переКРЕСТок одиночества 2

— И ходил! О душе тоже думать надо. Не только о том, как пузо медвежатиной набить! Мне в следующем году восемьдесят три стукнет. Пора бы уже и задуматься! Тоже сейчас себе отдельную могилку хочу. Такую же как у Антипия. Кстати, Охотник — поговорил бы ты с Прохором. Он у нас хорошо по дереву и кости режет. Надгробие надпишет.

— Поговорю — кивнул я — Спасибо за мысль.

— И возьмет недорого! А если помру — ты уж и обо мне позаботься.

— На тот свет торопиться не стоит — с улыбкой сказал я — Так что там про блудливых нагих девушек?

— О! И точно — сбились с темы. Так вот…

Старики перебивали друг друга, смеялись, старались напустить побольше жути, опровергали одних и поддерживали других. Выдвинули несколько многократно обсосанных и принятым большинством теорий.

Наиболее логичная теория в их устах звучала следующим образом — в густом снегопаде проходил обычный человек с закрепленным на груди фонарем. Обычный охотник с соседнего Бункера, зашедший слишком далеко. А увидевший его свидетель из-за плохой видимости и обуявшего страха вообразил что-то иное. Вот и родилась страшилка о бродящих светящихся людей. Почему голый? Да придумали это все. На охотнике был скорей всего хорошо сшитый меховой комбинезон. Фонарь на груди для свободы рук.

Вроде теория логичная, но я с ней был в корне несогласен.

Прошедший мимо меня старик не был охотником. И «фонарь» у него был внутри грудной клетки. Да и комбинезона на нем не было. Он стопроцентно был голым.

Но опровергать я ничего не стал. Понимающе покивав, продолжил слушать чужие измышления.

Бабенка голая — то уже красивость, добавленная ради колорита байки. Тут и думать нечего.

Кое-кто склонялся к мысли, что может и бродят мужики с фонарями на груди и в комбинезонах, но это не бывшие сидельцы, а тюремщики. А может и сам Чертур сюда порой забредает — порезвиться в снегу и убить пару найденных стариков.

И с этой теорий я согласен не был.

Я убил Чертура. И разглядел его хорошо. Знаю, что Чертур был одет в странный скафандр напоминающий водолазный. И очень сомневаюсь, что тюремщикам есть вообще хоть какое-то дело до с трудом выживающих на промороженной земле сидельцев, забившихся в глубокие норы.

Больше часа я слушал, но не узнал ничего полезного. Попытался выяснить источник слуха — ведь был «нулевой пациент» что первым породил эту историю, озвучив ее в Бункере. Кто это? Но и тут ждала неудача. Все ссылались на какого-то Митяя Хромого, что еще до Антипия был охотником, да так и сгинул снаружи. Но Митяй любил выпить и обожал придумать какую-нибудь небылицу. Но так или иначе дело было годков двадцать назад. Вот Антипий куда серьезней был! Настоящий охотник! Да только скрытный больше. Людей сторонился. Время предпочитал проводить в подвешенной хижине, сидя за книгой — и чаще всего перечитывал одну и ту же в красной обложке. Может мемуары какие?

Да… беседа ушла от темы. Но итог и так ясен.

Полная неудача.

А чего я ожидал от Холла? Да и с Центром дело будет обстоять точно так же.

Серьезную информацию я смогу получить только в Замке. Да и то не наверняка. Просто шанс, что обитающие в самой закрытой части Бункера жители обладают куда большим массивом информации о местных происшествиях и событиях. Но не факт. Совсем не факт.

Поблагодарив собеседников, встал и отправился в хижину. Разболелась нога, надо дать ей отдохнуть. Увидев одного из монахов, степенно шагающего от только что опущенного рычага, остановил его, вручил пару талонов. И попросил отслужить поминальную службу по почившему охотнику Антипию. Хорошую. С чувством.

Взбираясь по лестнице, замер на половине пути.

Антипий постоянно сидел за книгой с красной обложкой?

Так ведь сказал Матвей.

Но в хижине почившего охотника я не видел книги с красной обложки. Ни одной. В этом я полностью уверен.

И едва я это осознал, мои планы насчет отдыха были отменены. Даже боль утихла. Поднявшись, я преодолел висячий мостик, поднялся снаряжение и одежду. Развешивая все по своим местам, с крайней задумчивостью оглядывал крохотную комнату.

Книга в красной обложке…

Книга в красной обложке…

Если она не на видном месте, стало быть, спрятана. И это более чем логично — я совсем позабыл про намертво прилипшие инстинкты узников прятать все важное по тайникам. Так было в летающих кельях. Почему бы этому обычаю не сохраниться и здесь? Это более чем логичный поступок для скрытного неразговорчивого охотника. Почему я сразу об этом не подумал? Потому что, как любила говаривать моя бабушка — опять новым загорелся про старое позабыв, бесенок ты этакий! Негоже!

Вот уж точно — негоже. Непростительная ошибка. А если бы хижина каким-то образом уплыла из моих рук? Обыскать чужое жилище было бы уже невозможно. Да, раньше я не знал про книгу в красной обложке. Но я обязан был подумать о том, что Антипий, неразговорчивый и скрытый охотник, обязательно должен был иметь тайник. И не один. Вот сейчас — запоздало — я понял, что у него должно быть два тайника минимум. Один здесь. Под рукой. И другой там — где-то среди торосов снежной пустыни.

Два тайника — минимум. С этим девизом и приступил.