Перекрестье. Исконный Шамбалы

— Да, да, — подтвердил тренер. — Так вот, Врач конкретно с ним работает… Серьёзный мужик Врач. Ему наши силы, что семечки. Он даже один на «стрелку» приехал. Да и чего ему бояться, если такая крыша, — тараторил восхищённо Мартыныч.

Тренер уверенно расписал перед Бульбой могущество Врача, исходя из услышанного и увиденного на сегодняшней встрече. Конечно, делал это он и в своих тайных, корыстных интересах, заражённый идеей о собственной фирме. Но самое удивительное было то, что «смотрящий» всё подтверждал.

Такими вот общими усилиями перед Бульбой вырисовывался портрет всесильного Врача, под крышей какого-то Мутабора из самых верхов воровской среды, о которых Бульба с его мелким масштабом экономическо-хулиганских преступлений и слыхом не слыхивал. Но раз «смотрящий» кивает, а он мужик бывалый, судя по его рассказам, то, значит, он знает… А раз ведает о Мутаборе, то дело совсем жареным пахнет. С ворами шутки плохи. Кто их разберёт, что там в верхах творится?! Может, Кронос — это всего лишь звено в золотой цепочке Мутабора и чем-то ему не угодил? И тот проверкой исподтишка прощупывает? Или подмогу прислал? Чёрт ногу сломит в их играх! В любом случае Бульбе стало понятно одно: в случае чего, именно его сделают «козлом отпущения». Вот и думай, говорить Кроносу о Мутаборе или нет? Ускорить или затормозить своё перевоплощение в новый рогатый, вонючий облик… Нет уж, лучше рот на замке держать. Воспользоваться советом самого же Кроноса.

Даже если всё и не так паршиво, как он предполагает, то Кроносу, по большому счёту, по барабану, кто будет управлять городом, лишь бы доход от этого шёл солидный. И на последней встрече он прямо так и намекнул: «В стаде волков выживает сильнейший. А если волк слабый, его просто загрызают. Кому он нужен, если нюх свой потерял?!» Вспоминая эти слова, Бульба от злости до боли закусил губу… Надо было что-то срочно предпринимать, дабы проскочить между двух огней и остаться целёхоньким. Главарь банды понял, что если в ближайшее время он не сможет привлечь Врача на свою сторону и подключить его к своей деятельности, то скоро потеряет не только свой авторитет, но не сумеет спасти собственную шкуру.

¶¶¶

Сэнсэй колесил на машине по городу, автоматически поглядывая в зеркальце заднего вида и анализируя недавнюю встречу. В принципе он и в этот раз реализовал собственный разработанный сценарий. Точно просчитал психологию этих людей, их возможные неадекватные реакции. Предвидел лёгкий шок, который вызовет его одиночное появление. Верно приковал к себе внимание брелком, умело орудуя им, словно гипнотизёр блестящим предметом. Хотя это был самый обыкновенный брелок, который подарил ему один из его благодарных пациентов, побывавший за границей. Но вся суть производимого этой игрушкой эффекта заключалась в том паническом страхе, который возник в воображении участников данного спектакля. Сэнсэй только нажал на нужные психологические пружины.

Ведь как человек ни силён физически, самым уязвимым его местом всегда остаётся сознание. В своё время на «Острове» им вбивали азы подобных манипуляций человеческой психикой. «Главное — настроить человека на нужную волну, исключить источник информации и добавить ко всему этому коктейлю немного внешнего куража. И будьте уверены, фантазия сделает своё дело незамедлительно. Воображение дорисует собственные страхи так, как не придумает самый лучший в мире сценарист фильмов ужасов… Закон человеческой натуры гласит: отсутствие знаний порождает страх, а страх включает индивидуальное воображение».

Сэнсэй предвидел кульминационный момент. Оценил и учёл возможную реакцию противника. Только с Мутабором вышло спонтанно, но зато в самую точку. Хотя для такого низкого уровня эта случайность не так важна. Но всё же… А в остальном — просто виртуозная работа с аплодисментами одного зрителя, коим он и являлся. Сэнсэй горько усмехнулся: «Вот жизнь, мать её… Сам себе сценарист, сам себе режиссёр, сам себе актёр, критик и зритель». Ему опять вспомнились неоднократно повторяемые слова своих наставников: «Крутись, как хочешь, играй, что хочешь. Хоть умри, а дело выполни!»

Он сделал ещё пару кругов по кварталам и поехал в офис. Сэнсэй поймал себя на том, что снова автоматически контролировал движение за машиной в зеркале заднего вида. Тихо выругавшись, он подумал: «И это называется жизнью?! Сплошная игра иллюзий. Вся жизнь человеческая — игра интриг… Как была в глубокой древности, так и осталась неизменной. Только на гранях тысячелетий человек стал больше масок на себя примерять, всё ту же глупость проявлять. Потерял он себя совсем в этой дьявольской игре своего разума. Думает, надену вот эту красивую маску и наконец-то обрету долгожданное счастье. И не замечает, бедолага, как уродлива маска со стороны. Не видит он своего отражения. Ведь истинное зеркало в душе его спрятано. А где эта душа в нём находится, он и сам не знает. Знал бы, не страдал бы так, не сбрасывал старые маски и не искал бы новые.