Перенесение на камне

– А их там много, – сказал он ядовито-ехидно.

– Много? А как они достаются, ты знаешь?

– А не знаю. И не хочу знать. Когда нужно будет знать, само узнается. Надоели вы все!..

И тут Антоша совершил революционный шаг. Он отпрыгнул от старухи и что есть духу понесся по улице. Никогда до этого он так быстро не бегал! Промчавшись три больших квартала, он в изнеможении остановился. Тяжело дыша, обернулся. И увидел рядом с собой старуху.

– Напрасны твои потуги, недобрый человек. Хоть на лошади скачи, хоть на ракету сядь, я не отстану. И глазами не сверкай, не поможет.

– Зачем? Про деньги разболтать хочешь?

– Зачем? Я не ябеда. Да и что прок на тебя ябедничать? Ты же сразу глаза вскинешь обиженно, да вскричишь праведным голосом: "Я?! Да как вы могли подумать такое?!" Уж так ты родителям своим мозги запудрил, что они про тебя никакой правде не поверят.

– Так что ты хочешь от меня, старая карга?

– Я не карга. Я твоя совесть. Я хочу исцеления и очищения.

– Так что мне, в ванне что ли тебя купать?

Старуха усмехнулась.

– Нет, это бесполезно.

– Ну, так чем тебя очистить, вонючка ты поганая?!

– Я очищусь и вылечусь, только умывшись твоими слезами раскаяния

– И тогда ты исчезнешь с глаз долой?

– Да, тогда с глаз долой я исчезну. Дело за малым – за твоими слезами раскаяния.

И Антоша всерьез стал думать, как бы это сейчас сделать, чтобы выдавить из себя слезу. Вообще-то, слезу из себя выдавливать он умел, но сейчас чувствовал он, ничего у него не выйдет. Да и выдавленная напоказ слеза за раскаяние никак не сойдет. Проклятая баба! И только тут до него по-настоящему дошло, что перед ним явление, которого быть не должно, которое быть не может, но оно– вот оно. Стоит перед ним эта удивительная гадкая старуха. И ничем и никак не объяснить ее, ну не совесть же она его в самом деле?!

"А что, если все-таки ее кирпичом по голове и убежать?.."

– Не надо кирпичом, – сказала старуха. – Мне ничего не будет, только я стану еще страшнее и зловоннее.

Антоше стало совсем не по себе.

– Ты всамделе мои мысли читаешь?

– Всамделе, недобрый человек. Никакая злая мысль не минует твою совесть. Ведь это так просто.

-Что же я родителям скажу? Что они скажут? – растерянно спросил Антоша.

– Скажи им все как есть. А что они скажут, так ли это важно?

И опять вскипел Антоша:

– Ну, а теперь скажи серьезно, бабка, кто ты и откуда взялась?

– Я всегда говорю серьезно, недобрый человек. Кем я себя назвала, та я и есть. В этом мире действует еще и та сила, о которой тебе невдомек. Это – Божья сила. Она и воплотила меня вот в такое страшилище. И мне другой не быть, пока ты такой, какой есть.

– Божья сила? – недоверчиво сморщился Антоша. – Так Он что, есть что ли, Бог-то?

– Есть. А иначе откуда ж бы мне взяться? Божий мир – это мир обратный тому, в котором ты живешь. А живешь ты только ублажением твоих скверных желаний, коим ты покорный и жалкий раб. А других желаний у тебя нет. Радуйся чуду и благодари Бога, что я предстала пред тобой.

Антоша задумчиво выслушал ее слова и только махнул рукой в ответ. Да и что тут скажешь? Сказать, что Бога – таки нет? А она опять за свое, что есть. Так и препираться?

– Ладно, идем домой, – сказал Антоша, про себя подумав, что видимо никак не миновать встречи родителей с этой...

– Ты верно подумал, что не миновать, – сказала старуха.

Вздохнул тяжело Антоша и зашагал не оглядываясь.

Лифт был занят. Не торчать же тут на площадке с этой... – и Антоша пошел пешком.

Что-то остановило его у двери, что под их квартирой двумя этажами ниже. Отсюда два дня назад выносили гробик с его приятелем. А ведь совсем недавно он выскакивал из этой двери и кричал, задрав голову:

– Антоха! Ты вышел?

И вот его нет. В общем-то, его смерть и похороны Антоша перенес спокойно и даже безразлично. Он даже мертвого его тела в гробу не видел, об этом Антошины родители позаботились. Сейчас же, глядя на запертую дверь, что-то защемило внутри Антоши. Какой-то неведомый ранее, таинственный, щемящий, холодный страх, непонятно о чем и от чего, ощутил он.

– Скажи, а он очистил эту... ну, такую же как ты... у себя.... перед тем, как умер?

Старуха за спиной кашлянула и сказала:

– Я этого не могу знать. Это один Бог знает.

"А как у Него спросить, – подумал было Антоша, но вдруг жгучая, злобная волна яростного протеста выплеснулась откуда-то из потаенных недр его души и целиком заполнила Антошу.

– Плевать мне на тебя и на твоего Бога! – зашипел он, надвинувшись на старуху. – Зачем мне тебя очищать?! Не буду! Шляйся за мной, прилипала вонючая, а вот не буду и все!!

– Твоя воля. Однако, что за бес тебя укусил?

– Великолепно, малыш, отлично, добрый человек. Не слушай эту старую вонючку, – услышал тут Антоша грубый, хриплый голос. Он шел откуда-то сверху, но там никого не было видно.

– Кто это еще? – испуганно спросил Антоша.

– Он самый, – ответила старуха, криво усмехаясь, – легок на помине.

– Кто? – не понял Антоша.

– Да бес, который укусил тебя.

– Я никого не кусаю, старая карга, – раздался опять голос сверху. – Просто мои помыслы гораздо приятнее твоих и сей добрый человек слушает меня, а не тебя. И правильно делает.