Перегрузка

— Пожалуй, лишь одно. Когда у нас начнутся серьезные перебои с поставкой электроэнергии — я имею в виду длительные и часто повторяющиеся неполадки, а это неизбежно произойдет через несколько лет, — на наши головы посыплются обвинения, и тут уже никто не станет вспоминать, что было и чего не было в течение этих лет. Пресса обрушит на нас уничтожающий огонь критики. Точно так же поступят и политики — им к роли Понтия Пилата не привыкать. А потом хлынут обвинения со стороны общественности, причем люди будут задавать один и тот же вопрос: «Почему вы нас не предупредили об этом заранее?» Я согласен с Терезой — сейчас для этого самый подходящий момент.

— В таком случае придется нам проголосовать, — объявил Эрик Хэмфри. — Прошу всех, кто поддерживает более жесткую линию, поднять руки.

Руки подняли трое из сидевших за столом — Тереза Ван Бэрен, Ним и главный консультант компании Оскар О'Брайен.

— Кто против?

На этот раз руки подняли восемь человек.

Эрик Хэмфри удовлетворенно кивнул.

— Я присоединяюсь к большинству, а это означает, что мы будем продолжать придерживаться линии, которую кто-то из вас называет умеренной.

— А вы уж, черт возьми, постарайтесь держать себя в рамках во время этих ваших выступлений по телевидению, — предостерег Нима Рей Паулсен.

Ним ответил ему гневным взглядом, но сдержал ярость и промолчал.

На этом совещание завершилось, и его участники собрались маленькими группами — по двое, по трое, чтобы обсудить более узкие проблемы.

***

— Нам всем время от времени не мешает испытать горечь поражения, — веселым тоном заметил Эрик Хэмфри, когда они вместе с Нимом выходили из конференц-зала. — Немного смирения пойдет вам только на пользу.

Ним удержался от комментариев. Накануне сегодняшнего совещания в нем еще теплилась надежда, что представители старой гвардии сумеют пересмотреть свое наплевательское отношение к мнению общественности, в особенности после событий прошедшей недели. Он также надеялся, что президент компании поддержит его. Ним знал, что если бы речь шла о вопросе, по которому у Эрика Хэмфри имелись твердые убеждения, то никакое голосование, независимо от результатов, не заставило бы его ими поступиться.

— Зайдите, — сказал президент Ниму, когда они приблизились к дверям их кабинетов, расположенных по соседству, через холл от конференц-зала. — Я хочу попросить вас заняться одним делом.

Рабочие апартаменты президента хоть и были попросторнее кабинетов других руководителей, работавших на этом этаже, в целом соответствовали относительно спартанскому стилю, принятому в компании «ГСП энд Л». У посетителей должно было складываться впечатление, что деньги вкладчиков и покупателей расходуются на серьезные цели, а не на всякие там излишества. Ним, следуя принятому обычаю, прошел в часть кабинета, предназначенную для отдыха, где стояло несколько удобных кресел. Эрик Хэмфри — он отходил к рабочему столу, чтобы взять там папку с документами, — присоединился к Ниму. Несмотря на то что на улице вовсю светило солнце и из окон апартаментов открывался прекрасный вид на город, занавески были опущены и в помещении горел искусственный свет. Председатель неизменно уходил от ответов на вопросы о том, почему он предпочитает работать в таких условиях, впрочем, кое-кто предполагал, что, несмотря на тридцатилетнюю разлуку с Бостоном, он все еще тосковал по родному городу и отказывался примириться с чем-либо иным.

— Я полагаю, вы уже успели ознакомиться с последней докладной? — Хэмфри кивнул на папку, на обложке которой значилось:

ОТДЕЛ ОХРАНЫ СОБСТВЕННОСТИ.

Предмет изучения: кража электроэнергии.

— Да, я ее прочитал.

— Положение явно ухудшается. Я понимаю, что вообще-то это мелочь, так, булавочный укол, но меня все это чертовски бесит.

— Весьма чувствительный булавочный укол, — заметил Ним. — Ведь мы теряем на этом двенадцать миллионов долларов, и так каждый год.

Докладная, о которой они говорили, была представлена руководителем отдела охраны собственности компании Гарри Лондоном, и речь в ней шла о том, что воровство электроэнергии и газа приняло поистине характер эпидемии. Для того чтобы их украсть, просто останавливали счетчики — обычно этим занимались частные лица, однако имелись некоторые основания полагать, что не брезговали такой «экономией» и отдельные промышленные компании.

— Двенадцать миллионов — приблизительная цифра, — заметил Эрик Хэмфри. — В действительности же наши потери могут быть меньше, а может быть, и намного больше этой суммы.

— Весьма сдержанная оценка, — подтвердил опасения шефа Ним. — Уолтер Тэлбот также придерживался такого мнения. Как вы помните, главный указывал, что в прошлом году у нас получился двухпроцентный разрыв между объемами произведенной электроэнергии и тем количеством, которое было в конечном итоге учтено, — тут и продажа потребителям, и нужды самой компании, потери в сетях и так далее.