Перемещение

Наконец, передо мной предстал этот кучерявый мужчина, которому на вид не было и двадцати пяти лет. И борода у него была совсем не длинной, как у остальных мужчин. А представился он как Костас Фасулаки из рода Кавьяр.

— Вы маг? — Спросила я его.

— Мой магический шар очень слаб, поэтому я не стал его развивать и посвятил свою жизнь изучению воинского дела. — Ответил он немного осипшим голосом.

— Вы воин? А в каком вы ранге? — Решила я уточнить самые общие факты. Костас Фасулаки из рода Кавьяр, конечно, был самым симпатичным из всех сегодняшних претендентов на мою руку. Но мне не только замуж за него выходить, я надеюсь, что он поможет мне выбраться в мой мир. А он даже не маг, еще и принадлежит роду Кавьяр — на все это я уже закрыла глаза. Но он хотя бы воином может быть высокопоставленным, или учитывая его возраст, хотя бы перспективным.

Но ответ Костаса меня не обнадежил.

— Я сагитар. Вернее буду сагитаром, как только пройду обучение на месте службы. А владению мечом и стрельбе из лука я хорошо обучен. Пока я только зачислен в постоянные войска на обучение. Через двенадцать дней я вместе с другими новобранцами отправляюсь на восток Королевства, в пограничную с торокками крепость. Там я буду служить следующие десять лет.

— Десять лет в пограничной крепости. — Повторила я основную мысль.

— Да. Это хорошее место для службы. Я смогу скопить денег на свою женитьбу или даже покупку дома.

— Значит, сейчас у тебя и дома нет? — Уже понимая, что с Костасом нам не по пути, спросила я.

— Я не бездомный. — Подчеркнул он. — У моих родителей хороший дом. И мы всей семьей смогли достойно женить двух наших старших братьев. У их также есть свои дома. И четырех сестер устроить также получилось. Сейчас выгоднее будет мне уйти в армию и так поддержать свою семью.

— А сколько вас в семье? — Уже сбившись со счета в его братьях и сестрах, задала я вопрос.

— Наша семья — это отец, мать, пять сестер и пять братьев. Два старших брата женаты, одна младшая сестра еще не обрела свой дом.

— Костас Фасулаки из рода Кавьяр, я желаю вашей семье всех благ. Но я не понимаю, как мы сможем создать семью. Ты хочешь помогать своей семье, а моя семья в этом мире — это мои друзья. Я должна помочь им, вряд ли ты сможешь быть мне в этом помощником.

Костас Фасулаки подтвердил, что согласен со мной кивком головы.

— Я ожидал такого ответа. — Серьезно проговорил мой не случившийся жених. — Только сейчас по Оруэллу всем мужчинам младше тридцати лет приказано познакомиться с иномирной невестой. Всего вам хорошего.

Я, приподняв руку, попросила его остановиться и спросила о значении фразы, царапнувшей меня:

— Что значит «всех мужчин младше тридцати лет»?

То, что они подняли порог заявленного мною возраста для жениха с двадцати до тридцати лет, меня не так насторожило как то, что они присылают ко мне «всех мужчин», не «свободных мужчин», а «всех».

Снова удивляясь тому, в какую бездну я попала, задала я следующий вопрос:

— Костас Фасулаки из рода Кавьяр, в Оруэлле разрешено многоженство?

А он пожал плечами и спокойно ответил, как о чем-то обычном:

— Свободный мужчина может иметь столько жен, сколько он может обеспечить. А нам сказали, что у вас в колеснице богатое приданое. И так как имущество жены переходит мужу…

— … «обеспечивать» меня ваши мужчины собирались на мое же имущество. — Закончила я его мысль.

Будущий воин мне кивнул и спешно, не поворачиваясь ко мне спиной, отступил в туман.

Мне хотелось плакать.

От обиды.

От несправедливости.

И от своей слабости.

Я так надеялась хоть на кого-то скинуть свои проблемы, и очень обрадовалась, увидев хоть какого-то симпатичного и не старого мужчину, что сейчас разочарование было даже болезненным.

Но на меня смотрели другие женихи, которые, скорее всего, также планировали обеспечивать меня на имущество из чужого мира. Поэтому, вспомнив папу и напомнив себе, что мне по генам передалась его стойкость, я взяла себя в руки.

Следующего жениха я сразу спросила, женат ли он. Когда он сказал, что женат, я сказала громко, чтобы слышали все остальные умники, что за мой счет хотели поправить свой материальное положение:

— Женатый человек не может стать мужем еще и мне. Я буду единственной женой для своего мужа. Более того, как приданое я принесу в дом своего мужа лишь часть своего имущества, а остальные вещи из этой колесницы я оформлю как мое личное имущество.

Выслушав меня, пятеро человек просто ушли в туман, а один из оставшихся двоих стал доказывать, что закон Оруэлла не позволяет женщине иметь собственное имущество. Но я-то знаю, что в любом правиле есть исключения. В случае чего, я готова даже быть в этом правиле первым и единственным исключением. Ушел и этот спорщик, и остался последний из этой партии женихов. Хотя на мой взгляд он мог бы уйти и первым, или даже вообще не приходить. Потому что в его возрасте даже стыдно думать о женитьбе, надо внуков женить и дожидаться рождения правнуков.