Пепел в отражении

– Почему ты про него не рассказывал? – ахнула Дарина.

Марк слегка помрачнел.

– Мы редко видимся.

– Почему?

Он вздохнул, вернул фотографию на место и посмотрел на нее странным взглядом.

– Наши родители развелись, когда мне было десять, Саше три, а Тимуру всего год. Мать не выдержала, что наш отец постоянно на работе – сначала служба, и она всегда одна, потом переезд в Москву и опять работа. Конечно, у нее были мы с Сашкой, но она хотела нормальную семью, а не мужа-вояку, который дома появляется поздно вечером и уходит рано утром.

– И она ушла?

– Да, – просто ответил Марк. – Тимур родился незадолго до их развода. Мама, наверно, рассчитывала, что третий ребенок как-то вразумит отца, но он, хоть и был рад, не мог уделять нам столько времени, сколько она хотела. Она подала на развод и забрала Тимура, а мы остались с отцом – он потянул за пару ниточек, чтобы нас оставили с ним. Мама потом еще раз вышла замуж, и отчим принял Тимура как родного, так что у нас с ним даже фамилии разные.

– Вы встречались в этом доме, да?

– Дедушка любил с нами сидеть. К тому же, мы втроем ходили в одну школу – родители об этом сразу договорились, решили нас не разлучать. А потом я окончил школу и пошел в военное училище. Стало как-то не до родственных встреч. Это Сашка всегда хорошо общался с Тимуром, у них разница всего ничего. А я… Господи, а что я… я старше, я должен их оберегать, защищать, помогать. Одним словом – старший брат. Вот мы как-то и отдалились.

Она помолчала.

– Он тоже пошел по стопам вашего отца и деда?

– Нет. Тимур подался в частную практику, детективом стал. Этакий Шерлок Холмс местного розлива.

Дарина мысленно подвела итог.

– Значит, твой дедушка служил разведчиком в ГРУ, отец – военный моряк, капитан первого ранга, один брат – хирург, другой – сыщик, а ты – майор ФСБ…

– Почти подполковник, – поправил Марк и в ответ на ее вопрошающий взгляд развел руками. – Зам Трофимова в конце месяца уходит в отставку, я буду за него.

Информации для одного вечера оказалось многовато, и Дарина снова взглянула на снимок.

– Вы прям как братья-тройняшки, почти на одно лицо…

– Меня возраст все же выдает, а вот с Сашкой они почти вылитые близнецы.

Воображение тут же нарисовало ей двух совершенно одинаковых мужчин, только одного во врачебном халате, а второго – в кожаной куртке и кепке на глаза.

– Он такой же холостяк, как вы с Сашей? – поинтересовалась Дарина. Марк сверкнул глазами.

– Тимур-то? Тимур счастливо и беспросветно женат. Это мы с Саней, как неприкаянные, а ему быстро повезло.

Голос его прозвучал отстраненно, и Дарина не стала больше расспрашивать. А Марк, в силу своей немногословности, не стал объяснять.

Он стоял с отрешенным видом, отведя голову в сторону и глядя в пустоту. И выглядел при этом таким усталым, что Дарина в который раз за все время их знакомства задалась вопросом: когда последний раз он нормально спал? Он качнул головой, седина в волосах сверкнула на свету серебром. Как и уже почти исчезнувший шрамик над бровью, оставшийся после взрыва.

Страх, боль и неловкость исчезли в одно мгновение, словно их и не было никогда, а на их место пришло какое-то необыкновенное чувство, смесь благодарности и нежности, будто затопившие ее с головой.

Он столько для нее сделал, стольким рисковал ради нее, столько перенес, предотвратил. Он ее спас, вытащил из тех завалов, переживал, беспокоился…

Она сама не заметила, как снова подошла к нему, подалась вперед и коротко скользнула поцелуем по заросшей щетиной щеке, зацепив уголок губ. И отстранилась так же быстро, как приблизилась.

Пару долгих мгновений Марк просто смотрел на нее, а в следующий миг сдался и с силой притянул к себе. Тяжелая рука легла ей на затылок, пальцы запутались в темных прядях волос, а сухие, будто постоянно обветренные губы прижались к ее губам.

Он целовал ее так, словно боялся, что она вот-вот исчезнет, что пройдет секунда, и он снова останется один, как был все эти годы. Как будто это их последний, а вовсе не первый поцелуй, и что времени у них больше не осталось, и все кончится здесь и сейчас, стоит ему только оторваться от ее губ.

Он привлек ее к себе еще сильнее, ближе, прижав своей тяжестью к старым книжным полкам так, что хрустнули ребра, отчего она тихонько всхлипнула и застонала.

Только тогда он нехотя отпустил ее, все еще перебирая темные волосы в пальцах и тяжело дыша. Шагнул назад, качнул головой, приходя в себя.

– Извини.

Дарина смогла только кивнуть, но Марк этого даже не заметил.

Когда он впервые ее увидел на той парковке, ему показалось, что она ничем не отличается от миллиона других людей. Когда пытался привести ее в чувство и вытаскивал из-под завалов, думал только о том, что без ее помощи в этом деле теперь уже не справится. Когда бежал по коридорам больницы, прогоняя неудавшегося убийцу, злился на самого себя, что втянул ее в свое расследование и подверг опасности.

А сейчас его настигло новое озарение. И он был бы рад считать его ошибочным, списать все на усталость и беспокойство, но Марк понимал, что любые его оправдания будут далеки от истины.