Перемирие

– Ух ты! Зачетная патька[73]! Нас двенадцать, и их осталось столько же! И я почти уверена, что нахрапом их хрен вайпнешь[74]! – восхитилась Линда, очередной раз влупив пару торпед в силовое поле. – Ух ты! Вот это геймеры! Я прям тащусь!!!

– Чего тащиться-то? Мы же не на «Беркутах», не в «Елочке», и далеко не лучшим составом, – в унисон ей, правда, в мой ПКМ, вздохнула Иришка.

Я мысленно согласился – пары Кощеев – Бойко и Гашек – Реми отправились к Гномам; Элен и Гарри остались у Лагоса заниматься тренировками четвертой очереди, и поэтому в рейд к Дейр’Кетт’Ани пришлось брать звенья Шипиловой, Мининой и Басова. Летающих заметно хуже, чем ребята из первой и второй.

Атака на крейсер и его ведомого успехом не увенчалась – пропихнуть торпеды в зазор между силовыми полями мне не удалось. Точно так же, как и сжечь ГПИ[75] эмиттеры их силовых полей. Слегка обалдев от уровня контроля щитов пилотами Одноглазых, я оставил его летящему следом Игорю и, отработав эволюционниками, бросил обе свои машины к повернутому ко мне боком эсминцу. На ходу скидывая с пилонов четыре торпеды.

– Черт! Меня достали!!! – буквально через полсекунды заорала Шипилова. – Один двигатель – в хлам! Второй – пошел в разнос!!!

– Катапультируйся! Немедленно! Остальным – вариант «Четыре на три», – кинув взгляд на тактический экран, приказал я. И, выведя движки на предельный режим, рванулся к стремительно краснеющей метке истребителя Виктории.

Димка Колычев, контролировавший оба щита звена, метался между разваливающейся машиной ведомого и двумя парами Одноглазых, стараясь срезать все рвущиеся к их машинам БЧ. И не успевал…

– Уходи, Дима! – взвыла Вика, заметив, что одна из пар, заложив крутой вираж, пристраивается ему в хвост. – Потом подберешь!

– Нет!!! Я…

Я не успел совсем чуть-чуть – секунды за полторы до того, как я, почти ослепнув от перегрузок, вывел машины из безумного виража на дистанцию перехвата контроля, две торпеды, сорвавшиеся с оружейных пилонов вражеских истребителей, превратили истребитель Колычева в облако разлетающихся в разные стороны обломков. А через секунду с тактического экрана пропала и метка скафандра Вики.

Для того чтобы удержать в узде взбесившихся ребят, пришлось на них наорать. И в буквальном смысле заставить Минину и Басова пристроиться к парам Игоря и Бренды. А потом, скрипя зубами, сдерживать рвущиеся наружу эмоции и не дать себе сорваться и уйти вразнос.

Техника «левого контроля» (по классификации Линды), отработанная в «Альтернативе», принесла свои плоды довольно быстро – уже через двенадцать секунд после перестроения ребят в «четверки» Линда достала сразу два истребителя. Потом я уронил эсминец. Следом отличился Игорь, оторвав у крейсера один движок и развалив на части его ведомого. Потом удача снова повернулась лицом ко мне, и я втиснул торпеду между щитами второго эсминца и его ведомого.

– Эх, были бы у нас «Москиты», Вику и Диму мы бы не потеряли, – хрипло пробормотал Гельмут, зачем-то всаживая лишнюю пару торпед в уже разваливающийся истребитель. – Выжгли бы всех Циклопов к чертовой матери. Еще с первой атаки.

– Угу, – глухо пробормотала Линда. – Еще б на «Беркуты» пересесть, а сзади вывесить Шестой флот в полном составе и десяток новых Ключей. Ты что, не видишь, что происходит? Мы читерим[76], как криворукие нубы, и все равно теряем ребят!!! Будь у этих наши эмиттеры, БКашки, способность контролировать группу кораблей и щитов, то хрен бы мы кого сбили. Чем мечтать, лучше бы летать учились.

– Какие читы, Линда?! Это – не игра, – после небольшой паузы подала голос Иришка. – Для того чтобы уронить тварь, которая убила Вику и Димку, я готова бить в спину, бросаться толпой на одного, добивать уже подбитого, вообще не вылезать из «Елочки» и использовать любое преимущество, которое даст мне шанс уничтожить хоть одного лишнего Циклопа! А «честными» боями, дуэлями и тому подобной дребеденью я займусь после войны. Играя в твои «стрелялки» и «леталки». Если, конечно, к тому времени окончательно съеду с катушек.

– Ты права, – всхлипнула Горобец. – Я просто дура. И все то, что я несу, – чушь. Просто мне обидно, что ребят уже не вернешь.

– Это война. Мы просто расслабились, – скрипнул зубами Шварц. – И ты права – летаем мы… в общей массе… хреновато.

Несмотря на тяжеленный камень, лежащий у меня на сердце, говорить с ребятами я не мог. Или не хотел? В общем, думать я старался только об эмиттерах силового поля все еще сопротивляющегося крейсера. Что, в общем-то, было не особенно сложно – вращающийся юлой корабль то и дело менял направление движения, огрызался залпами торпед, менял вектор импульса тяги и всячески пытался уйти из-под ударов ГПИ.