Переписать сценарий

Симона торопилась так, как еще никогда в своей жизни… Информация о том, что адронный коллайдер в 2018 м году будет закрыт на профилактику и портал в прошлое, скорее всего, захлопнется, подстегивали её творческие способности лучше, чем осознание того, что где-то там, в начале ХХ столетия, болтаются, как неприкаянные, её друзья и близкий родственник.

Первой жертвой её бешеной настойчивости пал представитель IBM, посмевший что-то там вякнуть про дикую очередь на квантовые компьютеры и о том, что удовлетворить заявку Симоны он сможет не раньше, чем через 2–3 года. Спустя неделю этот толстый неуклюжий мужчина, узнав на себе суть русской пословицы “легче отдаться, чем объяснить, почему этого делать не хочется”, готов был лично собрать заказ “для этой сумасшедшей”, чтобы потом уволиться и уехать куда-нибудь на далёкие необитаемые острова, где полностью исключить дальнейшее общение с такими настырными заказчиками.

Сложнее расправы над представителем IBMбыла установка игрушки, её отладка и настройка. Работа, которую приходилось делать без Кевина и Джонни, обошлась Симоне в небольшой бассейн слёз и непреходящее удивление Ника, даже не подозревавшего, как много фразеологических конструкций можно создать всего из пяти русских слов. Впрочем, большую часть эпического сражения софта с хардом, Ник пропадал на верфи, где надо было довести до ума, а точнее — практически построить заново заказанный Симоной корабль, который она решила использовать в качестве носителя машины времени.

Стоически перенеся фантастическую историю Симоны про путешествие в 1903 год, Ник полностью одобрил выбор корабля в качестве носителя квантового компьютера, который легко замаскировать, переместить и спрятать. Кроме того, провал во времени на океанских просторах таит в себе меньше неожиданностей, чем аналогичное путешествие на суше, где можно было легко оказаться посреди чьей-нибудь усадьбы или даже внутри дома.

Ник выразил готовность участвовать в спасательной операции и совершить прыжок в прошлое вместе со своей Заей. Теперь он активно занимался приготовлением к путешествию, философски заметив, что давно мечтал провести отпуск вдали от цивилизации, интернета и навязчивых социальных сетей.

За основу Ник выбрал советский торпедный катер проекта 183 «Большевик» (по классификации НАТО — P-6 classtorpedoboat), выкупив этот раритет у капитана второго ранга ВМФ США в отставке. Катер был приобретён им по случаю, за пятьсот баксов, ещё во времена развала СССР, и с тех пор нигде так и не примененный.

Торпедный катер проекта 183был потомком ленд-лизовских “Восперов”, “Элков” и “Хиггинсов”, достаточно мореходный — до 6 баллов, быстроходный — до 50 узлов, да к тому же хоть и скромно — 7 мм, но бронированный, а главное, за исключением рубки, полностью деревянный, что полностью соответствовало главному требованию Симоны о диэлектрическом корпусе.

Экстерьер катера требовал минимальной ретуши, чтобы не вызывать шок своими футуристическими для 1904-го года обводами. Гораздо большей модернизации требовало оснащение катера, как внутреннее, так и наружное, при ознакомлении с которым шок случился уже у Ника. Торпедное вооружение — 2 однотрубных 533-мм торпедных аппарата ТТКА-53-183, расположенные побортно, оказались в полной сохранности, хотя артиллерийские установки были демонтированы. В артиллерийском погребе катера мирно лежали в заводской смазке и упаковке дымовые шашки, восемь глубинных бомб ББ1, с виду напоминающие бочки для топлива, и даже пара 533-мм торпед, которые, скорее всего, при продаже просто поленились вытаскивать из тесного трюма.

— Да хрен его знает, что там валяется, — пожал плечами продавший катер отставной кэп, — если тебе это не нужно, — выбрось, и дело с концом. Когда я его покупал, у русских такой бардак был, что можно было даже крейсер с ракетами выкупить…

Как в акватории современного порта возможно выбросить ненужные глубинные бомбы, Ник не представлял, поэтому решил этот груз оставить без движения — если он никому не мешал последние тридцать лет, пусть полежит ещё немного. Тем более, что заняться и так было чем. Сначала требовалось разобраться с состоянием корпуса катера. Его дефектация выявила, что за долгие годы эксплуатации в составе ВМФ СССР деревянный корпус катера сохранился в идеальном состоянии, требовалась лишь небольшая реконструкция и его усиление, ввиду предстоящей замены энергетических установок и монтажа водомётных движителей.

Затем был проведён полный демонтаж дизельной энергетической установки, состоящей из четырёх двигателей М-50Ф советского производства конца сороковых годов, отличавшейся большим физическим весом, большим расходом дизельного топлива, и чрезвычайно малым моторесурсом. Движители — четыре трёхлопастных винта, на четырёх гребных валах — подлежали замене по тем же причинам. После чего корпус был полностью обтянут полибензоимидазолом (PBI) — синтетическим волокном с чрезвычайно высокой температурой плавления, которое практически невозможно поджечь.