, Два сына Руси православной, Два первенца полночных Муз, Постановили своенравно Наш поэтический союз. Пророк изящного! забуду ль, Как волновалася во мне, На самой сердца глубине, Восторгов пламенная удаль, Когда могущественный ром, С плодами сладостной Мессины, С немного сахара, с вином, Переработанный огнем, Лился в стаканы-исполины? И мы, бывало, пьем да пьем, Творим обеты нашей Гебе, Зовем свободу в нашу Русь, И я на вече, я на небе И славой прадедов горжусь? Мне утешительно доселе, Мне весело воспоминать Сию Поэзию во хмеле, Ума и сердца благодать. Теперь, - когда Парнаса воды Хвостовы черпают на оды, И простодушная Москва, Полна святого упованья, Приготовляет торжества На светлый день царевенчанья, С челом возвышенным стою, Перед скрижалью вдохновений, (44) И вольность наших наслаждений И берег Сороти пою. ----Н. Языков. 1826. Дерпт Августа 19. Таково, с моей стороны, начало нашей переписки! Ради бога, в вас живущего, поддержите ее; а я верно буду постоянно ревностен в деле, которым могу гордиться. У меня есть еще другая до вас прозьба; вот она: один мой приятель, увлеченный духом времени, собирается издать на будущий год альманах; в следствие сего намерения человека добросовестного и литтератора, и в следствие надежды на вашу ко мне благосклонность - и прошу и молю вас не отказаться способствовать - и сему богоугодному предприятию. Аполог: Удел гения. Змея увидела подснежник, ранний цвет, И ядом облила прелестное растенье. Так Гений - наглости завистника предмет Страдает без вины и терпит угнетенье. Хорош ли? Прощайте покуда. Засвидетельствуйте мои почтения и поклоны Прасковье Александровне и всему миру, в котором я был вполне счастлив. Prope et longe tuus H. Языков. 276. Б. А. фон-Адеркас - Пушкину. 3 сентября 1826 г. Псков. Милостивый государь мой Александр Сергеевич! Сей час получил я прямо из Москвы с нарочным фельдъегерем высочайшее разрешение по всеподданнейшему прошению вашему, - с коего копию при сем прилагаю. - Я не отправляю к вам фельдъегера, который остается здесь до прибытия вашего, прошу вас поспешить приехать сюда и прибыть ко мне. С совершенным почтением и преданностию пребыть честь имею: Милостивого государя моего покорнейший слуга Борис фон-Адеркас. 3-го сентября 1826. Псков. <Приложение:> Копия Секретно. Главный штаб его императорского величества. По канцелярии дежурного генерала. В Москве. 31-го Августа 1826. 1432. Господину Псковскому гражданскому губернатору. По высочайшему государя императора повелению, последовавшему по всеподданнейшей просьбе, прошу покорнейше ваше превосходительство: находящемуся во вверенной вам губернии чиновнику 10-го класса Александру Пушкину позволить отправиться сюда при посылаемом вместе с сим нарочным фельдъегерем. Г. Пушкин может ехать в своем экипаже свободно, не в виде арестанта, но в сопровождении только фельдъегеря; по прибытии же в Москву имеет явиться прямо к дежурному генералу Главного штаба его величества. (Подписал:) Начальник Главного штаба Дибич Верно: Гражданской губернатор Б. ф.<он> Адеркас
277. П. А. Осиповой. 4 сентября 1826 г. Псков. Je suppose, Madame, que mon brusque dйpart avec un Фельд-Егерь vous a surpris autant que moi. Voici le fait: chez nous autres on ne peut rien faire sans un Фельд-Егерь; on m'en donne un, pour plus de sыretй. D'aprиs une lettre trиs aimable du baron Дибич il ne tient qu'а moi d'en кtre tout fier. Je vais tout droit а Moscou, oщ je compte кtre le 8 du mois courant; dиs que je serai libre je reviens en toute hвte а Trigorsky oщ dйsormais mon coeur est fixй pour toujours. Pskov. 4 Sept. 278. Анна H. Вульф - Пушкину. 11 сентября 1826 г. Петербург. Que vous dirais-je et comment commencerais-je ma lettre? - Cependant je sens un besoin de vous йcrire qui ne me permet d'йcouter ni rйflexion, ni raison. Je suis comme une autre par la nouvelle que j'ai appris hier de votre dйnonciation. Dieu du Ciel, que vous arrivera-t-il donc? Ha! Si je pouvais vous sauver au risque de mes jours avec quel plaisir je les aurais sacrifiйs [pour vous] et pour toute grвce j'aurais demandй au Ciel de vous revoir un moment avant de mourir. Vous ne sauriez vous imaginer dans quelles angoisses je suis - l'incertitude oщ je suis sur votre compte est horrible - jamais je n'ai souffert ainsi moralement - et jugez, je dois partir dans deux jours sans avoir rien appris de certain sur votre compte. Non je n'ai rien senti de si affreux dans ma vie - et je ne sais comment je n'en perds pas l'esprit. Moi qui comptais vous revoir enfin ces jours-ci! Jugez [comme] quel coup inattendu a dы кtre pour moi la nouvelle de votre dйpart pour Moscou. Mais cette lettre vous parviendra-t-elle et oщ vous trouvera-t-elle? - voilа des questions aux quelles personne ne peut [vous] rйpondre. Vous trouverez peut-кtre que je fais bien mal de vous йcrire, et je le trouve aussi, mais cependant je ne puis me priver de cette seule consolation qui me reste. C'est par Вяземский que je vous йcris; il ne sait pas de qui est la lettre, il a promis de la brыler s'il ne peut vous la remettre. Vous fera-t-elle encore plaisir? - vous avez peut-кtre bien changй depuis quelques mois - elle peut mкme vous paraоtre dйplacйe - cette idйe, je l'avoue, est affreuse pour moi, mais en ce moment je ne puis songer а rien qu'au danger oщ vous кtes, et je passe par-dessus toute autre considйration. S'il vous est possible, au nom du Ciel, rйpondez moi un mot. Delvig se proposait de vous йcrire avec moi une longue lettre oщ il vous priait d'кtre circonspect!! - Je crains bien que vous ne l'ayez pas йtй. - Dieu, avec quelle joie j'aurais appris que vous кtes pardonnй, dussai-je ne vous revoir jamais, quoique cette conditio n serait pour moi affreuse comme la mort. Vous ne direz pas cette fois que cette lettre est spirituelle, elle n'a pas le sens commun et cependant je vous l'envoie telle qu'elle est. Quel malheur vraiment que de donner dans les каторжник. Adieu, quel bonheur si tout finissait bien, autrement je ne sais ce que je deviendrai. Je me suis bien compromise hier en apprenant l'affreuse nouvelle, et quelques heures avant j'ai йtй au thйвtre а lorgner le P. le 11 septembre. Ma cousine A[nnette] K[ern] prend le plus vif intйrкt а votre sort, nous ne parlons que de vous, elle seule me comprend et ce n'est qu'avec elle que je pleure. C'est si difficile pour moi de feindre et je dois paraоtre gaie quand mon вme est dйchirйe. Netty [aussi] est trиs touchйe de votre sort. Que le Ciel veille sur vous et vous protиge. - Imaginez-vous ce que j'йprouverai en arrivant а Trigorsk. Quel vide - et quel tourment - tout vous rappellera а mon souvenir. - C'est avec un sentiment bien diffйrent que j'ai cru approcher ces lieux, que Trigorsk m'йtait devenu cher - je croyais y retrouver l'existence, comme je brыlais d'y retourner et maintenant je n'y retrouverai qu'un souvenir dйchirant. Pourquoi l'ai-je quittй, hйlas! Mais je vous parle de mes sentiments avec trop d'abandon. Il est temps de finir. Adieu, conservezmoi quelque affection, celle que je vous porte le mйrite. Dieu, si je vous revoyais content et heureux. 279. А. А. Дельвиг - Пушкину. 15 сентября 1826 г. Петербург. Поздравляем тебя, милый Пушкин с переменой судьбы твоей. У нас даже люди прыгают от радости. Я с братом Львом развез прекрасную новость по всему Петербургу. Плетнев, Козлов, Гнедич, Сл нин, Керн, Анна Николавна все прыгают и поздравляют тебя. Как счастлива семья твоя, ты не можешь представить. Особливо мать, она на верьху блаженства. Я знаю твою благородную душу, ты не возмутишь их счастия упорным молчанием. Ты напишешь им. Они доказали тебе любовь свою. - Душа моя, меня пугает положение твоей няни. Как она перенесла совсем неожиданную разлуку с тобою. Что касается до Осиповой, она меня испугала отчаянным письмом. Обними Баратынского и Вяземского и подумайте братцы об моих Цветах. Не осрамите моих седин перед Федоровым. За канцелярские услуги А. И. Тургенев наградил его статьями Карамзина и Батюшкова! Каково это! Уродливый боец выступит в состязание с заслуженным атлетом и победит его. Ради бога, собирая фимиам себе, вербуй хорошенькие пьески мне, а более всего своего, Вяземского и Евгения. Тебе и Дмитриев не откажет, хотя бы страничку из его журнала. Надеюсь на тебя, как на каменную стену. Да пиши ко мне подробнее обо всем, а поласковее к отцу, матери, роду-племени. Пиши скорее к нам; уведомь, куда посылать к тебе деньги и письма и сколько ты останешься в Москве. Прощай, радость моя, оканчиваю письмо это, чтобы приняться утешать и обрадовать Прасковью Александровну. Жена моя тебе кланяется очень. Между тем позволь мне завладеть стихами к Анне Петровне. Еще прощай! Guten Tag! Твой Дельвиг. 280. П. А. Осиповой. 16 сентября 1826 г. Москва. Voici 8 jours que je suis а Moscou sans avoir eu encore le temps de vous йcrire, cela vous prouve, Madame, combien je suis affairй. L'Empereur m'a reзu de la maniиre la plus aimable. Moscou est bruyant et dans les fкtes, а tel point que j'en suis dйjа fatiguй et que je commence а soupirer aprиs Михайловское, c'est а dire aprиs Trigorsky; je compte partir tout au plus dans deux semaines. - Aujourd'hui, 15 (24) Sept. nous avons la grande fкte (25) populaire; il y aura trois verstes de tables dressйes au Девичье поле; les pвtйs ont йtй fournis а la сажень comme si c'йtait du bois; comme il y a quelques semaines que ces pвtйs sont cuits, on aura de la peine а les avaler et les digйrer, mais le respectable public aura des fontaines de vin pour les humecter; voici la nouvelle du jour. Demain il y a bal chez la C-tesse Orlof; un immense manиge a йtй converti en salle; elle en empruntй pour 40000 r. de bronze et il y a mille personnes d'invitйs. On parle beaucoup de nouveaux rиglements, trиs sйvиres, concernant les duels, et d'un nouveau code de censure; comme je ne l'ai pas vu, je ne puis rien en dire. - Excusez le dйcousu de ma lettre, elle vous peint tout а fait le dйcousu de ma vie actuelle. Je suppose que M-lles Annettes sont dйjа а Trigorsky. Je les salue de loin et de tout mon c-ur, ainsi que toute votre charmante famille. - Agrйez, Madame, l'assurance de mon profond respect et de l'attachement inaltйrable que je vous ai vouй pour la vie.
Pouchkine. Moscou. 15 Sept. (26) 281. Анна H. Вульф с припиской А. П. Керн - Пушкину. 16 сентября 1826 г. Петербург. Pйtersbourg le 16 septembre. Je suis assez peu йgoiste pour me rйjouir de votre libйration et vous en fйliciter bien vivement quoiqu'un soupir m'йchappe en vous l'йcrivant, et qu'au fond du c-ur j'aurais donnй beaucoup pour que vous fussiez encore а Михайловское, [et] tous mes efforts de gйnйrositй ne peuvent йtouffer le sentiment de peine que j'йprouve en songeant que je ne vous retrouverai plus а Trigorsk oщ ma mauvaise йtoile me rappelle en ce moment, que n'aurais-je donnй pour ne l'avoir pas quittй du tout et ne pas y retourner maintenant. - Je vous ai йcrit une longue lettre avec le Prince Wias Адрес: A Monsieur Alexandre PFrиre postiche pour ne pas scandaliser le monde. 282. В. В. Измайлов - Пушкину. 29 сентября 1826 г. Подмосковная. Милостивый государь Александр Сергеевич, Простите ли смелость мою? Едва сведал я о вашем приезде в Москву, и повторяю мою нескромную просьбу, и с жадным нетерпением приступаю к вам, занятым трудами славы, чтобы вы из сожаления отбросили хотя один из лучей ее на темный труд мой в литературе, об котором я писал к вам. В сем дерзком требовании ваших стихов в подарок мне и читателям моего альманаха на новый год вините не меня, но ваши таланты. Слава, какую вы имеете, едва ли приобретается не на условии терпеть скуку от журналистов и нас, их собратий, обступающих великого поэта, как неутомимые пчелы осаждают роскошнейшие цветы в природе. Как мне прискорбно, что я не могу за слабостию здоровья моего вас видеть и слышать, вам лично удивляться и следовать за вашим торжеством в столице. Завидую Москве. Она короновала императора, теперь коронует поэта..... Извините: я забываюсь. Пушкин достоин триумфов Петрарки и Тасса, но москвитяне не римляне, и Кремль не Капитолий. Позвольте мне, без условных форм светской учтивости, но с душевным истинным к вам уважением именоваться, милостивый государь, вашим усердным почитателем Владимир Измайлов. 1826 Сентября 29 дня Подмосковная. Адрес: В Москву. Его благородию, милостивому государю, Александру Сергеевичу Пушкину. 283. А. X. Бенкендорф - Пушкину. 30 сентября 1826 г. Москва. Милостивый государь Александр Сергеевич! Я ожидал прихода вашего, чтоб объявить высочайшую волю по просьбе вашей, но отправляясь теперь в С. Петербург и не надеясь видеть здесь, честь имею уведомить, что государь император не только не запрещает приезда вам в столицу, но предоставляет совершенно на вашу волю с тем только, чтобы предварительно испрашивали разрешения чрез письмо. Его величество совершенно остается уверенным, что вы употребите отличные способности ваши на передание потомству славы нашего Отечества, передав вместе бессмертию имя ваше. В сей уверенности его императорскому величеству благоугодно, чтобы вы занялись предметом о воспитании юношества. Вы можете употребить весь досуг, вам предоставляется совершенная и полная свобода, когда и как представить ваши мысли и соображения; и предмет сей должен представить вам тем обширнейший круг, что на опыте видели совершенно все пагубные последствия ложной системы воспитания. Сочинений ваших никто рассматривать не будет; на них нет никакой цензуры: государь император сам будет и первым ценителем произведений ваших и цензором. Объявляя вам сию монаршую волю, честь имею присовокупить, что как сочинения ваши, так и письма можете для представления его величеству доставлять ко мне; но впрочем от вас зависит и прямо адресовать на высочайшее имя. Примите при сем уверение в истинном почтении и преданности, с которыми честь имею быть ваш покорный слуга А. Бенкендорф. 205 30-го сентября 1826 Москва. Его благород.<ию> А. С. Пушкину.
284. В. В. Измайлову. 9 октября 1826 г. Москва. Милостивый государь Владимир Васильевич, Извините, что до сих пор я не мог отвечать вам; разные обстоятельства, печальные и хлопотливые, мне помешали. Радуюсь, что могу чем-нибудь угодить первому почтенному покровителю моей Музы. Я непременно доставлю Василью Львовичу стихи для Вашего альманаха. Уезжаю из Москвы с искренним сожалением, что не имел случая возобновить нашего заочного знакомства. Примите искренние уверения в глубочайшем почтении и сердечной моей преданности. А. Пушкин. 9 октября 1826. Москва. Адрес: Владимиру Васильевичу Измайлову. 285. З. А. Волконская - Пушкину. 29 октября 1826 г. Москва. Moscou. Ce 29 Octobre 1826. Il y a plusieurs jours que j'ai mis de cфtй pour vous ces deux lignes, cher Monsieur Pouschkin. Mais j'ai oubliй de vous les remettre; c'est que quand je vous vois, je deviens marвtre. Jeanne a йtй faite pour mon thйвtre, j'ai jouй ce rфle et voulant en faire un opйra, j'ai dы finir au milieu de la piиce de Schiller. Vous aurez une lithographie de ma tкte en Giovanna d'Arco, d'aprиs Bruni, vous la mettrez sur la premiиre page, et vous vous souviendrez de moi. Revenez-nous. L'air de Moscou est plus lйger. Un grand poлte russe doit йcrire ou dans les stepes ou а l'ombre du Kremlin, et l'auteur de Boris Godounoff appartient а la citй des Czars. - Quelle est la mиre qui a conзu l'homme dont le gйnie est toute force, toute grвce, tout abandon; qui tantфt sauvage, tantфt Europйen; tantфt Schakespaer et Byron, tantфt Arioste, Anackrйon, mais toujours Russe, passe du lyrique au dramatique, des chants doux, amoureux, simples, parfois rudes. Romantiques ou mordants au ton grave et naпf de la sйvиre histoire. Au revoir tantфt j'espиre. P-sse Zйnйпde Volkonsky. 285. H. С. Алексеев - Пушкину. 30 октября 1826 г. Кишинев. Во время, когда я думал писать к тебе посторонними путями, любезный Пушкин, через посредство Крупенской, которая бралась доставить письмо к сестре своей Пещуровой, как узнаю, что ты в Москве. Радость овладела мной до такой степени, что я не в состоянии изъяснить тебе и предоставляю судить тебе самому, если разлука не уменьшила доверенности твоей к моей дружбе. - С какою завистью воображаю я московских моих знакомых, имеющих случай часто тебя видеть; с каким удовольствием хотел бы я быть на их месте и с какою гордостью сказал бы им: мы некогда жили вместе; часто одно думали, одно делали и почти - одно любили; иногда ссорились, но расстались друзьями, или по крайней мере, я так льстил себе. Как бы желал я позавтракать с тобою в одной из московских ресторациев и за стаканом Бургонского пройти трехлетнюю кишеневскую жизнь, весьма занимательную для нас разными происшествиями. Я имел многих приятелей, но в обществе с тобою я себя лучше чувствовал, и мы кажется оба понимали друг друга; несмотря на названии: лукавого соперника и черного друга я могу сказать, что мы были друзья-соперники, - и жили приятно! Теперь сцена кишеневская опустела, и я остался один на месте, чтоб, как очевидный свидетель всего былого, мог со временем передать потомству и мысли и дела наши. Вс переменилось здесь со времени нашей разлуки: Сандулаки вышла замуж; Соловкина умерла; Пулхерия состарилась и в бедности; Калипсо в чахотке; одна Еврейка осталась на своем месте; - но прежних дней уж не дождусь: их нет, как нет! Как часто по осушенным берегам Быка, хожу я грустный и туманный и проч.: вспоминая милого товарища, который умел вместе и сердить и смешить меня. Самая Madame Вольф сильно действует на [меня] мое расположение, - и если ты еще не забыл этот предмет, то легко поймешь меня .....! Место Катакази занял Тимковской, ты его верно знаешь: он один своим умом и любезностью услаждает скуку. Ты может быть захочешь узнать, почему я живу здесь так долго, но я ничего тебе сказать не в состоянии; какая-то тягостная лень душою овладела! счастие по службе ко мне было постоянно: за все поручении, мною выполненные с усердием, полу-милорд наградил меня благодарностью и несколько раз пожатием руки; чины же и кресты зависели от окружающих, коих нужно было просить, а я сохранил свою гордость и не подвинулся ни на шаг. - Теперь его чорт взял, он отправился в Англию, но я ожидаю способов возвратиться в Москву белокаменную и соединиться с друзьями, но: "Сколь многих взор наш не найдет Меж нашими рядами!" Меж тем я уверен, что ты меня вспомнишь: удостоенный некогда целого послания от тебя, я вправе надеяться получить несколько строк, а также, если можно, и чего-нибудь нового из твоего произведения. Я имел первую часть Онегина, но ее кто-то зачитал у меня; о второй слышал и жажду ее прочесть. - Если вздумаешь писать ко мне, то надписывай прямо в Кишенев, а всего лутче пошли в дом Киселевых, кои ко мне доставят и таким образом будут нашим почтамтом. Я часто говорю о тебе с Яковом Сабуровым, который вместе со мною в комиссии по делам Варфоломея, - он тебя очень любит и помнит. Липранди тебе кланяется, живет по прежнему здесь довольно открыто и как другой Калиостро, бог знает, откуда берет деньги. Прости, с нетерпением ожидаю удостоверения, что в твоей памяти живет еще Алексеев. 30 октября. 287. В. А. Муханову. 9 сентября - октябрь 1826 г. Москва. Bonjour; venez chez moi demain soir а 8 h. - Nous lirons Годунов. 283. В. А. Муханову. 9 сентября - 1 ноября 1826 г. Москва. Будь у меня вечером и привези [Му] Хомяковых. А. П. Адрес: Муханову. 289. В. П. Зубкову (?). 1-2 ноября 1826 г. (?) Москва. J'espйrais vous voir et vous parler encore avant mon dйpart, mais mon mauvais sort me poursuit dans tout ce que je veux. Adieu donc, cher ami - je vais m'enterrer а la campagne jusqu'au premier janvier - je pars la mort dans le coeur. 290. В. Ф. Вяземской. 3 ноября 1826 г. Торжок. Je m'empresse, Madame la princesse, de vous envoyer les ceintures. Vous voyez que j'ai une belle occasion de vous faire un madrigal а propos de la ceinture de Vйnus etc. - mais le madrigal et le sentiment sont devenus йgalement ridicules. Que vous dirai-je de mon voyage? il continue sous les plus heureux auspices - sauf un chemin dйtestable et des ямщик insupportables. Les cahots, les coups de coudes etc. incommodent beaucoup mes deux compagn Adieu, madame la Princesse, - je m'en vais m'enterrer au milieu de mes voisins. Priez Dieu pour le repos de mon вme. Si vous daignez m'envoyer а Опочка une petite lettre de 4 pages, cela serait de votre part une coquetterie tout а fait aimable. Vous qui savez [mieux] tourner un billet mieux que feue ma tante, n'aurez-vous pas cette extrкme bontй? (NB. billet est dйsormais (28) synonyme de musique). Adieu donc. Je suis а vos pieds et vous secoue la main а l'Anglaise, puisqu'а toute force vous ne voulez pas que je vous la baise. Torjok 3 Nov. Y a-t-il assez de sous--uvres. Au nom de Dieu n'en donnez pas la clef а M. votre йpoux. Je m'y oppose formellement. Адрес: Ее сиятельству княгине Вере Федоровне Вяземской в Москве. В Чернышевском переулке в собств. доме. 291. С. А. Соболевскому. 9 ноября 1826 г. Михайловское. 9 ноябр. Мой милый Соболевский - я снова в моей избе. 8 дней был в дороге, сломал два колеса и приехал на перекладных. Дорогою бранил тебя немилосердно; но в доказательства дружбы (сего священного чувства) посылаю тебе мой Itinйraire от Москвы до Новагорода. Это будет для тебя Инструкция. Вопервых запасись вином, ибо порядочного нигде не найдешь. Потом На голос: Жил да был петух индейской У Гальяни иль Кольони Закажи себе в Твери С пармазаном макарони Да яишницу свари. * На досуге отобедай У Пожарского в Торжке, Жареных котлет отведай (имянно котлет) И отправься на легке. * Как до Яжельбиц дотащит Колымагу мужичок, То-то друг мой растаращит Сладострастный свой глазок! * Поднесут тебе форели! Тотчас их варить вели, Как увидишь: посинели, Влей в уху стакан Шабли. * Чтоб уха была по сердцу, Можно будет в кипяток Положить немного перцу, Луку маленькой кусок. Яжельбицы - первая (29) станция после Валдая. - В Валдае опроси, есть ли свежие сельди? если же нет У податливых крестьянок (Чем и славится Валдай) К чаю (30) накупи баранок И скорее поезжай. На каждой станции советую из коляски выбрасывать пустую бутылку; таким образом ты будешь иметь от скуки какое-нибудь занятие. Прощай, пиши. Адрес: Сергею Александровичу Соболевскому. В Москве, на Молчановке в доме Ренкевичевой. 292. П. А. Вяземскому. 9 ноября 1826 г. Михайловское. Вот я в деревне. Доехал благополучно без всяких замечательных пасажей; самый неприятный анекдот было - то, что сломались у меня колесы, растрясенные в Москве другом и благоприятелем моим г. Соболевским. Деревня мне пришла как-то по сердцу. Есть какое-то поэтическое наслаждение возвратиться вольным в покинутую тюрьму. Ты знаешь, что я не корчу чувствительность, но встреча моей дворни, хамов и моей няни - ей богу приятнее щекотит сердце, чем слава, наслаждения самолюбия, рассеянности и пр. Няня моя уморительна. Вообрази, что 70 лет она выучила наизусть новую молитву о умилении сердца владыки и укрощении духа его свирепости, молитвы вероятно сочиненной при ц.<аре> Иване. Теперь у ней попы дерут молебен и мешают мне заниматься делом. Получила ли княгиня поясы и письмо мое из Торжка? Долго здесь не останусь, в П.<етер>Б.<ург> не поеду; буду у вас к 1-му.... она велела! Милый мой, Москва оставила во мне неприятное впечатление, но вс -таки лучше с вами видеться - чем переписываться. К тому же журнал... Я ничего не говорил тебе о твоем решительном намерении соединиться с Полевым, а ей богу - грустно. Итак никогда порядочные литераторы вместе у нас ничего не произведут! вс в одиночку. Полевой, Погодин, Сушков, Завальевский, кто бы ни издавал журнал, (31) вс равно. Дело в том, что нам надо завладеть одним журналом и царствовать самовластно и единовластно. Мы слишком ленивы, чтоб переводить, выписывать, объявлять etc. etc. Это черная работа журнала; вот за чем и издатель существует; но он должен 1) знать грамматику русскую 2) писать со смыслом: т. е. согласовать существ. с прилаг. и связывать (32) их глаголом. - А этого-то Полевой и не умеет. Ради Христа, прочти первый параграф его известия о смерти Румянцова и Растопчина. И согласись со мной, что ему невозможно доверить издания журнала, освященного нашими имянами. Впроччем ничего не ушло. Может быть, не Погодин, а я - буду хозяин нового журнала. Тогда, как ты хочешь, а уж Полевого ты пошлешь к матери в гузно. Прощай князь Вертопрахин, кланяйся княгине Ветроне, которая надеюсь выздоровила. Что наши? Что Запретная Роза? что Тимашева? как жаль, что я не успел с нею завести благородную интригу! но и это не ушло.
9 ноября. Сей час перечел мои листы о Карамзине - нечего печатать. Соберись с духом и пиши. Что ты сделал для Дмитриева (которого NB ты один еще (33) поддерживаешь), то мы требуем от тебя для тени Карамзина - не Дмитриеву чета. - Здесь нашел я стихи Языкова. Ты изумишься, как он развернулся, и что из него будет. Если уж завидывать, так вот кому я должен бы (34) завидывать. Аминь, аминь глаголю вам. Он всех нас, стариков, за пояс заткнет. - Ах! каламбур! Скажи княгине, что она всю прелесть московскую за пояс заткнет, как наденет мои поясы. 293. H. M. Языкову. 9 ноября 1826 г. Михайловское. Милый Николай Михайлович - сей час из Москвы, сей час видел ваше Тригорское - спешу обнять и поздравить вас. Вы ничего лучше не написали, но напишите - много лучшего. Дай бог вам здоровия, осторожности, благоденственного и мирного жития! Царь освободил меня от цензуры. Он сам мой цензор. Выгода конечно необъятная. Таким образом Годунова тиснем. О ценз.<урном> уставе речь впереди. Пишите мне. Обнимаю Вас и Вульфа.
Получили ли Вы мои стихи? У меня их нет. Пришлите мне их, да к стати и первое послание. О Москве напишу Вам много. 294. M. П. Погодин - Пушкину. 15 ноября 1826 г. Москва. Позволение издавать журнал получено. Подписка открыта. Отрывок на Годунова отправлен в с.-петерб.<ургскую> цензуру; но его, может быть, не пропустят (два года тому назад запрещено было помещать отрывки из пиес в журналах), а первый непременно должен осветить вами: пришлите чтонибудь поскорее на такой случай. Еще - журналист ожидает обещанной инструкции.
295. В. Ф. и П. А. Вяземские - Пушкину. 19 ноября 1826 г. Москва. <В./>Вяземская:> Je prйsume que voici une lettre qui vous occupera beaucoup, ce dont ma faiblesse et ma paresse [mettront а] vont profiter, en ne vous disant que quelques mots. D'abord, кtes-vous fou, comment convertir si facilement vos belles rimes et dйpenser son or si gratuitement; la quantitй des ceintures m'a indignйe, il n'y a que la qualitй qui puisse vous faire pardonner, elles sont toutes charmantes. Le bon ange et le dйmon vous tiennent-ils encore compagnie, je crois que vous les avez renvoyйs depuis longtemps. A propos vous [la] avez si souvent changй d'objet, que je ne sais plus qui est l'autre. Mon mari m'assure que j'espиre que c'est moi. Que le Ciel nous (35) en prйserve tous deux, d'abord je ne veux point voyager avec vous, (36) je suis trop faible et trop vieille pour courir les grands chemins; dans toute la force du terme, je serai devenue votre mauvais ange, mais je prйtends а de l'amitiй de votre part, il paraоt que vous avez secouй ce joug, auquel il vous faut absolument кtre soumis pour entendre quelques vйritйs sans vous rйvolter. Ainsi adieu donc, mon grave ami, faites nous part de vos projets. <П./>Вяземский:> Как доехал? Что няня? Что любовь? Когда возвратишься? Пишешь ли? Вдался ли в запой стихов, или не можешь еще справиться с московского похмелья? Здесь вс по-старому; один только З<а>вальевский не пишет и не поет, а растянувшись лежит больной. Кривцов проездом в свой новый пашалык живет с нами, жалеет, что тебя уже не застал и дружески обнимает. А. Тургенев и Жуковский просят из Дрездена посылать им с каждою почтою по несколько стихов из Годунова. Пишу им, что твой Борис не французский рагу, что можно подавать в разбивную, а добрая штука мяса английского, которую должно подать за стол целиком.
Прощай, батюшка. Не заживайся, а приезжай, или в Питер, или в Белокаменную. 19-го ноября. 296. A. X. Бенкендорф - Пушкину. 22 ноября 1826 г. Петербург. Милостивый государь, Александр Сергеевич! При отъезде моем из Москвы, не имея времени лично с вами переговорить, обратился я к вам письменно с объявлением высочайшего соизволения, дабы вы, в случае каких-либо новых литературных произведений ваших, до напечатания или распространения оных в рукописях, представляли бы предварительно о рассмотрении оных, или через посредство мое, или даже и прямо, его императорскому величеству. Не имея от вас извещения о получении сего моего отзыва, я должен однакоже заключить, что оный к вам дошел; ибо вы сообщали о содержании оного некоторым особам. Ныне доходят до меня сведения, что вы изволили читать в некоторых обществах сочиненную вами вновь трагедию. Сие меня побуждают вас покорнейше просить об уведомлении меня, справедливо ли таковое известие, или нет. Я уверен, впрочем, что вы слишком благомыслящи, чтобы (37) не чувствовать в полной мере столь великодушного к вам монаршего снисхождения и не стремиться учинить себя достойным оного. С совершенным почтением имею честь быть ваш покорный слуга А. Бенкендорф. 111. 22-го ноября 1826. Его высокобл<агороди>ю А. С. Пушкину.
297. M. П. Погодину. 29 ноября 1826 г. Псков. Милый и почтенный, ради бога, как можно скорее остановите в моск.<овской> цензуре (38) вс , что носит мое имя - такова воля высшего начальства; покаместь не могу участвовать и в вашем журнале - но вс перемелится и будет мука, а нам хлеб да соль. Некогда пояснять; до свидания скорого. Жалею, что договор наш не состоялся.
Александр Пушкин. Ноября 29. Псков. Адрес: В Москву. В Университетскую книжную лавку г-ну Ширяеву для доставления как можно скорее господину Погодину. 298. A. X. Бенкендорфу. 29 ноября 1826 г. Псков. Милостивый государь Александр Христофорович, Будучи совершенно чужд ходу деловых бумаг, я не знал, должно ли мне было отвечать на письмо, которое удостоился получить от Вашего превосходительства и которым был я тронут до глубины сердца. Конечно никто живее меня не чувствует милость и великодушие государя императора, также как снисходительную благосклонность Вашего превосходительства. Так как я действительно в Москве читал свою трагедию некоторым особам (конечно не из ослушания, но только потому, что худо понял высочайшую волю государя), то поставляю за долг препроводить ее Вашему превосходительству, в том самом виде, как она была мною читана, дабы вы сами изволили видеть дух, в котором она сочинена; я не осмелился прежде сего представить ее глазам императора, намереваясь сперва выбросить некоторые непристойные выражения. Так как другого списка у меня не находится, то приемлю смелость просить Ваше превосходительство оный мне возвратить. Мне было совестно беспокоить ничтожными литературными занятиями моими человека государственного, среди огромных его забот; я роздал несколько мелких моих сочинений в разные журналы и альманахи по просьбе издателей; прошу от Вашего превосходительства разрешения сей неумышленной вины, если не успею остановить их в цензуре. С глубочайшим чувством уважения, благодарности и преданности, честь имею быть милостивый государь Вашего превосходительства всепокорнейший слуга Александр Пушкин. Псков. 1826 г. Ноября 29. 299. H. С. Алексееву. 1 декабря 1826 г. Псков. Приди, о друг, дай прежних вдохновений, Минувшею мне жизнию повей!.. Не могу изъяснить тебе моего чувства при получении твоего письма. Твой почерк опрятный и чопорный, кишеневские звуки, берег Быка, Еврейка, Соловкина, Калипсо. Милый мой: ты возвратил меня Бессарабии! я опять в своих развалинах - в моей темной комнате, перед решетчатым окном или у тебя, мой милый, в светлой, чистой избушке, смазанной из молдавского ----->. Опять рейн-вейн, опять Champan, и Пущин, и Варфоломей, и вс ..... Как ты умен, что написал ко мне первый! мне бы эта счастливая мысль никогда в голову не пришла, хоть и часто о тебе вспоминаю и жалею, что не могу ни бесить тебя, ни наблюдать твои маневры вокруг острога. (39) Был я в Москве и думал: авось, бог милостив, увижу где-нибудь чинно сидящего моего черного друга, или в креслах театральных или в ресторации за бутылкой. Нет - так и уехал во Псков - так и теперь опять еду в белокаменную. Надежды нет иль очень мало. По крайней мере пиши же мне почаще, а я за новости кишенев<ские> стану тебя подчивать новостями московскими. Буду тебе сводничать старых твоих любовниц - я чай дьявольски состарелись. Напиши кто? Я готов доныне идти по твоим следам, утешаясь мыслию - что орогачу друга.
Липранди обнимаю дружески, жалею, что в разные времена съездили мы на счет казенный и не соткнулись где-нибудь. Прощай, отшельник бессарабской, Лукавый друг души моей Порадуй же меня не сказочкой арабской, Но русской правдою (40) твоей. А. П. 1 дек. Адрес: Николаю Степановичу Алексееву в Кишенев. 300. П. А. Вяземскому. 1 декабря 1826 г. Псков. Ангел мой Вяземской или пряник мой Вяземской, получил я письмо твоей жены и твою приписку, обоих Вас благодарю и еду к Вам и не доеду. Какой! меня доезжают!... изъясню после. В деревне я писал презренную прозу, а вдохновение не лезет. Во Пскове вместо того, чтобы писать 7-ую гл. Онегина, я проигрываю в штос четвертую: не забавно. Отовсюду получил письмы и всюду отвечаю. Adieu, couple si йtourdi en apparence, adieu, князь Вертопрахин и княгиня Вертопрахина. Ты видишь, что у меня не достает уж и собственной простоты для переписки. 1 дек. Псков. При сем письмо к Алексееву (род моего Сушкова), отдай для дост. Киселеву - вой - вым, как хошь. Адрес: Его сиятельству князю Петру Андреевичу Вяземскому. В Москву, в Чернышевском переулке. В собственном доме. 301. В. П. Зубкову. 1 декабря 1826 г. Псков Cher Zoubkof vous n'avez pas reзu de lettre de moi et en voici la raison: je voulais vous arriver comme une bombe le l dйc. c. а d. aujourd'hui, il y a donc 5 а 6 jours que je suis parti de mon maudit village en перекладная - vu les (41) chemins dйtestables. Les ямщик de Pskov n'ont eu rien de plus pressй que de me verser, j'ai le cфte foulй, la poitrine malade, je ne puis respirer, de rage je joue et je perds. En voilа assez: j'attends que je sois tant soit peu mieux pour reprendre la poste. Vos deux lettres sont charmantes; mon arrivйe eut йtй la meilleure rйponse aux rйflexions, objections etc. Mais puisque me voilа dans une auberge de Pskov au lieu d'кtre aux pieds de Sophie, jasons, c. а d. raisonnons. J'ai 27 ans, cher ami. Il est temps de vivre, c. а d. de connaоtre le bonheur. Vous me dites qu'il ne peut кtre йternel: belle nouvelle! Ce n'est pas mon bonheur а moi qui m'inquiиte, pourrais-je n'кtre pas le plus heureux des hommes auprиs d'elle - je tremble seulement en songeant au sort qui, peut-кtre, l'attend - je tremble de ne pouvoir la rendre aussi heureuse que je le dйsire. Ma vie jusqu'а prйsent si errante, si orageuse, mon caractиre inйgal, jaloux, susceptible, violent et faible tout а la fois - voilа ce qui me donne des moments de rйflexions pйnibles. Dois-je attacher а un sort aussi triste, а un caractиre aussi malheureux, le sort d'un кtre si doux, si beau?.. Mon dieu qu'elle est jolie! et que ma conduite avec elle a йtй ridicule. Cher ami, tвchez d'effacer les mauvaises impressions qu'elle a pu lui donner - dites lui que je suis plus raisonnable que je n'en ai la mine et la preuve - что тебе в голову придет. Мерзкой этот Панин, два года влюблен, а свататься собирается на Фоминой неделе - а я вижу раз ее в ложе, в другой на бале, а в третий сватаюсь! Si elle trouve que Панин a raison, elle doit croire que je suis fou, n'est-ce pas? - expliquez lui donc que c'est moi qui ai raison, que quand on l'a vue il n'y a pas а balancer, que je ne puis avoir des prйtentions а la sйduction, que j'ai donc trиs bien fait d'en venir tout droit au dйnouement, qu'une fois qu'on l'aime il est impossible de l'aimer d'avantage, comme il est impossible de la trouver plus belle encore avec le temps, car il est impossible d'кtre plus belle. Ангел мой, уговори ее, упроси ее, настращай ее Паниным скверным и жени меня. А. П. A Moscou, je vous dirai quelque chose. Je tiens а ma turquoise toute infвme qu'elle est. Je fйlicite le C-te Somoilof. 302. С. А. Соболевскому. 1 декабря 1826 г. Псков. Вот в чем дело: Освобожденный от цензуры я должен однакож, прежде чем что-нибудь напечатать, представить оное Выше; хотя бы безделицу. Мне уже (очень мило, очень учтиво) вымыли голову. Конечно я в точности исполню высшую волю и для того писал Погодину дать знать в цензуру, чтоб моего ничего, нигде не пропускали. Из этого вижу для себя большую пользу: освобождение от альманашников, журнальщиков и прочих щепетильных литературщиков. С Погодиным уговоримся снова. Перешли письмо Зубкову, без задержания малейшего. (42) Твои догадки - гадки; виды мои гладки. На днях буду у вас, покаместь сижку или лежу во Пскове. Мне пишут, что ты болен: чем ты объелся? Остановлюсь у тебя. 303. А. X. Бенкендорф - Пушкину. 9 декабря 1826 г. Петербург. Милостивый государь, Александр Сергеевич! Получив письмо ваше, вместе с препровожденною при оном драматическою пиесою, я поспешаю вас о том известить, с присовокуплением, что я оную представлю его императорскому величеству и дам вам знать о воспоследовать имеющем высочайшем отзыве. Между тем прошу вас сообщать мне на сей же предмет все и мелкие труды блистательного вашего пера. Примите уверения отличного моего уважения и совершенной преданности. А. Бенкендорф. 135. 9-го декабря 1826. 304. А. X. Бенкендорф - Пушкину. 14 декабря 1826 г. Петербург. Милостивый государь, Александр Сергеевич! Я имел счастие представить государю императору Комедию вашу о царе Борисе и о Гришке Отрепьеве. Его величество изволил прочесть оную с большим удовольствием и на поднесенной мною по сему предмету записке собственно ручно написал следующее: "Я считаю, что цель г. Пушкина была бы выполнена, если б с нужным очищением переделал Комедию свою в историческую повесть или роман, на подобие Валтера Скота". Уведомляя вас о сем высочайшем отзыве и возвращая при сем сочинение ваше, долгом считаю присовокупить, что места, обратившие на себя внимание его величества и требующие некоторого очищения, отмечены в самой рукописи и заключаются также в прилагаемой у сего выписке. Мне крайне лестно и приятно служить отголоском всемилостивейшего внимания его величества к отличным дарованиям вашим. В ожидании вашего ответа, имею честь быть с искренным почтением Вашим покорным слугою А. Бенкендорф. 151. 14-го декабря 1826. Его высокобл<агороди>ю А. С. Пушкину.
305. И. Е. Великопольскому. Первая половина декабря 1826 г. Псков. Милый Иван Ермолаевич - Если вы меня позабыли, то напоминаю Вам о своем существовании. Во Пскове думал я Вас застать, поспорить с Вами и срезать штос - но судьба определила иное. Еду в Москву, коль скоро будут деньги и снег. Снег-то уж падает, да деньги-то с неба не валятся. Прощайте, пишите мне в Москву. Видаете ли вы Дельвига? А. П. 306. H. M. Языкову. 21 декабря 1826 г. Москва. Письмо ваше получил я во Пскове и хотел отвечать из Новагорода - Вам достойному певцу того и другого. Пишу однакож из Москвы - куда вчера привез я Ваше Тригорское. Вы знаете по газетам, что я участвую в Моск.<овском> Вестнике, следственно и вы также. Адресуйте же ваши стихи в Москву на Молчановку в дом Ренкевичевой, оттуда передам их во храм бессмертия. Непременно будьте же наш. Погодин зам убедительно кланяется.
Я устал и болен - потому Вам и не пишу более. Вульфу кланяюсь, обещая мое высокое покровительство. 21 ноября. (43) Тригорское ваше, с вашего позволения, напечатано будет во 2 Моск.<овского> Вестн.<ика>
Рады ли вы журналу? пора задушить альманахи - Дельвиг наш. Один Вяземской остался тверд и верен Телеграфу - жаль, но что ж делать. 307. Неизвестной (?) Декабрь (не позднее 22) 1826 г. Москва. (Черновое) [ 308. A. X. Бенкендорф - Пушкину. 23 декабря 1826 г. Петербург. Милостивый государь, Александр Сергеевич! Государь император с удовольствием изволил читать рассуждения Ваши о народном воспитании и поручил мне изъявить Вам высочайшую свою признательность. Его величество при сем заметить изволил, что принятое Вами правило, будто бы просвещение и гений служат исключительным основанием совершенству, есть правило опасное для общего спокойствия, завлекшее Вас самих на край пропасти и повергшее в оную толикое число молодых людей. Нравственность, прилежное служение, усердие предпочесть должно просвещению неопытному, безнравственному и бесполезному. На сих-то началах должно быть основано благонаправленное воспитание. Впрочем, рассуждения Ваши заключают в себе много полезных истинн. С отличным уважением честь имею быть Вашим покорным слугой покорнейшей слуга А. Бенкендорф. 163 23-го декабря 1826. Его высокоб.<лагородию> А. С. Пушкину.
Примечания (1) переделано из будет зависить (2) сперва было: Но когда покойный император сослал меня, он (3) письмо вписано (4) сперва было начато: пой<ман>
(5) играть переделано из более (6) бы переделано из было (7) последний абзац написан сбоку письма (8) переделано из les (9) сперва было начато: d'кt (10) два последних слова гуcтo замараны (11) переделано из твоих (12) вместо для сперва было начато: ко<му>
(13) сперва было начато: э<кзаметры>
(14) переделано из посадить (15) переделано из в отношении иностранцев (16) вдоль стихов, слева (17) на обороте (18) переделано из комнаты (19) сперва было начато: дру<г>
(20) зачеркнуто и восстановлено (21) сперва было начато: на сейме че<ловечества>
(22) описка, вместо июля (23) переделано из привез (24) переделано из 14 (25) переделано из faite (26) Пушкин дважды ошибся в датировке: письмо написано 16 сентября (27) край листка оторван (28) desormais вписано (29) первая вписано (30) К чаю вписано (31) переделано из журнала (32) переделано из связать (33) вместо еще сперва было начато: п<оддерживасшь>
(34) переделано из был (35) переделано из vous (36) avec vous вписано (37) переделано из дабы (38) в подлиннике: цензурре (39) последние два слова позже тщательно вымараны (40) переделано из правдой (41) переделано из des (42) без задержания малейшего вписано (43) описка, вместо декабря. (44) Аспидная доска, на которой стихи пишу. (45) Ce n'est pas Serge Pouch ПЕРЕПИСКА 1827 309. П. А. Плетнев - Пушкину. 2 января 1827 г. Петербург. 2 января. 1827. С. п. бург. Я в последнее время получил от тебя, любезный Александр Сергеевич, три письма почти вдруг. Но они так прибыли ко мне беспорядочно в отношении к помеченным тобою числам и так противоречат одно другому своим содержанием, что я ничего не смел по ним сделать. Ожидаю новых от тебя повелений. Между тем, во избежание разноголосицы, повторяю, на чем дела наши остановились. Послал я тебе в Опочку 1000 рублей, как ты требовал. При этой посылке приложен счет, сколько всего я получил за издание 1 Главы Онегина и Стихотворений А.<лександра> П.<ушкина>, сколько из них издержал, сколько состоит в товаре, сколько в долгу и сколько у меня остается наличных. О выдаче 600 руб. вдове Кондрат.<ия> никогда ты мне не писал, и только в первый раз я это вижу в последнем твоем письме. След. эта статья не числится у меня ни в расходе, ни в долгу.
Если ты заблагорассудишь что-нибудь приказать мне, то теперь начинай снова (после этого письма). Очень жалею, что ты не побывал у нас и не порадовал собою друзей своих. Москва счастливее. Она перетянула тебя. Боюсь, чтобы теперь с петербургской литературой не случилось казуса, какой воспоследовал с московской по отъезде Карамзина и Жуковского к нам. А, кажется, этого не миновать, хотя Фаддей и уверяет благоразумных читателей, что не опасно, когда преимущественно участвует в издании журнала первокласный поэт. Мне т<а>к (1) более всего обидно, что ты не намекнул даже мне, какие у тебя литературные планы. Правду сказать, что я в любви самый несчастный человек. Кого ни выберу для страсти, всякой меня бросит. Баратынский, которого я право больше любил всегда, нежели теперь кто-нибудь любит eгo, уехавши в Москву, не хотел мне ни строчкой плюнуть. Сам Дельвиг скоро променяет меня на гранпасьянс. Но бог с вами, братцы! Вижу, что любви и дружбы нет без равенства или, по крайней мере, без денег. Что прикажешь делать с Цыганами? Они пропущены. Здесь печатать или к тебе <пер>еслать? (1) Не одолжишь ли меня годовым экземплярцом своего журнала? Выписал бы за деньги; да право нет их.
Плетнев. 310. А. X. Бенкендорфу. 3 января 1827 г. Москва. Милостивый государь Александр Христофорович С чувством глубочайшей благодарности получил я письмо Вашего превосходительства, уведомляющее меня о всемилостивейшем отзыве его величества касательно моей драмматической поэмы. Согласен, что она более сбивается на исторической роман, нежели на трагедию, как государь император изволил заметить. Жалею, что я не в силах уже переделать мною однажды написанное. В непродолжительном времени буду иметь честь, по приказанию вашего превосходительства, переслать Вам мелкие мои стихотворения. С чувством глубочайшего почтения, благодарности и преданности честь имею быть Вашего превосходительства всепокорнейший слуга Александр Пушкин. 3 января 1827. Москва. 311. А. А. Дельвиг - Пушкину. Первая половина января (?) 1827 г. Петербург. Здравия желаю Александру милому и поздравляю с новым годом. Цыганы (2) твои пропущены цензурою до чиста и мною доставлены Бенкендорфу. Выйдут от него и будут печататься. Рылеевой я из своего долга заплатил 600 рублей. В остатке у меня осталось 1600 р., которые при появлении Цветов сполна заплатятся. За 19-е октября благодарю тебя с лицейскими скотами братцами вместе. Пиши ради бога ко мне, ты ни на одно письмо мое не отвечаешь. Странно для меня, как ты [не пишешь] не отвечал на последнее. Оно заключало другое письмо, [на] которое, если не тронуло тебя, то ты не поэт, а камень. Осипова тебе кланяется, я с ней часто говорю о тебе, и вместе грустим. Нынче буду обедать у ваших, провожать Льва. Увижу твою нянюшку и Анну Петровну Керн, которая (между нами) вскружила совершенно голову твоему брату Льву. Ты, слышу, хочешь жениться, благословляю - только привози сюда жену познакомиться с моею. Прощай Дельвиг. 312. П. А. Плетнев - Пушкину. 18 января 1827 г. Петербург. 18 января, 1827. С. п. бург. В последнем к тебе письме своем от 2 января 1827 года (которого, кажется, еще ты не получил) я объяснил, почему не мог ни во Псков послать 2.000 рублей, ни доставить 600 руб. вдове Кондр.<атия>.
По желанию твоему препровождаю к тебе все наличные деньги, остававшиеся у меня от продажи двух книг твоих. Для ясности счетов не лишним нахожу показать тебе общие итоги прихода и расхода денег твоих. Из поступивших в действительную продажу 2355 экз. 1 Главы Е.<вгения> Онегина остается в лавке Сленина только 750 экз., т. е. на 3.000 рублей, а прочие 1606 экз. уже проданы и за них получены деньги сполна 6.977 руб.
Из 1130 экз. Стихотворений А.<лександра> Пушкина, поступивших в действительную продажу, ни одного уже не осталось, и за них получены деньги сполна 8.040 руб.
Следственно общий приход твоих денег был 15.017 руб. После отправленных мною к тебе в Опочку 19 ноября прошлого года 1000 руб. (где приложен был и счет всех расходов) я не сделал новых издержек, кроме 38 р. 20 коп., процентных и весовых денег на почту. Сложность всех расходов, по присоединении сих денег к 9.893 р. 80 коп. (тогдашнему итогу издержек), теперь простирается до 9.932 руб. Таким образом остаточная у меня сумма твоих денег должна бы состоять из 5.085 руб. Но так как от Дельвига я не получил еще данных ему в долг твоих денег 2.200 рублей, то действительный остаток у меня состоит теперь только из 2.885 руб., которые и отправляю к тебе. P. S. Цыганами заведывает Дельвиг. Не знаю, где теперь они. 313. Арина Родионовна - Пушкину. 30 января 1827 г. Михайловское. Генварь - 30 дня. Милостивой государь Александра, Сергеевичь имею честь поздравить вас с прошедшим, новым годом из новым, сщастием;: ижелаю я тебе любезнному моему благодетелю здравия и благополучия; а я вас уведоммляю, что я была в Петербурге: й об вас нихто - неможит знать где вы находитесь йтвоие родйтели, овас соболезнуют что вы к ним неприедите; а Ольга Сергевнна к вам писала при мне соднною дамою вам извеснна а мы батюшка от вас ожидали писма когда вы прикажите, привозить книгй нонемоглй дождатца: то йвозномерилис повашему старому приказу от править: то я йпосылаю, больших и малых книг сщетом -134 книгй Архипу даю денег - [сщ<етом> 85 руб.] 90 (3) рублей: присем любезнной друг яцалую ваши ручьки с позволений вашего съто раз и желаю вам то чего йвы желаеге йприбуду к вам с искренным почтением
Аринна Родивоновнна. 314. Пушкин и С. А. Соболевский - П. П. Каверину. 18 февраля 1827 г. Москва. Вот тебе янтарь, душа моя Каверин - каково поживаешь ты в свином городке; здесь тоска попрежнему - Зубков на днях едет к своим хамам - наша съезжая в исправности - частный пристав Соболевской бранится и дерется попрежнему, шпионы, драгуны, -----> и пьяницы толкутся у нас с утра до вечера. Прощай до свиданья. 18 февр. <С./>Соболевский:> Собака ехать не может, поколику она больна. Я ездил в контору дилижансов и узнал тамо, что 6 генваря отправлен экстра-дилижанс со вложением Веры Фе.<доровны> Де.<мидовой>. - Прощай душа моя. Помни меня, как помнишь пунш. Соболевской
Молчановский съезжий пристав. Какой у нас славный Ерофеич! (4) Адрес (рукою С. А. Соболевского): Каверину. 315. В. И. Туманскому. (5) Февраль (не позднее 23) 1827 г. Москва. Милый мой Туманский - Ты верно ко мне писал, потому что верно меня любишь по старому, но я не получал от тебя ни строчки. Уж не почта ли виновата? - справься и возьми свои меры. На всякой случай пиши на имя Погодина, к книгопродавцу Ширяеву в Москву*. К стати: надеюсь на тебя, как на каменную стену - Погодин ни что иное, как имя, звук пустой - дух же я, т. е. мы все православные. Подкрепи нас прозою своею и утешь стихами. Прощай, пришли Одессу, мой отрывок. А. П. <Сбоку/>рукой:> Не льзя ль чего от Левшина? 316. А. А. Муханову. Вторая половина февраля (после 18) 1827 г. Москва. Милый мой Муханов, когда же свидимся мы, чтоб ехать к дяде? Заезжай к Яру, я там буду обедать, и оставь записку. А. П. 317. А. А. Дельвигу. 2 марта 1827 г. Москва. Милый мой, на днях рассердясь на тебя и на твое молчание, написал я Веневитинову суровое письмо. Извини: у нас была весна, оттепель - и я ни слова от тебя не получал около двух месяцев - поневоле взбесишься. Теперь у нас опять мороз, весну дуру мы опять спровадили, от тебя письмо получено - вс слава богу благополучно. Жду Цыганов и тотчас тисну. Ты пеняешь мне за Моск.<овский> вестник - и за немецкую метафизику. Бог видит, как я ненавижу и презираю ее; да что делать? собрались ребяты теплые, упрямые; поп свое, а чорт свое. Я говорю: Господа, охота вам из пустого в порожнее переливать - вс это хорошо для немцев, пресыщенных уже положительными познаниями, но мы...... - Моск.<овский> Вестн.<ик> сидит в яме и спрашивает; веревка вещь какая? (Впроччем на этот метафизической вопрос можно бы и отвечать, да NB). А время вещь такая, которую с никаким Вестником не стану я терять. Им же хуже, если они меня не слушают.
Лев был здесь - малый проворный, да жаль, что пьет. Он задолжал у Вашего Andrieux 400 рублей и [себе] ублудил жену гарнизонного маиора. Он воображает, что имение его расстроено, и что истощил всю чашу жизни. Едет в Грузию, чтоб обновить увядшую душу. Уморительно. Плетнев, наш мизантроп, пишет мне трогательное письмо; жалуется на меня, на тебя, на твой гран-пасианс и говорит: Мне страшно думать: это люди! Плетнев, душа моя! что тут страшного? люди - сиречь дрянь, ----->. Плюнь на них да и квит. 2 марта. Скорей же Цыганов - да что твои Цветы цветоч<ки>.
Адрес: Дельвигу. 318. В. И. Туманский - Пушкину. 2 марта 1827 г. Одесса. Одесса, марта 2-го 1827. Ты совершенно прав, любезный мой соловей, приписывая мое безвинное молчание не охлаждению дружбы, а чему-то непонятному. По приезде моем в Одессу я писал к тебе два раза и, полагая, что ты будешь в Петербурге, адресовал мои письма на имя Греча, как человека, который тебя там увидит. Случилось совсем противное: ты не ездил на Север, и три месяца я не знал совершенно, где ты и что с тобой. Очень рад, что Москва тебя приютила; постоянная жизнь на одном месте доставит тебе возможность обрадовать меня, твоего приморского друга, своими весточками. Я бы желал однако, чтобы ты выписал от Греча хотя первое мое письмо: в нем были вещи, для тебя любопытные. Между тем после того произошли у нас значительные перемены. Больная Нарышкина уехала в деревню и по последним известиям обречена могиле. У нее какой-то новый род удушливой болезни. О графе Воронцове решительно никаких известий не имеем; как в воду канул. Граф Пален ведет себя прелестно: порядочен в делах, в обращении мил и любезен и, как холостяк, принимает приглашения на обеды и вечера. Аристократизма в нем очень мало. Одна из наших новостей, могущая тебя интересовать, есть женитьба Ризнича на сестре Собаньской, Виттовой любовницы. В приданое за нее получил Ризнич в будущем 6000 черв., а в настоящем владимирский крест за услуги, оказанные Одесскому Лицею. Надобно знать, что он в Лицее никогда ничего не делал. Новая м-м Ризнич вероятно не заслужит ни твоих, ни моих стихов по смерти; это малютка с большим ртом и с польскими ухватками. Дом их доселе не открывался для нашей братьи. Круг молодежи почти тот же. Отсутствие Казначеева, прискорбное для нас как отсутствие доброго человека, в ходе дел никакой перемены не сделало. Вс идет довольно хорошо или довольно дурно - как на кого. Раевский уехал в Киев и бог весть, когда назад будет. В последнее время своего пребывания в Одессе он стал еще более мрачным, злобным и разочарованным. У нас теперь жандармы: Бибиков, Шервуд-Верный и еще двое мало известных. Инструкцию, циркулярно им данную от Бенкендорфа, вероятно вы имеете в Москве. Мне в ней очень нравится статья о наблюдении за нравами и вообще за поведением молодых людей. Содержатели трактиров и --------> хотят подать прошение на эту статью. Приступим теперь к литературе. Русская моя душа радуется, видя, что центр просвещения наконец переведен в Москву. Влияние этого отечественного города, отдаленного от двора, будет благоприятно для нашей словесности. Теперь уже московские журналы далеко обогнали петербургские. Не будь в бездействии, милый друг, и подстрекай тамошнюю молодежь к занятиям полезным. Не худо бы составить общество молодых людей для перевода хороших книг по части наук, искусств и политической экономии, особенно с немецкого и английского языков. Да пусть у вас прозой почаще пишут! Кроме статей Вяземского, писанных его слогом, но правильно, сильно и остроумно, нельзя читать ваших прозаических статей. Что за охота Погодину печатать исторические мысли, которые внесутся в историю нашей словесности, как примеры галиматьи?.. Что же касается до теории изящных искусств, то ее трудно излагать, подобно Шевыреву в разговорах; а пусть он займется математическим изложением сего предмета хоть в нескольких статьях, по новой эстетике. Это будет полно и следственно понятно. Критика Титова на Аллегории Глинки, кроме двух-трех разных идей, есть образец вкуса, благопристойности и справедливости. Пожалуйста не скупись и присылай мне твой журнал: я готов в нем участвовать, чем бог послал. У Левшина возьму славную для вас статью из 3-го тома его описания Киргизов, а между тем сам займусь для тебя поденною прозою. Стихов частицу при сем посылаю. Я бы желал, чтбы вы прежде всего напечатали стихи: К Гречанке. Я люблю эту пьесу потому, что написал в ночь после бала и ужина, полупьяный и психически влюбленный. В ней есть какая-то дерзость выражений, к которой я обыкновенно не привык. Впрочем, владыко, как повелите, так и будет. Исправлять, убавлять и прибавлять в моих пьесах даю тебе полное право. Я прилагаю и свой отрывок об Одессе. За сим целую тебя в быстрые очи и в медовые уста. Исполни мою просьбу на счет высылки журнала и сам пиши, голубчик. Поклон Вяземскому, Баратынскому и Соболевскому, которого прошу извинить, что не отвечаю: писать н ечего. В. Туманский. Я думаю имя выставлять всюду под своими пьесами: c'est le bon ton а prйsent. 319. A. X. Бенкендорф - Пушкину. 4 марта 1827 г. Петербург. Милостивый государь, Александр Сергеевич! Барон Дельвиг, которого я вовсе не имею чести знать, препроводил ко мне пять сочинений Ваших: я не могу скрыть вам крайнего моего удивления, что вы избрали посредника в сношениях со мною, основанных на высочайшем соизволении. Я возвратил сочинения ваши г. Дельвигу и поспешаю вас уведомить, что я представлял оные государю императору. Произведения сии, из коих одно даже одобрено уже цензурою, не заключают в себе ничего противного цензурным правилам. Позвольте мне одно только примечание: Заглавные буквы друзей в пиесе 19-е Октября не могут ли подать повода к неблагоприятным для вас собственно заключениям? - его предоставляю вашему рассуждению. С совершенным почтением честь имею быть Вашим покорнейшим слугою, А. Бенкендорф 403. (6) 4. Марта 1827. Его высокобл<агороди>ю А. С. Пушкину.
320. Арина Родионовна - Пушкину. 6 марта 1827 г. Тригорское. Любезный мой друг Александр Сергеевич, я получила ваше письмо и деньги, которые вы мне прислали. За все ваши милости я вам всем сердцем благодарна - вы у меня беспрестанно в сердце и на уме, и только, когда засну, то забуду вас и ваши милости ко мне. Ваша любезная сестрица тоже меня не забывает. Ваше обещание к нам побывать летом меня очень радует. Приезжай, мой ангел, к нам в Михайловское, всех лошадей на дорогу выставлю. Наши Петербур.<гские> летом не будут, они [все] едут непременно в Ревель. Я вас буду ожидать и молить бога, чтоб он дал нам свидиться. Праск.<овья> Алек.<сандровна> приехала из Петерб.<урга> - барышни вам кланяются и благодарят, что вы их не позабываете, но говорят, что вы их рано поминаете, потому что они слава богу живы и здоровы. Прощайте, мой батюшка, Александр Сергеевич. За ваше здоровье я просвиру вынула и молебен отслужила, поживи, дружочик, хорошенько, самому слюбится. Я слава богу здорова, цалую ваши ручки и остаюсь вас многолюбящая няня ваша Арина Родивоновна.
Тригорское. Марта 6. 321. H. С. Алексеев - Пушкину. 20 марта 1827 г. Крепость Хотин. Если мое письмо доставило тебе удовольствие, любезный Пушкин, то суди, в какое восхищение привело меня твое: я, в скучной однообразной жизни, не мог забыть тебя, всякой шаг, всякое место напоминали мне веселые прогулки, занимательные разговоры, дружеское соперничество и не злобное предательство: ты, в шуме обеих столиц, сохранил меня в своей памяти и тем оправдал мое мнение о доброте твоего сердца и благодарных чувствах; хвала тебе! Ты искал меня глазами в театрах и клобах: но если встречу нашу предполагаешь ты в Москве или Петербурге, то я заранее предсказываю тебе вечную разлуку и скажу твоими словами, что вреден Север для меня, только в сем случае я постояннее тебя; и что мне там делать? - Родные меня забыли, друзья отвыкли, женщины не любили - или обманывали, мороз 30 градусов: Какая честь, и что за наслажденье! Искать ли мне там новых впечатлений? Но я устарел и ослабел чувствами; отвык от большого света, притворных разговоров, а главное от шляпы и белого галстуха; - итак, любезный друг, оставь меня в скучной, но теплой Бессарабии; не тревожь моей дремоты: здесь есть уголок, где мне недурно, а много ли человеку надобно? Ты меня помнишь, мои желании всегда были ограничены: одно любящее сердце и некоторое спокойствие для ревнивого моего нрава; - вот вс , что Алексеев просил у немилосердой судьбы! Перейдем к описанию другого рода, которое в твоем вкусе и верно полюбится: на сих днях вечером у Вакери Варлам вызвал в сени Сушкова, и потом на улицу, упрекал его в каких-то двусмысленных словах, на счет его сказанных, и позволил себе возвысить голос; С.<ушков> просил его утихнуть, уверял, что ничего не имел против него и предлагал всякое благородное удовлетворение; но Валах не внимал гласу благоразумия, и дело дошло до калмыцкого балета. Разумеется что Су...<шков> вызвал его - Липранди был его секундантом; Вар.<лам> долго никого не находил, и наконец по усилиям весьма упорным убедили меня: назначили свидание у Дюпона в саду, условились во всем и казалось дело в шляпе; но ни гвардейской мундир, ни звание адъютанта графа Воронцова не могли переделать врожденных чувств: полиция, комендант и отряд жандармов были извещены еще с утра; весь кортеж прибыл к саду, сопровождаемый родственниками и людьми Варлама, в минуту, когда мы едва начали заряжать пистолеты, осторожность с нашей стороны требовала удалиться, я взбесился, наговорил весьма много Вар.<ламу> и предложил С...<ушко>ву драться: он сделал промах, я выстрелил на воздух, не имея ничего против сего последнего, кроме приязни и уважения к благородным правилам; нам запретили повторить выстрел, и мы удалились с презрением к подлецу, но не удовлетворенные. - Через четыре дни граф Пален присылает эстафет с предложениями в самых лестных выражениях: Сушкову отправиться на следствие в Измаил, а мне в Хотин; но Сабанеев поступил с меньшей деликатностью: он просто написал к коменданту, чтоб выслал Вар.<лама> в Тирасполь. - Я третий день в Хотине в хорошем обществе свитских старых моих знакомых; ожидаю последствий - и может быть на некоторое время заточения, потому что Сушков, не видя возможности удовлетворить себя, написал письмо к государю, объясняя все подробности. Я утешаю себя только мыслию, что в поступке моем хотя к есть противузаконное, но ничего постыдного.
Я читал четыре книги Московского Вестника и признаюсь тебе с прежней откровенностью, что один только стих мне полюбился: - " Вс возьму, сказал булат". Но я намерен объяснить тебе давнишнее мое не удовольствие на ценсуру и на издателей за твое послание ко мне; Литера А не показывает еще Алексеева, а выкинутые лучшие стихи испортили всю пиэсу; именем всего прошу тебя, исправь эту ошибку: мое самолюбивое желание было, чтоб через несколько лет сказали: Пушкин был приятель Алексеева, который, не равняясь с ним ни в славе, на познаниях, превосходил всех чувствами привязанности к нему. - Прости. 20-е марта. Кр.<епость> Хотин.
322. А. А. Дельвиг - Пушкину. 21 марта 1827 г. Петербург. Милый друг, бедного Веневитинова ты уже вероятно оплакал. Знаю, смерть его должна была поразить тебя. Какое соединение прекрасных дарований с прекрасною молодостью. Письмо твое ко мне или обо мне не дошло до меня, только оно дало пищу больному воображению несчастного друга. Он бредил об нем и вс звал меня. В день его смерти я встретился с Хвостовым и чуть было не разругал его, зачем он живет. В самом деле, как смерть неразборчива или жадна к хорошему. Сколько людей можно бы ей указать. И как бы она могла быть полезна и приятна. Не тут-то было. Ей верно хочется [показ<ать>] нас уверить, что она слепа, как Амур, дура. - Благодарю тебя за вести обо Льве. Я, читая письмо твое, живо видел его, влюбленного и пресыщенного жизнию. Для того, думаю, ему полезен будет Кавказ и армейской полк. Пускай потрется, поживет, узнает, с кем он шутит, т. е. жизнь. Ему только того и не достает, чтоб быть совершенно милым. И пьет он, как я заметил, более из тщеславия, нежели из любви к вину. Он толку в вине не знает, пьет, чтобы перепить других, и я никак не мог убедить его, что это смешно. Ты также молод был, как ныне молод он; [знаешь] помнишь, сколько из молодечества выпил лишнего; пускай и он пьет, он пьяницей не будет. У него ум ростет еще и ростет хорошо. Увидишь, каков выростет.
Надеюсь, Цыганов получить от тебя один экземпляр. Довольно с тебя будет, что я Онегина вторую главу ждал долго понапрасно и купил. Цветы получишь на будущей неделе, теперь переплетаются. Прощай, обнимаю тебя. Дельвиг. 21-го марта. 323. А. X. Бенкендорфу. 22 марта 1827 г. Москва. Милостивый государь, Александр Христофорович, Стихотворения, доставленные бароном Дельвигом Вашему превосходительству, давно не находились у меня: они мною были отданы ему для альманаха Северные Цветы, и должны были быть напечатаны в начале ныняшнего года. В следствии высочайшей воли я остановил их напечатание и предписал барону Дельвигу прежде всего представить оные Вашему превосходительству. Чувствительно благодарю Вас за доброжелательное замечание касательно пиэсы: 19 октября. Непременно напишу б.<арону> Дельвигу чтоб заглавные буквы имен - и вообще вс , что может подать повод к невыгодным для меня заключениям и толкованиям, было им исключено.
Медлительность моего ответа происходит от того, что последнее письмо, которое удостоился я получить от Вашего превосходительства, ошибкою было адресовано во Псков. С чувством глубочайшего почтения и сердечной преданности, честь имею быть милостивый государь Вашего превосходительства всепокорнейший слуга Александр Пушкин. 22 марта 1827 Москва. 324. В. И. Туманский - Пушкину. 12 апреля 1827 г. Одесса. (Отрывок) Одесса, апреля 12-го, 1827. Бессовестный, бессовестный! Так-то ты отвечаешь на мои письма. На два послания мои - ни словечка в ответ, а Одессу печатаешь и всем объявляешь, что я в Одессе. Эта лень имеет в себе нечто азиатское и потому непростительна в человеке столь европейском по уму, по характеру, по просвещению, по стихам, по франтовству и по Московскому Вестнику. Исправляйся, милый Пушкин - не то буду писать к тебе беспрестанно, испишу целые стопы бумаги, и в причиненных мне чрез сие убытках подам на тебя донос прямо в жандармский штаб. Зачем не печатаешь моих стихов? Дурны что ли? Жги их без пощады. Уж не ко мне ли относится объявление, помещенное в 6 книжке?... Не думаю, а вс таки смысла его не понимаю. Нет ли там какой опечатки. Как главного духа Московского Вестника порадую тебя известием, что у нас читают его с необыкновенным восхищением. Вс , что есть порядочного в городе, прославляет тебя и Погодина. Даже граф Пален, не взирая на малое знание русского языка, берет у меня ваши книжки и судит (обыкновенно весьма основательно) о ваших статьях. Чуть ли [даже] еще не вытвердил он нескольких стихов из твоего Годунова! От себя скажу одно: напрасно Погодин печатает в журнале отрывки из сочинений, имеющих большое достоинство в целом (какова Физ.<ическая> Геогр.<афия> Европы Риттера), но [совершенно] которых по клочкам не любят (7) разбирать читатели. Вместо отрывков из подобных сочинений, лучше написать особую, журнальную статью, в которой [бы] ясно, подробно и справедливо изложить план, достоинство, пользу его, новость мыслей автора и потом объявить, что оно переведено на русской язык и вскоре представлено будет публике, или пожелать, чтобы скорей было переведено. - Кстати о переводах: с живейшим удовольствием читал я уведомление (8) о изготовлении к печати многих прекрасных сочинений; но зачем бы кажется, говоря о необходимости общества для издания таких книг, не предложить проспекта самого общества. Поверьте, что оно найдет многих усердных членов. Мы за себя постоим. Вся наша молодежь на жалованье готова отдать часть оного, чтоб участвовать в столь полезном предприятии. И во многих других городах будет тоже. Сделай милость, любезный Пушкин, не забывай, что тебе на Руси предназначено играть ролю Вольтера (разумеется в отношении к истинному просвещению). Твои связи народность твоей славы, твоя голова, поселение твое [во] в Москве - средоточии России, вс дает тебе лестную возможность действовать на умы с успехом, гораздо обширнейшим против прочих литераторов. С высоты твоего положения должен ты вс наблюдать, за всеми надсматривать, сбивать головы похищенным репутациям и выводить в люди скромные таланты, которые за тебя же будут держаться. - Что за идея пришла Баратынскому писать столь негодными стихами, каковы напечатанны в Северной Пчеле из его послания к Богдановичу. Мараки задумчивые враки и пр. похоже на лай собаки, а не на напев его сладкогласной лиры. Да и что за водевильные мысли во всей пьесе! Словно шуточки Благонамеренного! Я его уважаю и люблю, а потому прошу [ему от меня заметить] ему попенять за эти проступки.
Я помнится читал тебе в прошлом году эпиграмму, написанную мною на (9) чужестранный лад нашей поэзии - (10) 325. В. Д. Соломирскому. 15 апреля 1827 г. Москва. A l'instant, si vous le dйsirez, venez avec un tйmoin. 15 avr. A. P. 326. В. И. Туманский - Пушкину. 20 (?) апреля 1827 г. Одесса. Одесса, апреля 20,1827. (11) По прошедшей почте послал я тебе Одесский Вестник, который издаем мы здесь общими силами. Прими его, как знак вашего уважения к тебе. Главе (12) Русской Поэзии. В будущем мы осмеливаемся напечатать, любезный Пушкин твое описание Одессы, оно принадлежит нам по праву, ибо в нем заключается гpaмoтa на бессмертие для нашего города. Новостей у нас никаких нет. Весна в полном цвете, и даже Раевский похорошел от влияния воздуха. Общество наше расстроилось отъездом многих лиц; и каждый из нас на лето предполагает куда-нибудь спастись от пыли и жара - я думаю жить на одном из приморских хуторов: позавидуй же мне! Более писать не хочется; прощай, родимый; да будет над тобой благословение Феба вечно и вечно. Адрес: Его благородию милостивому государю Александру Сергеевичу Пушкину. В Москве На Молчановке, в доме Ренкевича. 327. M. П. Погодину. Апрель (до 23) 1827 г. Москва. Ради господа бога, оставьте Черкешенку в покое; вы больно огорчите меня, если ее напечатаете. У вас К Языкову, тисните, но за то я решительно в двух следующих не помещусь. А. П. 328. А. X. Бенкендорфу. 24 апреля 1827 г. Москва. Милостивый государь Александр Христофорович, Семейные обстоятельства требуют моего присутствия в Петербурге: приемлю смелость просить на сие разрешения у Вашего превосходительства. С глубочайшим почтением и с душевной преданностию честь имею быть милостивый государь Вашего превосходительства всепокорнейший слуга Александр Пушкин. 24 апр. 1827 Москва 329. А. X. Бенкендорф - Пушкину. 3 мая 1827 г. Петербург. Милостивый государь Александр Сергеевич! На письмо ваше от 24-го прошлого апреля, честь имею вас уведомить, что я имел счастие доводить содержание оного до сведения государя императора. Его величество, соизволяя на прибытие ваше в С.<анкт>-Петербург, высочайше отозваться изволил, что не сомневается в том, что данное русским дворянином государю своему честное слово: вести себя благородно и пристойно, будет в полном смысле сдержано.
Мне же, с моей стороны, весьма приятно будет с вами здесь увидеться и изустно вас уверить в совершенном почтении, с коим пребываю Вашим покорнейшим слугою, А. Бенкендорф 849. 3. Маия 1827. Его высокобл<агороди>ю А. С. Пушкину.
330. А. А. Муханову. Февраль - первая половина мая 1827 г. Москва. Envoyez moi le plan de P.<йters>b. A. P. Vous кtes malade? Je viendrai ce soir chez vous. 331. Л. С. Пушкину. 18 мая 1827 г. Москва. Что ты мне не пишешь, и что не пишет ко мне твой командир? завтра еду в П.<етер>Б.<ург> увидаться с дражайшими родителями, comme on dit, и устроить свои денежные дела. Из П.<етер>Б.<урга> поеду или в чужие края, т. е. в Европу, или во свояси, т. е. во Псков, но вероятнее в Грузию, не для твоих прекрасных глаз, а для Раевского. Письмо мое доставит тебе М. И. Корсакова, чрезвычайно милая представительница Москвы. Приезжай на Кавказ и познакомься с нею - да прошу не влюбиться в дочь.
Кончилась ли у вас война? видел ли ты Ермолова, и каково вам после его? Пиши ко мне на имя сестры, а она куда-нибудь да перешлет мне. А. П. 18 мая. Адрес: Льву Сергеевичу Пушкину в Азию. 332. П. А. Осиповой. Около (не позднее) 10 июня 1827 г. Петербург. Je suis bien coupable envers vous mais pas tant que vous pouvez le penser. Arrivй a Moscou je vous ai tout de suite йcrit en adressant mes lettres на Ваше имя в Почтамт. Il se trouve que vous ne les avez pas reзues. Cela m'a dйcouragй, et je n'ai plus repris la plume. Puisque vous daignez vous intйresser encore а moi, que vous diraije, Madame, de mon sйjour а Moscou, et de mon arrivйe а P.<йters>b. Адрес: Ее высокородию Прасковьи Александровне Осиповой. В Опочку. 333. M. П. Погодину. 10 июня 1827 г. Петербург. Очень вас благодарю и с поспешностию отсылаю корректуру - ай да Соболевской, ай да Байбак! что тут он нагородил! От него получил я письмо и на днях отвечу - покаместь я с вожделением думаю о Silleri по 11 р. асс.<игнациями>.
10-го июня. 334. А. X. Бенкендорфу. 29 июня 1827 г. Петербург. Милостивый государь Александр Христофорович, По приезде моем в С.<анкт>Петербург являлся я к Вам, но не имел счастия найти дома. Полагая, что Вы заблагорассудите сами потребовать меня, до сих пор я Вас не беспокоил. Теперь осмеливаюсь просить Вас дозволить мне к Вам явиться, где и когда будет угодно Вашему превосходительству.
С чувством глубочайшего почтения и преданности честь имею быть Вашего превосходительства покорнейший слуга Александр Пушкин. 1827. 29 июня С. П. Б. <Помета/>, покрытая лаком:> Пригласить его в среду в 2 часа в Петер.<бурге>
335. А. X. Бенкендорф - Пушкину. 5 июля 1827 г. Царское Село. Генерал-адъютант Бенкендорф честь имеет уведомить его высокоблагородие Александра Сергеевича, что он весьма рад будет свидеться с ним и просит его пожаловать к нему в среду в 2 часа по полудни в его квартиру, в С.<анкт>-Петербурге.
5-го июля 1827 года, Царское Село. Его высокоблагор.<одию> А. С. Пушкину.
336. С. А. Соболевскому. 15 июля 1827 г. Петербург. 15 июля Вечор узнал я о твоем горе и получил твои (13) два письма. Что тебе скажу? про старые дрожжи не говорят трожды; не радуйся нашед, не плачь потеряв - посылаю тебе мою наличность, остальные 2500 получишь вслед. Цыганы мои не продаются вовсе; деньги же эти - трудовые, в поте лица моего выпонтированные у нашего друга Полторацкого. Приезжай в П.<етер> Б.<ург>, если можешь. Мне бы хотелось с тобою свидиться да переговорить о будущем. Перенеси мужественно перемену судьбы твоей, т. е. по одежки тяни ножки - вс перемелится, будет мука. Ты видишь, что, кроме пословиц, ничего путного тебе сказать не съумею. Прощай, мой друг.
337. Е. М. Хитрово. 18 июля 1827 г. (?) Петербург. Madame, Je ne sais comment Vous exprimer toute ma reconnaissance pour l'intйrкt que vous daignez prendre а ma santй; je suis presque confus de me porter si bien. Une circonstance bien importune me prive aujourd'hui du bonheur d'кtre chez vous. Veuillez recevoir mes regrets et mes excuses ainsi que l'hommage de ma haute considйration. Pouchkine. 18 juillet. Адрес: A Madame Madame de Hitrof. 338. A. X. Бенкендорфу. 20 июля 1827 г. Петербург. Милостивый государь Александр Христофорович В 1824 году г. статский советник Ольдекоп без моего согласия и ведома перепечатал стихотворение мое Кавказский Пленник и тем лишил меня невозвратно выгод второго издания, за которое уже предлагали мне в то время книгопродавцы 3,000 рублей. В следствии сего родитель мой, статский советник Сергей Львович Пушкин обратился с просьбою к начальству, но не получил никакого удовлетворения, а ответствовали ему, что г. Ольдекоп перепечатал-де Кавказского Пленника для справок оригинала с немецким переводом, что к тому же не существует в России закона противу перепечатывания книг, и что имеет он, статский советник Пушкин, преследовать Ольдекопа, токмо разве, яко мошенника, на что не смел я согласиться из уважения к его званию и опасения заплаты за бесчестие. Не имея другого способа к обеспечению своего состояния, кроме выгод от посильных трудов моих, и ныне лично ободренный Вашим превосходительством, осмеливаюсь наконец прибегнуть к высшему покровительству, дабы и впредь оградить себя от подобных покушений на свою собственность. Честь имею быть с чувством глубочайшего почтения, благодарности и преданности Вашего превосходительства милостивый государь покорнейшим слугою Александр Пушкин. С. Петербург 20 июля 1827. 339. А. X. Бенкендорфу. 20 июля 1827 г. Петербург. Милостивый государь Александр Христофорович Честь имею препроводить на рассмотрение Вашего превосходительства новые мои стихотворения. Если вы соблаговолите снабдить меня свидетельством для цензуры, то, в следствии Вашего снисходительного позволения, осмеливаюсь просить Вас о доставлении всех сих бумаг издателю моих сочинений, надворному советнику Петру Александровичу Плетневу. Препровождая при сем записку о деле моем с г. Ольдекопом, с глубочайшим почтением и преданностию имею честь быть милостивый государь Вашего превосходительства покорнейшим слугою Александр Пушкин. С. Петербург 20 июля 1827. 340. А. А. Дельвигу. 31 июля 1827 г. Михайловское. ЭЛЕГИЯ. Под небом голубым страны своей родной Она томилась, увядала.... Увяла наконец, и верно надо мной Младая тень уже летала; Но недоступная черта меж нами есть. Напрасно чувство возбуждал я, Из равнодушных уст я слышал смерти весть И равнодушно ей внимал я. Так вот кого любил я пламенной душой С таким тяжелым напряженьем, С такою нежною, томительной тоской, С таким безумством и мученьем! Где муки, где любовь? Увы! в душе моей Для бедной, легковерной тени, Для сладкой памяти невозвратимых дней Не нахожу ни слез, ни пени. 1826. Вот тебе обещанная Элегия, душа моя. Теперь у тебя отрывок из Онегина, отр. из Бориса да эта пьэса. Постараюсь прислать еще что-нибудь. Вспомни, что у меня на руках Моск.
Похожие книги
- Мистика
- Историческое фэнтези
- Ироническая фантастика
- Альтернативная история
- Технофэнтези
- Постапокалипсис
- Киберпанк
- Детективная фантастика
- Стимпанк
- Героическая фантастика
- Научная Фантастика
- Эпическая фантастика
- Ненаучная фантастика
- Сказочная фантастика
- Космоопера
- Юмористическое фэнтези
- Ироническое фэнтези
- Ужасы и мистика
- Юмористическая фантастика
- Социально-философская фантастика
- Космическая фантастика
- Городское фэнтези
- Боевая фантастика
- ЛитРПГ
- Фантастика
- Современная сказка
- Социально-психологическая фантастика
- Хроноопера
- Ужасы
- Мифологическое фэнтези
- Фэнтези
- Фантастика: прочее
- РеалРПГ
- Славянское фэнтези
- Бояръ-Аниме
- Попаданцы
- Шпионский детектив
- Прочие Детективы
- Маньяки
- Полицейские детективы
- Исторический детектив
- Шпионские детективы
- Классические детективы
- Триллеры
- Криминальные детективы
- Иронические детективы
- Криминальный детектив
- Крутой детектив
- Детективы
- Триллер
- Иронический детектив, дамский детективный роман
- Советский детектив
- Классический детектив
- Политический детектив
- Боевик
- Про маньяков
- Медицинский триллер
- Дамский детективный роман
- Техно триллер
- Юридический триллер
- Боевики
- Исторические детективы
- Политические детективы
- Поэзия
- в стихах
- Эпическая поэзия
- Басни
- Песенная поэзия
- Лирика
- Визуальная и экспериментальная поэзия, верлибры, палиндромы
- Поэма, эпическая поэзия
- Классическая зарубежная поэзия
- Классическая русская поэзия
- Поэзия Востока
- Современная поэзия
- Классическая поэзия
- Современная зарубежная поэзия
- Современная русская поэзия
- Юмористические стихи, басни
- Верлибры
- Палиндромы
- Экспериментальная поэзия
- Визуальная поэзия
- Историческая фантастика
- Историческая литература
- Политика
- Геология и география
- Ветеринария
- Экология
- Государство и право
- Астрономия и Космос
- Математика
- Шпаргалки
- Биохимия
- Обществознание
- Педагогика
- Психология
- Учебники
- Иностранные языки
- Детская психология
- Биофизика
- Прочая научная литература
- Языкознание
- Биология
- Психотерапия и консультирование
- Юриспруденция
- Военная история
- Альтернативная медицина
- Философия
- Медицина
- Зоология
- Физика
- Литературоведение
- Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
- Языкознание, иностранные языки
- Биология, биофизика, биохимия
- Обществознание, социология
- Психология и психотерапия
- Востоковедение
- Химия
- История
- Ботаника
- Экономика
- Альтернативные науки и научные теории
- Научная литература
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Книги о войне
- Популярно об истории
- Книги о путешествиях
- Книги по психологии
- Религия и духовная литература
- Детская познавательная и развивающая литература
- Детская образовательная литература
- Книги для дошкольников
- Прочая детская литература
- Детские приключения
- Детская проза
- Детские стихи
- Детские остросюжетные
- Детская фантастика
- Книга-игра
- Буквари
- Фантастика для детей
- Детская литература
- Проза для детей
- Внеклассное чтение
- Игры, упражнения для детей
- Классическая детская литература
- Стихи для детей
- Русские сказки
- Зарубежная литература для детей
- Сказки народов мира
- Зарубежные детские книги
- Сказки
- Детские детективы
- Школьные учебники
- Учебная литература
- Книги для подростков
- Экономика
- Поиск работы, карьера
- Отраслевые издания
- Недвижимость
- Корпоративная культура
- Делопроизводство
- Внешнеэкономическая деятельность
- Бухучет и аудит
- Торговля
- Малый бизнес
- Личные финансы
- Государственное и муниципальное управление
- Краткое содержание
- Ораторское искусство / риторика
- Работа с клиентами
- Стартапы и создание бизнеса
- Маркетинг, PR, реклама
- Карьера, кадры
- Маркетинг, PR
- Финансы
- Личная эффективность
- О бизнесе популярно
- Интернет-бизнес
- Банковское дело
- Менеджмент
- Менеджмент и кадры
- Тайм-менеджмент
- Ценные бумаги, инвестиции
- Кадровый менеджмент
- Политическое управление
- Управление, подбор персонала
- Зарубежная деловая литература
- Деловая литература
- Педагогика, воспитание детей, литература для родителей
- Медицина и здоровье
- Семейные отношения, секс
- Семейные отношения
- Рыбалка
- Отдых / туризм
- Автомобили и ПДД
- Сделай сам
- Прочее домоводство
- Спорт
- Здоровье и красота
- Охота
- Домашние животные
- Коллекционирование
- Хобби и ремесла
- Кулинария
- Развлечения
- Сад и огород
- Боевые искусства, спорт
- Домоводство
- Здоровье
- Эротика и секс
- Домашнее хозяйство
- Интерьеры
- Хобби / увлечения
- Мода и стиль
- Красота
- Секс / секс-руководства
- Йога
- Изобразительное искусство
- Рукоделие и ремесла
- Спорт / фитнес
- Прикладная литература
- Компьютерное «железо»
- Базы данных
- ОС и Сети
- Интернет
- Программное обеспечение
- Программирование
- Прочая компьютерная литература
- Учебные пособия, самоучители
- ОС и Сети, интернет
- Программирование, программы, базы данных
- Компьютерное 'железо' (аппаратное обеспечение), цифровая обработка сигналов
- Зарубежная компьютерная, околокомпьютерная литература
- Цифровая обработка сигналов
- Средневековая классическая проза
- Современная проза
- Классическая проза
- Готический роман
- Антисоветская литература
- Военная проза
- Проза прочее
- Роман
- Повесть
- Новелла
- Сентиментальная проза
- Рассказ
- Историческая проза
- Контркультура
- Эпистолярная проза
- Русская классическая проза
- Советская классическая проза
- Магический реализм
- Проза
- Зарубежная классическая проза
- Классическая проза ХX века
- Классическая проза ХIX века
- Роман, повесть
- Фантасмагория, абсурдистская проза
- Афоризмы, цитаты
- Экспериментальная, неформатная проза
- Проза о войне
- Современная русская и зарубежная проза
- Классическая проза XVII-XVIII веков
- Афоризмы
- Эпопея
- Феерия
- Семейный роман/Семейная сага
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия
- Зарубежные приключения
- Современная зарубежная литература
- Зарубежная драматургия
- Зарубежная фантастика
- Зарубежный юмор
- Зарубежная религиозная литература
- Зарубежная образовательная литература
- Зарубежная публицистика
- Зарубежная психология
- Зарубежные любовные романы
- Зарубежная поэзия
- Зарубежная классика
- Зарубежная старинная литература
- Зарубежная компьютерная литература
- Зарубежная литература о культуре и искусстве
- Зарубежные детективы
- Зарубежная прикладная литература
- Зарубежное фэнтези
- Зарубежная справочная литература