Пеппи Длинныйчулок

Как-то раз капитан Длинныйчулок покупал нюхательный табак на соседнем острове, а в лавку как раз зашли Джим и Бук. Они видели, как капитан вынул из кармана и положил на прилавок несколько огромных и очень красивых жемчужин, чтобы расплатиться за покупку, и слышали, как он рассказывал, что на острове Веселия дети играют такими жемчужинами в шарики. С этого дня у них появилась единственная цель в жизни – отправиться на остров и отобрать у детей весь жемчуг. Они знали, что капитан Длинныйчулок обладает невероятной силой, да и команда «Попрыгуньи» тоже внушала им страх, поэтому они решили не наведываться на остров, пока все мужчины не отправятся на охоту. И вот теперь наконец представился долгожданный случай. С соседнего острова они уже давно следили за тем, что происходит в Веселии. Как только они увидели в бинокль, что капитан, и все матросы, и все веселяне сели на лодки, Джим и Бук, не теряя времени, тоже отправились в путь.

– Бросай якорь! – скомандовал Бук, когда они вошли в бухту.

Пеппи и все дети молча наблюдали из пещеры за манёврами бандитов. Пароходик встал на якорь, на воду спустили шлюпку, и Джим и Бук стали грести к берегу. Матросам-неграм был дан приказ оставаться на борту.

– Мы незаметно подкрадёмся к селению и застанем их врасплох, – сказал Джим. – Там никого не должно быть, кроме детей и нескольких женщин.

– Да, – подтвердил Бук, – я даже думаю, что мы застанем на острове одних детей. Надеюсь, они уже вдоволь наигрались в шарики, ха-ха-ха!

– Почему вы так думаете?! – крикнула Пеппи из пещеры. – Вы что, сами хотите поиграть в шарики? А вот я думаю, что в чехарду играть веселее.

Джим и Бук резко обернулись и увидели Пеппи и всех остальных детей в отверстии пещеры – вернее, не самих детей, а только их головы. Довольная улыбка пробежала по их лицам.

– Вот, оказывается, где все дети, – сказал Джим.

– Отлично! – воскликнул Бук. – Я думаю, этот матч мы с лёгкостью выиграем.

Бандиты решили действовать хитро. Ведь никто из них не знал, где дети прячут жемчуг, и поэтому лучше всего было выманить их из пещеры так, чтобы они спустились добровольно к берегу.

Поэтому Джим и Бук притворились, будто прибыли сюда вовсе не в погоне за жемчугом, а просто так, совершая небольшую морскую прогулку. Они сказали, что им стало очень жарко, что они мокрые как мыши, и Бук объявил, что им просто необходимо выкупаться.

– Я сейчас вернусь, только смотаюсь на наш баркас за плавками, – объявил он.

Так он и сделал. А Джим тем временем одиноко стоял на берегу.

– Скажите, здесь хорошо купаться? Я хочу сказать, хорошее ли здесь место для купанья? – крикнул он, обращаясь к ребятам.

– Отличное! – сказала Пеппи. – Отличное, акулы это подтвердят, они здесь купаются целые дни напролёт.

– Зачем ты нас пугаешь? – сказал Джим с укором. – Я что-то не вижу здесь акул.

Но всё же он немного испугался и, когда Бук вернулся с плавками, рассказал ему о предостережении Пеппи.

– Вздор! – оборвал его Бук и крикнул Пеппи: – Ты говоришь, здесь купаться опасно?

– Нет, – сказала Пеппи, – я никогда этого не говорила.

– Как-то странно получается, – возмутился Джим, – разве ты не говорила, что здесь часто попадаются акулы?

– Говорила, я и не отрицаю. Но я не говорила, что купаться опасно, нет, я не могу этого сказать. Ведь даже мой дедушка купался здесь в прошлом году.

– Что, что? – переспросил Бук.

– Я говорю, что дедушка купался здесь год назад, а в эту пятницу уже вернулся из больницы домой, – продолжала Пеппи, – и у него теперь такая аккуратная деревянная нога – любой старик позавидует.

Пеппи задумчиво плюнула в воду.

– Так что я никак не могу сказать, что здесь купаться опасно. Конечно, рискуешь потерять руку или там ногу, но ведь деревянные протезы стоят не дороже кроны, и я думаю, вы не станете из скупости отказываться от удовольствия здесь выкупаться.

И Пеппи снова плюнула в воду.

– Мой дедушка радовался своей деревянной ноге, как дитя. Он уверяет, что нога эта просто незаменима, когда надо с кем-нибудь подраться.

– Знаешь, что я думаю? – сказал Бук. – Я думаю, ты врёшь. Твой дедушка – старый человек. Не может он ни с кем драться.

– Как это так не может?! – возмутилась Пеппи. – Он самый злобный старик на свете, и он вечно бьёт кого-нибудь по черепу своей деревянной ногой. Он просто чувствует себя больным, если не может кого-нибудь колотить с утра до вечера. Когда ему никто не попадается под руку, он от злобы сам себе даёт по уху.

– Да что ты болтаешь? – сказал Бук. – Никто не может сам себе дать по уху.

– Ну конечно, – согласилась Пеппи, – он становится для этого на стул.

Бук на минуту задумался над словами Пеппи, но потом он выругался и сказал:

– Заткнись! Уши вянут от твоей дурацкой болтовни! Пошли, Джим, давай разденемся.

– Я забыла вам сказать, – не унималась Пеппи, – что у моего дедушки самый длинный в мире нос. У него было пять попугаев, и все пятеро усаживались рядком у него на носу.

Тут Бук уже всерьёз рассердился: