Перекресток одиночества-4

- Я с тобой! – Милена крепко схватила меня за руку.

- Хорошо – легко согласился я – Но чуть позже. Сначала на разведку схожу я один.

- Потому что ты мужчина и воин, а я слабая женщина?

- Потому что у меня есть ноги, и я смогу довольно быстро убежать – спокойно ответил я и спросил – А ты сможешь, о слабая женщина?

Тяжело вздохнув, она выпустила мою руку и признала поражение:

- Парировать нечем. Ходить хожу, а вот бегать пока не научилась.

- Научишься – ободрил я ее.

Опустившись на живот, я примерился и убедился, что пролезу довольно легко. Даже если механизм вдруг запуститься, меня вряд ли заденет. К тому же шестерни были покрыты комками пыли, а правильно понявшая мои взгляды Милены подтвердила мою догадку:

- Тут все мертво. Не знаю, что это за система, но к обычным узлам Пальмиры она отношения не имеет.

- Ох… - сделав глоток из фляги, Митомир сунул ее и мне, а следом торопливо перекрестил – меня, а не флягу – Хлебни! Потом уж лезь… Я бы с тобой, но в мои годы и согнуться то боишься лишний раз. В ум не возьму как Вудро решился туда вползти…

- Им двигал азарт первопроходца – хмыкнул я и сделал большой глоток горячительного. Вернув флягу, я полез внутрь механизма, ощущая себя кем-то вроде не слишком мудрого сверчка, что собирался поселиться внутри старых часов – Если начну орать или еще что – захлопывайте панель! – из-за тесноты и нависающих стен мой голос прозвучал гулкой угрозой – Вряд ли тут что обитает, но рисковать не стоит!

- Договорились! – крикнула Милена – Разведывай быстрее, Охотник. Я тоже хочу туда! Дедушка Митомир… дайте еще хлебнуть из фляги…

Отвечать я не стал. Не до этого было. Тренированный физически и психологически организм перестроился мгновенно, переведя все лишние звуки в звучащий где-то на периферии белый шум. Стараясь не сбить дыхание, я руками протащил себя с метр, оглянувшись, прополз еще чуть и облегченно выдохнул – все тело вышло из-под возможного удара шестерни. Да механизм явно не работал десятилетия. Да я ползу там, где даже работающие шестерни меня не должны зацепить. Но холодная правильная логика редко успокаивает. И к тому же холодная логика часто ошибается – даже не достающая до плоти шестерня может зацепить какой-нибудь шнурок на штанах и… Впрочем, я быстро перестал думать о молчащем древнем механизме. Я сделал первое открытие – свет зажатого в зубах фонарика высветил аккуратно сложенные вещи. Подтащив себя к ним, не трогая, я рассмотрел находку получше.

Подбитый медвежьим мехом старый морской бушлат. Пара рваных вязанных шапок. Меховые рукавицы. Сложенный серый и во многих местах залатанный свитер. Утепленные шерстью и надставленные сапоги. Все старое, ношенное годами, возможно сменившее многих хозяев. Уверен, что, когда покажу всю одежду ждущему в коридоре старику, он мгновенно ее опознает.

Какие общие знаменатели у этих предметов?

Холод. Мороз. Зима.

Здесь внутри наполненной ровным теплом Пальмиры в зимних вмиг упаришься.

Продвинувшись чуть дальше, я оказался у края широкой щели, обнаружив себя лежащим на толстой плите, под которой была лишь черная пустота. Здесь завывание уже ничто не сдерживало и тоскливый непрерывный звук вольготно гулял там внизу. До стены за щелью чуть меньше метра. Посветив фонариком, я убедился, что тут не так уж и глубоко – до самого дна свет не достал, но все же там что-то мутно выбелилось. Сместив луч, я задумчиво посмотрел на мерзлый металл лестничной скобы на соседней стене – по размерам и толщине скоба как дужка гири. А это, как по мне, совсем нехорошо – тяжело удержать хват на слишком толстой скобе в случае чего, к тому же я буду в перчатках, иначе оставлю куски примерзшей кожи и мяса на каждой из этих ступенек. Осмотревшись, я без особого труда развернулся в крохотном закутке на краю провала и двинулся обратно, толкая перед собой найденные вещи.

Как и ожидалось, Митомир опознал все моментально. Споро разложив вещи, он начал перечислять задумчиво:

- Эту шапку Степка покойный таскал. Сейчас не увидишь, но на ней мишка был олимпийский. Вон тот свитер помершему пять годков назад Константину принадлежал. Сапоги тоже оттуда – там у входа в бункер небольшая комнатушка с ничейной одежкой, что от покойников осталась. Донашивать ее некому – каждый пальмирец с собой немало притащил.

- Мы с радостью за вас доносим! – ответил я – Если отдадите нашему убежищу. У нас народу прорву, а вот с одеждой беда – в общем, все наоборот.

- Отдадим – без малейшего колебания ответил старик – А ты никак опять туда собрался?