Перед Пропастью (СИ)

Он посмотрел на меня исподлобья, наклонив голову, как всегда неизменно вправо, а не как-либо иначе, и как, всегда, не изменяя себе и своей привычке, криво улыбнулся. Затем он поднялся с кресла, почти что по-свойски, и даже немного покровительственно, кивнул мне своей почти, что квадратной, наголо бритой головой, повернулся ко мне спиной, и не спеша, направился к выходу. Со стороны, по его виду, могло показаться, что он наконец-то додумал до конца, какую-то важную и очень обстоятельную мысль, или доделал чрезвычайно нужное для себя дело.

Уже в дверях кабинета, Войнов неторопливо обернулся, и ещё раз, чётко отделяя слова, друг от друга, видимо для того, что бы я лучше их запомнил, так же медленно повторил: - "Не забудь ВиктОр...! Соберёшься с мыслями, решишь..., сразу дай мне знать. Я же ведь недалеко нахожусь, и сделать это не так уж и трудно. Договорились...!?

Ну, вот пока и всё сударь.... А теперь, как говорится, будьте нам здоровы, и не кашляйте! Физкульт-привет...!" - он приложил ладонь правой руки к своему виску, лихо щёлкнул каблуками хромовых сапог и вышел из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.

Я, в тот момент, конечно же, ещё ничего не знал. И даже не мог предположить, что Войнов, скорее всего и сам ни о чём таком не догадывался, и ничего конкретного не подразумевал в отношении, только что произнесённого им, собственного монолога. А именно, по поводу своего рассказа мне, о своеобразности и непредсказуемости тайги, вперемежку и тесной взаимосвязи, с нашей, человеческой жизнью. Та-а-ак...! Одни не совсем понятные до конца, его сумбурные мысли, и не совсем ясные и не вполне вразумительные для меня, рассуждения.

Не знал я конечно тогда и о том, что именно в нашем случае, он, Иван Иваныч Войнов, в какой-то мере, окажется почти, что библейским пророком....

Наконец, оставшись один, я закурил, и глубоко затянувшись, попробовал ощутить своеобразный вкус табачного дыма. Я сейчас старался ни о чём не думать.

Настроение было уже почти отпускное, последний день на службе, и голову забивать ничем посторонним совсем не хотелось. Даже, в общем-то, таким довольно заманчивым и не совсем обычным предложением моего непосредственного командира и начальника, майора Войнова.

Представьте себе...! Глухая тайга, девственная, нетронутая природа, красивые, вольные и одновременно с этим, очень опасные дикие звери, которые, как и большинство людей, всегда готовы пощекотать, или от нечего делать..., просто подёргать друг у дружки, нередко оголённые нервные окончания..., рыбалка, никем не ограниченная свобода, и безмятежный, глубокий сон! Красота, да и только...!

Хотя, если откровенно сказать, это предложение мне не совсем нравилось, поскольку оно было сделано Войновым, несколько настырно, и может даже где-то немного назойливо, как жужжание мухи, которая, видимо из-за отсутствия умственных способностей, (...мухе наверное, это простительно...) очень часто, принимает прозрачное оконное стекло, за путь к освобождению и своей желанной свободе....

А вот мой шеф, который, по всей видимости, где-то уже занимался своими личными, или даже возможно (что менее вероятно...) служебными делами, так же, хотя и неощутимо, и совсем незримо, но всё же почему-то, по-прежнему, присутствовал в моём кабинете....

Перед моими глазами, к неприятно-тонким и плотно сжатым губам Иван Иваныча, прилипла улыбка. Эти губы, напоминали собой, совсем даже не "сладкую парочку..." из рекламы нашего родного телевизора, а скорее, такой своеобразный "дуэт-смычку", писаки прилепина, в виде двух довольно отталкивающих, синевато-серых дождевых червячков, прижатых друг к другу, на которых до сих пор, сидела, уверенно-нагловатая, и довольно циничная ухмылка-насмешка. Эта кривая ухмылка, как бы остановилась и застыла на его основательно загоревшем на солнце лице, превратившись при этом, в какую-то неподвижную, и прямо скажем, не очень-то симпатичную, окаменевшую маску.

Я не хотел сейчас об этом даже думать, поскольку она, меня и так частенько раздражала. Служили мы вместе уже больше года, но я так до конца не узнал и не всегда понимал его. А иногда он меня даже просто пугал.... Словно в какой-то, очень примитивной, американской кинострашилке. Что-то было в нём, не от мира сего.

Да, именно так...! В нём присутствовало, что-то звериное, не животное - нет..., а вот именно звериное. Толи походка его, толи повадки, но это "что-то", делало его очень похожим на братьев наших меньших. Больших или маленьких, злых или добрых, мне это было непонятно.

И, наверное, поэтому, а может быть и по каким-то другим, нам неизвестным причинам, Войнов никогда не уезжал с Дальнего Востока на Большую землю и, как правило, весь отпуск проводил в тайге. Как говорится, безвыездно и безвылазно. Охотился в тайге на любого зверя, на всё, что двигалось и рычало, мирно хрюкало, или хранило глубокое молчание. Ему было это, абсолютно безразлично. Ему это было всё равно....