Перекресток в центре Европы

– Все будет отлично, – убеждал ее Иван, – даже не сомневайся. Я планирую уехать не более чем месяца на два, и запомни: все, что я делаю, я делаю для нашего блага.

Иван собрался уехать в самое ближайшее время. Перед его отъездом со вкусом прошлись по магазинам, азартно выбирали, спорили и наконец, купили «самое необходимое»: холодильник, стиральную машину, большую двуспальную кровать, два шкафа и еще по мелочам. Само по себе все было замечательно, и настраивало на новую жизнь, но планы Ивана плохо вписывались в картины будущего семейного счастья.

– Ну вот, что еще нужно? Занимайся пока делами. А мы с Сережкой сможем приехать сюда на Новый год.

– Да? – оживилась Юля, – отличная идея! Я постараюсь все приготовить к вашему приезду!

– Обживайся потихоньку. Начни ремонт, Зина обещала помочь. Не расстраивайся, за этими заботами ты и не заметишь, как пролетит время.

В один из вечеров их навестил… Франта. Так как он числился мужем и якобы проживал тут, то еще раньше договорились, что для отвода глаз он периодически будет мелькать перед соседями, создавая эффект присутствия. Вот он и пришел, все равно мимо проходил. Почему бы теперь Ивану не угостить его, например, пивом?

Юля скривилась, но Иван встретил парня очень радушно, и немедленно пригласил в господу (небольшой пивной ресторан), расположенную в двух шагах от их дома.

– Нам стоит проявить больше любезности, – объяснил он.

Сам Иван превзошел все мыслимые границы этой самой любезности.

– Ты молодец, – поминутно хлопал он парня по плечу, – мы очень благодарны твоей семье. Дикуем (благодарю). Супер, отлично, все супер! Мы решили, что будем платить тебе каждый месяц сто долларов, – вдруг брякнул Иван.

Юля даже поперхнулась:

– Ты в своем уме? Мы ведь уже все заплатили!

– Ты что, забыла, что Зина очень советовала не ссориться с ним?

И Иван немедленно протянул Франте, на лице которого возникло радостное изумление, стодолларовую купюру.

– Вань…, – обмерла Юля.

– Тихо…

Франта, переводя глаза, сияющие хитрым блеском, с денег на Ивана, с Ивана – на Юлю, немедленно стал прощаться.

– Каждый месяц, – повторял Иван, тряся его руку, – сто… понял? Сто долларов!

– Иван! – толкала его Юля.

– Да перестань ты, – возмутился Иван, когда Франта поспешно удалился, – ты что, не понимаешь? Его надо задобрить! Я уже не говорю о том, что он имеет такое же право на квартиру, как и ты! Это твой муж! Придет, поселится, и что ты с ним сделаешь?

– Ты его выгонишь!

– Я уезжаю!

– Не уезжай!

– Не начинай опять! Мы обо всем договорились! Кроме того, тебе еще надо сделать много дел: оформить пособие по безработице, пособие на ребенка! Как ты собираешься управиться без него? Да и вообще, он может во всем помочь.

– А где я возьму для него каждый месяц эти доллары?

– Я об этом позабочусь.

Через день Иван уехал.

«Попался барашек, попался в похлебку», – крутилось у Юли в голове, когда она возвращалась с вокзала.

Все эти события вихрем ворвались в жизнь, закружились неистовым ураганом, не давая опомниться, разметали и разрушили весь привычный мир. Когда же вихрь стих, Юля обнаружила себя в чужой стране, где у нее не было ни близких, ни знакомых, ее окружали чужие люди, говорившие на непонятном языке.

Вокруг были обломки, из которых еще только предстояло что-то выстроить.

***

Тишину, стоявшую в квартире, нарушил перезвон мобильного телефона.

Юля вздрогнула, звонить было абсолютно некому. Она схватила трубку и, сверившись с валявшейся на столе схемой, нажала нужную кнопку.

Из трубки полилась речь автоответчика, естественно на чешском языке.

Юля с досадой дала отбой. Зачем слушать, если все равно непонятно! Она только вчера купила себе эту игрушку и еще не научилась пользоваться. Это был ее первый мобильник, до сегодняшнего дня она видела подобное достижение прогресса только по телевизору.

Теперь это достижение прогресса каждые пятнадцать минут изводило ее звонками, явно пытаясь донести что-то важное. Но все его усилия были тщетными: по-чешски Юля понимала только на уровне «спасибо – пожалуйста». И чего они от нее хотят?

Ее очень беспокоила эта назойливость. За то недолгое время, что она находилась в чужой стране, уже стало понятно, что ничего нельзя оставлять без внимания.