– Ты здесь находишься меньше, чем я, и многого не знаешь! – назидательно произнесла она, – Я не буду тебя в чем-то убеждать, сама со временем разберешься. Предлагаю все-таки держаться сполу (
Юля была не против объединения сил, но классификацию людей по признаку длительности разрешения проживания в чужой стране принять не могла.
Позже она столкнулась с тем, что многие разделяют эту странную точку зрения. Часто, после того, как Юля называла свое имя, знакомясь с кем-то, вторым вопросом был: «а какой у Вас побыт?». И если вдруг побыты не совпадали, то часто начиналось общение по принципу: сытый голодного не разумеет.
– Какие же у тебя планы? – задала Марго самый популярный в их среде вопрос, актуальный независимо от статуса и побыта.
Юля вкратце рассказала.
– У меня примерно такие же. Для начала нужен язык. Причем, не ломаный, а приличный. Кстати, я слышала фантастическую историю о том, что ты общаешься с какой-то чешкой, занимаешься у нее дома.
– Было дело, – с удивлением подтвердила Юля, – это, конечно, не секрет, но откуда ты знаешь?
– Ой, Юль, – снисходительно улыбнулась Марго, – здесь все друг про друга все знают! Так с кем ты занимаешься, и не познакомишь ли меня с ней?
– Нет, это очень пожилая пани, она действительно раньше преподавала язык, но давно ушла на покой, – она рассказала про пани Анну, заодно продемонстрировав полученные в подарок словари и учебник.
– Понятно, – потеряла интерес к теме собеседница, – А у тебя вообще есть неяки знамы (
– Ну, так, – Юля замялась, – о подтверждении еще рано говорить. Есть у меня один знакомый. Он обещал вывести на какого-то местного светилу, который запросто вхож в министерство. Но он сказал, что пока я не знаю языка, к нему и обращаться не стоит.
– Ясно. Скажи, а возможно будет и за меня замолвить словечко этому светиле?
У Юли возникло ощущение, что Маргарита словно перебирает вещи в ее шкафу, прикидывая: что из чужого барахла может ей пригодиться.
– Боюсь, ничего не выйдет. И, кстати, он абсолютно не должен для меня что-то делать! Так что, думаю, вряд ли могу тебе чем-то помочь.
– Ну, ладно. Нет, так нет.
Они поговорили еще о том, о сем. В основном вопросы задавала Марго, словно пыталась оценить Юлькины возможности и степень ее полезности.
Она весьма уклончиво отвечала на вопросы и о себе рассказала буквально в двух словах. Приехала сюда с двумя сыновьями. Один – взрослый, Марго сделала ему жевностяк (
Позже, по крупицам выдавая информацию, Марго рассказала, что перед отъездом от нее ушел муж к одной бесстыжей молодухе, которая длительное время была вхожа в их дом и даже считалась подругой. Это был такой удар, что после всех нервотрепок, связанных с разводом и разделом имущества, Марго решила уехать из своего города, чем дальше, тем лучше. Уехать получилось в Чехию.
«Надо же, – размышляла Юля после того, как Марго ушла, – даже здесь в чужой стране, когда надо объединяться – заботы-то у всех одинаковые: ведь все сводится к выживанию и адаптации – сразу возникла какая-то иерархия! Высшее образование, документы! Как же все-таки мы, русские, разобщены!»
Это было правдой, русские хоть и приезжали огромными группами, иногда даже состоящими из переселенцев с одной улицы, после непродолжительного времени не только не пытались помогать друг другу, но, зачастую, вообще переставали общаться, а то и начинали враждовать. Конечно, были какие-то группы, которые объединяли усилия, делились нужной информацией, помогали найти работу, и, что бывало уж совсем редко, поддерживали друг друга деньгами. Но такое положение дел было исключением из обычного здесь правила: «человек, человеку – волк».
Так вели себя русские, в отличие, например, от выходцев с Кавказа или других национальных групп. Те, как правило, были крепко сплочены, делами занимались вместе, за своих стояли горой и бизнес вели большой командой, объединив капиталы. Они также редко ехали наобум, подобно нашим, которые по приезде в чужую страну, часто не знали, чем же им заняться и, вообще, что делать дальше. Обычно сначала приезжали самые предприимчивые, потом, постепенно готовилась база для переезда семей, потом к ним присоединялись многочисленные родственники и знакомые, и, через некоторое время уже существовало обширное сообщество, объединенное крепкой диаспорой.
Наши же соотечественники, как это ни странно, предпочитали прорываться в одиночку.