Перекресток одиночества-4

- Да. И в одном из них каким-то чудом уцелела аппаратура связи. Уцелела и была активна.

- У сидельца был доступ к рубке?

- Вряд ли. Ты погоди, Охотник. Все что я тебе сейчас говорю про горбатый крест – только мои догадки, что во многом основаны на твоей эпопее и рассказах. Но есть и факты, что гласят следующее – одним прекрасным утром, во время обычной чалки, где обычно каждая сторона жаждет узнать новости и совершить взаимовыгодный обмен, один из удивительно бледных сидельцев вдруг заявил, что слышит потусторонние матершинные голоса… И что мол мат там через каждое слово. Голоса мол даже и не ругаются, а разговаривают на нем, и все талдычат и талдычат что-то про сорок лет отсидки и про необходимость быть готовым к внезапной высадке в снежную пустошь.

- Погодите… потусторонние голоса?

- Да. Он слышал голоса только лежа на своих нарах рядом с узкой щелью в стене. Оттуда и доносились эти призрачные голоса… Это и был первый сеанс связи с Пальмирой. Имя принявшего сигнал сидельца не сохранилось за давностью минувших лет, но он так упорно и часто рассказывал всем свои небылицы, что многие из почти отсидевших свой срок хотя бы частично, но поверили. И начали готовиться к неизбежному…

- Если это правда хотя бы наполовину – Пальмира действительно спасла многих – медленно проговорил я, мысленно представляя себе весь масштаб им содеянного.

Не знаю кто те двое, но по памятнику и по сорок портретов каждому они уж точно заслужили. Жаль, если их имена тоже канули в лету.

- Еще бы! – Михаил Данилович пристукнул кулаком по широкому подлокотнику – Они не только открыли всем глаза. Они давали дельные советы: искать тряпье и мастерить теплую зимнюю одежду и обувь, шить сумки или рюкзаки, заготавливать продукты и медикаменты, заниматься спортом и побольше ходить по кресту, чтобы ноги были привычны к долгому передвижению. Постараться изготовить снегоступы.

- И получается, по сути, что своими наставлениями они вдохнули чуть ли не сакральный смысл в само существование сидельцев – задумчиво произнес я.

- Это как? Любишь ты вот все же что-то этакое сказать вдруг…

- Но ведь так и есть – улыбнулся я – До этого сидельцы не знали, что их ждет и это мучило, заставляло придумывать и верить во всякие небылицы и страшилки. Глас Пальмиры развеял этот туман неведения. И выдал четкие инструкции вместе со списками всего необходимого. Благодаря чалкам и сплетням, а возможно и сделанным рукописным записям некоторых сидельцев, их наставления разошлись считай по каждому кресту…

- Были такие записи и есть. Бережно копируются уже новыми поколениями узников – кивнул старик – Все верно.

- Благодаря этим знаниям сидельцы обрели не только смысл своего существования, но и нынче столь модные и обязательно требующие осуществления важнейшие цели – продолжил я и начал загибать пальцы – С первых лет надо сберечь все с собой принесенное и тогда же самое время начать собирать медикаменты, вести здоровый образ жизни, копить что-то ценное, чтобы при оказии обменять с выгодой… Это ведь потрясающее сорокалетнее испытание…

- Как-как? – рука наливающего нам еще по порции коньяка Михаила Даниловича едва заметно дрогнула – Я не ослышался, Охотник? Ты действительно произнес вместе эти безумные и не могущие сочетаться друг с другом слова? Ты сказал: «Потрясающее сорокалетнее испытание?».

- Ну да – кивнул я и, поняв, добавил – Но только так и следует к этому относиться! Подобный настрой поднимет дух. Так что от своих слов не отказываюсь и смело повторяю – это потрясающее сорокалетнее испытание всех твоих возможностей, умений, природной хитрости и нажитой мудрости, а заодно тест того насколько низко ты можешь пасть или же наоборот – сохранить свои жизненные принципы и даже сберечь некоторое благородство незапятнанной низостью души.

- Хм…

- Скажу больше… будь у меня как у кошки семь жизней в запасе – я бы может и согласился на такое испытание. Даже наверняка согласился бы.

- Ты говоришь безумные вещи…

- Честно говоря, порой я жалею, что мой небесный вояж в кресте закончился так быстро – признался я и выпил еще одну порцию – Ух! Хор-р-рошо… сюда бы лимончика…

- А почему нет? – лидер Бункера ненадолго отошел к ведущий в недра Замка двери, приоткрыл ее, кого-то окликнул, переговорил коротко и вернулся:

- Скоро все будет.

- Спасибо.

- Да это тебе спасибо… за чуток ненормальные откровенности. Ты ведь не серьезно, Охотник? Неужто предложи кто – ты бы вернулся в крест?

- Сейчас – нет – ответил я – Тут хватает работы и я больше не смогу прохлаждаться в тюремной камере, наслаждаясь одиночеством и ставя новые цели… нет. Но будь у меня в запасе еще одна жизнь…

- Да ведь это глупости!

- Почему? – искренне удивился я.

- Зря потраченные годы!

- Ха! Есть у меня немало знакомых, что жили и наверняка еще живут в том же самом городе что и я. Их жизни проходят настолько бессмысленно и бесцельно будто они и не живут вовсе…

- Бездельники и тунеядцы?