Перекресток в Никодимске

— Покушай хоть чуть-чуть, а то ты потом воспитательнице рассказываешь, что самая голодная и что тебя дома не кормят,— возразила Лена.— Куда за конфетами тянешься! — давай ещё хоть три ложечки съешь.

    Тут она вспомнила, что не погладила постиранную вечером блузку, та так и осталась висеть на балконе, и теперь в школу идти не в чем. Оставив дочку, Лена снова бросилась в комнату и принялась лихорадочно раскладывать гладилку. Ножка доски никак не хотела входить в нужный паз, утюг нагревался мучительно долго — в это утро решительно всё было против неё.

    Закинув в сумочку три конфеты и пару яблок, она принялась торопливо одевать малышку в садик. «Посуду не помыть — опять опаздываю, а Серёжка вряд ли сподобится, вот и простоит засохшая овсянка до вечера, блин, блин, бли-и-ин! Ну что за жизнь, а?» — подумала Лена, сбегая с дочкой по лестнице.

    Погода была хорошая, и это немного успокоило молодую учительницу. Кате не хотелось в садик, её тянуло в парк — кататься на аттракционах, как в субботу с бабушкой. Она всю дорогу упиралась, и в итоге они пришли в садик не первыми, как обычно, а уже примерно во втором десятке.

«Ну хоть с Марией Никитичной ругаться не придётся,— про себя обрадовалась Елена, разувая капризную дочку.— Сегодня пришли как положено, по всем правилам».

    Конфликт с пожилой воспитательницей был застарелым, тянулся с момента выхода Лены из декрета. В школе требовали, чтобы классные руководители появлялись на работе в семь тридцать, и она успевала, если отводила дочь в садик ровно в семь утра. Пять-семь лишних минут оборачивались опозданием на работу и всегда сопровождались устным выговором от завучей. Проскочить не получалось, вахтёрша следила по секундам и стучала начальству, словно заяц на барабане. Вот и пришлось Лене подстраиваться и приводить дочку в садик как можно раньше, что вызывало страшную злость у воспитательницы Марии Никитичны:

— У нас до семи профилактическое кварцевание помещений. С семи ноль-ноль до семи пятнадцати — проветривание после обработки. Дети заходят в группу в семь пятнадцать, — строго талдычила воспитательница.— Таковы санитарные правила, их нельзя нарушать!

    Уговоры не помогали, и Лена задабривала воспитательницу банками кофе и конфетами, получаемыми на праздники от учеников. На время это помогало, сварливая воспитательница начинала принимать Катю в группу раньше, но через неделю доброжелательность заканчивалась, и ситуация повторялась.

    Сегодня воспитатель смотрела с одобрением,— мол, можете вовремя приходить, если захотите. Лена буркнула «драсьте!» в ответ на одобрительный кивок, поцеловала дочку и со всех ног побежала в школу.

    Новые туфли на квадратном, но слишком высоком каблуке предательски натирали ноги и совсем не подходили для стремительного перемещения, но Лена летела вперёд, сжав зубы и мечтая о разношенных балетках, стоявших под учительским столом,— уютных, как домашние шлёпанцы.

«Куда я бегу? Всё равно опоздаю,— с грустью думала Лена.— Одела, блин, обновку!.. Лишь бы лейкопластырь в сумочке остался, а то помру до обеда».

    Сумочка телепалась об ногу и создавала дополнительные неудобства при ходьбе. Год назад завуч Галина Григорьевна,— старая карга, которую ученики дразнили «Гидра»,— провела специальный педсовет по поводу внешнего вида учителей. На нём был разговор о длине юбок, глубине декольте и высоте каблуков. Кроме очевидных ограничений Гидра упомянула запрет на откровенные фотографии в соцсетях, причём фотографии с бокалом шампанского под ёлкой и в купальнике на море тоже попадали в категорию развратных. Лену отметили отдельно, упрекнув за кожаный рокерский рюкзак со значками, который верно служил ей ещё с университетских времен. Теперь, повинуясь воле начальства, приходилось таскаться с сумочкой, довольно неудобной и недостаточно вместительной.

    Лена подошла к школе, уже безнадёжно опаздывая и смирившись с неизбежным. Старое, ещё довоенное четырёхэтажное здание с массивным центральным входом и двумя более поздними боковыми пристройками-крыльями смотрелось мрачным и угрюмым замком. Не хватало только остроконечной башенки — и был бы готовый замок графа Дракулы. В их городке, обычном среднем районном центре, таких школ больше не было, остальные — уже новой планировки, построенные в семидесятых-восьмидесятых. Здание давно требовало капитального ремонта, но пока каждый год обходились косметическим. Внутри это помогало, а вот снаружи школа постепенно принимала всё более мрачный вид.

    У входа толпились ученики разного возраста, а чуть сбоку, за углом пристройки, Лена заметила пятерых своих учеников из одиннадцатого класса — трёх мальчиков и двух девочек. Сначала она подумала, что они вконец обнаглели и решили курить чуть ли не под окнами директора, но когда одна из учениц приветливо помахала рукой и поздоровалась, поняла, что проблема состоит в другом.