Перекресток одиночества-4

Для начала я расстегнул верхнюю одежду, стащил шапку с взопревшей головы – тут было тепло. Двинувшись вперед, дернул первый такой знакомый железный рычаг, торчащий сразу за первой дверью слева. Миновав коридор, я первым вошел в большое помещение и, как и предполагал, оно оказалось достаточно просторным общим пространством, заставленным столами с лавками и стульями, с украшенными различными предметами стенами и красивыми резными деревянными панелями тянущимися по периметру, хотя замкнут он не был – на дальней от меня стене не хватало всего одно панелей, а последняя выглядела незаконченной. Это гостиная, совмещенная со столовой и кухней. Низкий каменный потолок давил достаточно сильно, но теплая продуманная обстановка разбавляла и умаляло это давление, позволяя чувствовать себя более чем комфортно. Имелась еще одна дверь в правой стене – с навесным замком.

Постояв у входа, покивав, я взял у Сергей половину ключей из тяжелой связки и вернулся в коридор. Если ключ подходил, я размыкал замок и шел дальше. Если ключи не подходили – тоже шел дальше. Действуя на пару, мы вскоре отперли каждую дверь и приступили к осмотру скрывающихся за ними помещений.

Первая от входа комната слева – пустая, достаточно просторная, обжитая, с единственной узкой кроватью, аккуратно накрытой медвежьей шкурой. Еще две шкуры на полу, на небольшой полочке ровно горит шар какой-то лампы, от которой медная на вид трубка уходит в стену – но вряд ли в трубке светильный газ. На единственной картине изображена старая барыня в кресле, а рядом сидит ее служанка. Картину я узнал сразу, хотя это не слишком умелая ее копия. «Все в прошлом». Художник Василий Максимов. Мотив картины удивительно сильно перекликался с рассказом Евгения… Из немногочисленных личных мужских вещей стало ясно, что это его комната. Скудно, но спокойно и сытно. Мы пошли дальше.

Следующие четыре комнаты некогда были жилыми. Но их превратили в узкоспециализированные склады. Постельное белье, медвежьи шкуры, различная верхняя теплая одежда – напротив комнаты Евгения. Идущие дальше два помещения плотно заставлены перенесенной сюда мебелью – кровати, скамьи и все прочее подобное. Четвертая комната была заперта на самый хитрый и крепкий с виду замок, а хранилось здесь различное оружие, пара небольших книжных стопок, ящики полные медвежьих клыков и позвонков, различный самодельный инструмент. На одной из стен несколько картин, а под ними висят частично чем-то заполненные рюкзаки, котомки и вещмешки. В углу несколько лыж, снегоступы, детские санки. Тут было еще много чего, но мы пошли дальше.

И наконец шестая комната оказалась чем-то невообразимым. Это была личная комната покинувшей нас кумы Лизаветты. И переступив порог, я, честно говоря, немного обалдел и прикрыл глаза рукой от хрустального и золотого блеска. Комната забита на максимум и похожа на музейный запасник. В центре широкая двуспальная кровать, покрытая здоровенным одеялом, сшитым из нескольких и украшенным кружевами по краю. Вокруг этого ложа разложены коврики и медвежьи шкуры так плотно, что не видно и кусочка пола. На стенах бесконечные полки, заставленные самыми невообразимыми предметами. Вон хрустальный кубок с футбольным мячом. А рядом хрустальная же высокая ваза. Дальше с полки свисает гирлянда из вроде как серебряных столовых ложек, а соседствует с ней ожерелье из резных медвежьих клыков, под которым прилеплен плакат с замершем в шпагате на двух стульях некогда знаменитым героем старых боевиков. Выше и правее опять слепящий хрустальный блеск какой-то посудины и сразу две ярко светящие лампы. И так на каждой стене и в несколько «этажей». Абсолютно разнотипные, но яркие или блестящие предметы с претензией на роскошь. Медленно оглядев все это, я повернулся к Сергею. Тот развел руками:

- Во императрица…

Пока я медленно осматривал эти роскошные по здешним меркам покои, Сергей пробормотал новый эпитет:

- Во королевишна… - помолчав, он добавил – Владычица поганая…

- Нет – не согласился я, глядя сначала на кровать, а затем на небольшой самодельный столик рядом с ней, соседствующий с куда более роскошным длинным невысоким столом у стены – Она так и не смогла примерить на себя это платье. Но она попыталась…

- Ты о чем? Погляди на нее – в злате считай купалась. И зачем? Глупо ведь…

- Пыталась – сказал я и, поймав все еще недоумевающий взгляд спутника, пояснил, поочередно указывая рукой – Эта комната… она скорей всего и была такой. А ключница Лизаветта заняла ее, после чего попыталась приукрасить, добавить побольше своего, но лишь привнесла глупую золоченную мишуру и те вещи, которые считали красивыми и дорогими. Она была глуповата и необразована, а заняла комнату той, кто владел хорошим вкусом. Не удивлюсь, если раньше эта комната принадлежала руководителю бункера Старого Капитана и руководитель был женщиной. А Елизавета работала на кухне и была сюда вхожа…

- Повариха к начальнику? Ну да… кто ж еще еды притаранит…

Я кивнул и взглянул на стоящий в дальнем углу кроватный столик: