Перемещенное лицо. Триада

Дан чувствовал себя гораздо увереннее, чем когда на них нападали разбойники. Неудивительно, все-таки несколько месяцев упорных занятий сделали из него если не мастера, то приличного фехтовальщика, а с рукопашкой, если до нее дойдет, и так неплохо дела обстояли. Мелькал черной тенью Гай, не озаботившись тем, чтоб хотя бы кинжал из ножен вытащить (зачем таскал за собой, спрашивается), скорость стрельбы Алира больше смахивала на спецэффект, а не на реальность, но стрелы у него кончились довольно быстро, а арбалеты так и оставались притороченными к седлам, и он, черт знает откуда извлекая, забросал нападавших метательными звездочками, а там и до кинжала очередь дошла. Дан танцевал, и лучшей партнерши у него никогда не было, даже прекрасная Лика Одинцова, неудавшаяся балерина и былая любовь, казалась коровой по сравнению с катаной. Ринулся в битву Шарик, но тут же запутался в брошенных под ноги веревках с какими-то шарами, заклекотал гневно, рванул зубами… Справится. К тому же стрелы от него отскакивают, словно он бронированный, а для удара мечом надо подойти близко, а это вряд ли.

Вскрикнул и выгнулся назад Алир, провалился в коленях, начал падать, искаженное лицо было смертельно белое, зеленые глаза заволакивала муть. Странно, что Дан сумел это разглядеть. И почти тут же закричал Гай. Дан крутанул мельницу, повернулся, чтоб увидеть его залитое кровью лицо и рукоятку метательного ножа пониже ключицы. Он упал, вытягивая вперед здоровую руку, попытался подняться, не сумел, и Дан бросился к нему, почти надвое разрубил замахнувшегося здоровенным мечом мужика…

И что-то произошло. Дан не помнил. Словно бы выпал из реальности в никуда, в серую пустоту, как робот, который видит не двигающиеся фигуры, а цель на радаре, координаты, ряды цифирек, но точные настолько, что прицел сбить невозможно…

Когда отпустило, он стоял на поляне, просто усеянной неподвижными телами. Или обрубками и обрывками тел. Травы не было видно из-под крови. Чешуйчатый нос ткнулся в руку.

Гай прерывисто со стоном дышал. Дан перевернул его на спину, выдернул из плеча нож, и вампир облегченно вздохнул. Серебро, конечно. Левая щека от виска до подбородка располосована, и тоже серебром, потому что кровь хлещет и никакой тебе регенерации.

– Я… я в порядке… я не умру от этого… просто перевяжи… вампир, умерший от потери крови, – это смешно, – проговорил он прерывающимся голосом. Дан подбежал к трупу лошади, выдернул из дорожного мешка рубашки – вовремя им перестирали белье, прямо мечом наполосовал их на бинты и туго-туго перетянул раны Гая.

– Ты? ты как…

– Нормально, – отмахнулся Дан, хотя начал чувствовать некие неполадки, почему-то плохо слушалась левая рука.

– Аль? Что Аль? Я видел, он ранен…

Дан выпрямился и поискал глазами светлые волосы эльфа. Он лежал в самой естественной позе, раскинув руки, но был жив.

– Дышит, – проверив, сообщил Дан. – Нож в спину. Под лопаткой.

– Плохо… Дан… ты его перенеси… Вон к кустам… Я попробую… сам…

Дубина стоеросовая и даже хуже. Солнце. Ясный такой денек, а Гай, конечно, и шляпу потерял, и руки… Шарик посмотрел по сторонам, ухватил Гая за куртку передними зубами, как собака, и, пятясь задом, поволок под деревья. Тварь полуразумная? Дан потащил Алира, тоже волоком, сил не было его поднять, а он даже не стонал, глаз не открывал… Плохо. Нож под лопаткой – плохо.

Гай, кривясь и постанывая, выспрашивал об Але, и услышанное ему не нравилось.

– Нож не вытаскивай… Кровью захлебнется. Легкое пропорото… Положи его на бок. Дан. У тебя рука… Весь рукав в крови. Ты ранен. Дан, слышишь?

– Слышу, – огрызнулся Дан, сообразив наконец, почему рука не желает слушаться. Не смертельно. Он наложил жгут выше раны, и кровь сразу перестала идти. А силы кончились совсем. Он сел на траву между друзьями. Что делать? Что-то ведь надо делать. Лошади либо убиты, либо разбежались, даже если Гай сможет идти, не сможет Аль, а Дан не сможет его нести, черт возьми, ну зачем руку-то подставил…

Совсем глупый. А на что рация?

Он выволок из кармана куртки образец местного хайтека, нажал кнопку и приготовился долго-долго вызывать хозяина, но тот откликнулся почти мгновенно, словно ждал.

– Дан? Что случилось?

Объяснять не хотелось. Как он может помочь? Ухватился за соломинку, а соломинка в паре сотен миль…

– На нас напали, Нирут. Аль и Гай тяжело ранены.

– Нажми обе кнопки и ни в коем случае не отпускай, – сухо приказал хозяин. А я его по имени назвал. Непочтительно так. Дан утопил обе кнопочки, жать пришлось обеими руками, иначе не выходило, и левая отозвалась весьма ворчливо.

– Я не тяжело ранен, – задыхаясь, проговорил Гай. И правда, пацан еще. Главное – бодриться. Видел уже Дан его с серебряным болтом в плече, так тогда выглядел Гай получше. А сейчас вон пластом лежит и даже попыток шевельнуться не делает. И лицо располосовано, тонкое красивое лицо. Это не самое главное, конечно, но больно так же, как если бы располосовано было что-то другое, хоть ляжка, хоть задница. Серебро. Значит, заживать плохо будет.

– Тебе кровь нужна…