Пепел Ара-Лима

— От колдовства прок небольшой, — покачал головой колдун. — Одними заклинаниями битвы не выигрываются. К тому же, уверен я, Кэтеру скоро известно станет, что телохранитель королевский из могилы восстал. Слышал, может, ты о Договоре между Крестоносцами и Избранными? А если не слышал, то скажу коротко. У Избранных теперь тоже руки развязаны. На мое колдовство двумя ответят. Даже страшно подумать, что ждет нас впереди. Кэтер так просто Ара-Лим не отдаст.

— Я помогу наследнику, — насупился Элибр.

— Этого мало, майр! Два меча против целой империи?

— Что ты хочешь от меня, крестоносец? Больше чем могу, не сделаю.

Колдун поднял руку, майра успокаивая:

— Здесь в долине живут горняки. Чем не солдаты?

— Горняки за горы не пойдут, — твердо сказал майр.

— Верно. Не пойдут. Горняки боятся равнин больше, чем обвалов в своих глубоких шахтах. Но у горняков есть дети, которым пока неведом страх перед бескрайними равнинами, широкими реками, густыми лесами. Есть сироты, которых мы собираем по всему Ара-Лиму. Есть дети беженцев, чудом вырвавшихся из лап Кэтера. Только в деревне, что под крепостью, их почти пятьдесят человек. Слышишь, майр? Пятьдесят детей, в крови у которых вместо крови течет желание отомстить за Ара-Лим. Понимаешь теперь, о чем я говорю? Понимаешь, зачем я вытащил тебя из когтей Стана?

— Наследнику… молодому королю нужна хорошо обученная армия, — засверкали глаза Элибра, рука сама к мечу потянулась. — Пятьдесят детей — целая цеперия.

— В долине шесть крупных деревень. В горах есть еще селения, не столь многочисленные, но есть. Через посты из Ара-Лима и сопредельных государств постоянно идут беженцы. Люди тайные разыскивают детей на дорогах войны. Мы сможем собрать всех подростков здесь, под стенами горной крепости.

— Горняки не захотят отдавать своих детей войне.

— Это не так, майр. Вожди горняков прекрасно понимают, что Кэтер слишком прожорливый хищник. Маленькая горная страна, богатая золотом, светящимися камнями, драгоценными минералами — лакомый кусок для империи.

— Но ты говорил, что ни один солдат Кэтера не преодолеет этих гор?

— Пока не одолеет. Всему свое время. Зеленая долина должна быть готовой ко всему. Ара-Лим был добр к горнякам. Но не Кэтер. Они помнят это. И помнят короля Хеседа. И любят молодого наследника. Открою маленькую тайну. Встречаясь с вождями, я позволил сказать, что их детей, их маленьких воинов будет воспитывать лучший меч Ара-Лима. Ты бы видел, как загорелись их глаза. И представь Элибр, каким светом загорятся глаза детей, когда они узнают, чей меч будет им учителем.

— Новая армия Ара-Лима…, — майр задумчиво посмотрел на долину. — Ради Хеседа, который, я уверен, хотел именно этого, я сделаю то, о чем ты просишь, крестоносец. Я воспитаю наследника и обучу его армию. С твоей помощью, крестоносец, мы создадим такую армию, которой не страшны будут кэтеровские мечи. Или пусть меня заберет обратно в могилы Стан.

— И меня вместе с тобой, храбрый воин, — улыбнулся колдун.

Он выиграл эту маленькую битву с мертвым телохранителем. Отправляя лесовика за майром, колдун не был уверен, что Элибр согласится заботиться о ком-то еще кроме наследника. Хорошо, что даже мертвые понимают, что король без верных солдат всего лишь пустое, ярко украшенное и любовно оберегаемое пусто место. Теперь, когда главный вопрос решен, можно быть уверенным, у Аратея будут солдаты, которые встанут стеной за своего господина.

— Хорошо, Элибр, — Самаэль расправил плечи, сбрасывая груз решенных проблем. — Теперь, когда ты знаешь, что делать, не желаешь ли увидеть молодого короля?

— Если ты позволишь, крестоносец, — склонил голову майр.

— Разве могу запретить тебе, телохранителю короля, видеть самого короля. Ты должен быть рядом с ним, как и обещал. Он здесь, рядом, через несколько комнат. Его зовут Аратей, если болтливый лесовик еще не сказал тебе имя маленького короля Ара-Лима.

— Аратей? Белый пепел?

— Да. «Белый пепел». На этом настояла Вельда, добрая женщина, вскормившая молодого короля.

— Пусть с ней всегда будет Гран.

Элибр остановился у дверей, не зная, куда прицепить свой меч. Вернулся, подобрал старую перевязь, приладил к правому боку оружие. Пихнул ногой лохмотья старой одежды:

— Могу ли я надеется, что крестоносец сохранит мне коня?

Колдун почесал щеку, поморщился:

— Придется обращаться к Стану еще раз. И хоть заклинания высасывают все мои силы, отказать тебе, доблестный телохранитель короля, не могу. Такой конь большого стоит.

ХХХХХ

За узким дубовым столом, в комнате без окон, освещенной только несколькими масляными фонарями, сидели Аратей и Гамбо. Аратей, подложив ладонь под щеку, с отвращением ковырялся деревянной ложкой в тарелке, в которой находилась желтая дымящаяся масса. Посматривал, морщась, на брата, который с видимым удовольствием стучал ложкой по дну своей тарелки.

После того, как Гамбо принялся облизывать тарелку, Аратей отодвинул нетронутую миску на середину стола:

— Ненавижу кашу.

Гамбо мгновенно дотянулся до тарелки и подтянул ее к себе, собираясь славно поработать за молочного брата.