Пекло

Грей перехватил запястье Брайса и, используя массу и инерцию движения задиры, ловко вывернул ему руку за спину. Затем дернул вверх, приподняв обидчика на носочки, и подержал его в таком положении, осторожно, чтобы не повредить мышцу плечевого пояса. Усмирив объект, Пирс приготовился опустить мужчину обратно на ноги.

Однако Брайс отчаянно сопротивлялся, плюясь от злости.

– Пошел ты… Мы с друзьями тебя уделаем…

Чаша терпения переполнилась.

Грей резко дернул его руку вверх, и в плече что-то щелкнуло, достаточно громко, чтобы наблюдатели отказались от идеи прийти на помощь.

– Держите! – крикнул он и кинул Брайса в объятия дружков.

Никто даже не дернулся, чтобы его поймать.

Крича от боли, тот полетел на пол головой вперед. Грей молча оглядел присутствующих, выжидая, не осмелится ли кто-то выступить, и случайно увидел свое отражение в зеркале за стойкой. Растрепанные пепельно-коричневые волосы, мрачное выражение лица, грозный ледяной взгляд голубых глаз…

Никто рисковать не стал, и вся компания ретировалась в глубь бара.

Удовлетворенный тем, что инцидент исчерпан, Грей отвернулся и вышел. На ступеньках перед пабом его ждал Монк, с интересом разглядывающий мерцающую вывеску индийского ресторана по соседству. Не оборачиваясь, он спросил:

– Чего так долго?

– Пришлось закончить начатое тобой.

Коккалис пожал плечами.

– Тебе не мешало выпустить пар.

Грей был вынужден признать, что стычка отвлекла его от мрачных мыслей куда лучше, чем несколько пинт «Гиннесса».

Монк шагнул было к ресторану.

– Даже не думай. – Грей посмотрел на часы и стал ловить такси. – К тому же нас ждут четыре дамы.

– Верно, – согласился друг. – И две из них не лягут спать без поцелуя на ночь.

Он имел в виду своих дочек – Пенни и Харриет. Кэт, жена Монка, привезла девочек в дом Пирса в окрестностях города Такома-парк, штат Вашингтон.

Семья Коккалиса собиралась остаться там с ночевкой и встретить рождественское утро с Греем и Сейхан, пребывающей на восьмом месяце беременности. Сегодня вечером мужчин выдворили из дома – якобы хотели упаковать подарки. Хотя капитан Кэтрин Брайант являлась бывшим офицером разведки, Грей легко догадался о подоплеке происходящего: Сейхан очень переживала из-за грядущих событий, и Кэт хотела поговорить с ней наедине, чтобы поделиться материнским опытом.

Прогулка помогла и самому успокоить нервы. Грей благодарно похлопал друга по плечу. Монк прав. Ему действительно требовалось выпустить пар.

Подъехало такси. Когда машина тронулась, Грей со стоном откинул голову назад.

– Несколько лет так не напивался… А вот использовать новейшие технологии ради бесплатного пива… В УППОНИР[9] не одобрили бы.

– Ну, почему же? – Монк, словно из ниоткуда, извлек монету и подбросил ее в воздух. – Зато попрактиковался в мелкой моторике.

– Тем не менее тот задира был прав. Ты мошенничал.

– Это не мошенничество, а ловкость рук.

Грей закатил глаза.

Монка прооперировали пять месяцев назад, имплантировав ему в соматосенсорную кору головного мозга экспериментальный нейрокомпьютерный интерфейс: микроэлектродные массивы размером с ноготь, благодаря которым Коккалис мог контролировать нейропротез с помощью мысли и даже «чувствовать» предметы на ощупь. Обладая способностью ощущать и перемещать предметы, Монку удалось так отладить управление приводом, что он точно предсказывал, какой стороной ляжет подброшенная монета.

Поначалу Грея веселил этот фокус, потом, с каждым броском, внутри стало расти смутное чувство беспокойства. Возможно, оно было связано с потерей женщины, которую он когда-то любил. Она погибла после того, как монетка упала не той стороной. А может, все это вообще ни при чем, а волнение вызвано предстоящим отцовством. У него никогда не ладились отношения с собственным родителем, чрезвычайно вспыльчивым человеком, и он тоже легко выходил из себя.

Грей вспомнил, как щелкнуло плечо грубияна из бара. В глубине души он знал, что можно было обойтись и без повреждений, но не смог удержаться. И потому его терзали сомнения.

Каким отцом я стану? Чему научу ребенка?

Не сомневался он лишь в одном – в том, что рад ехать домой.

На протяжении восьми месяцев Сейхан находилась в центре его внимания. Беременность сделала ее еще прекрасней, даже соблазнительней. Грей слышал, что женщины в положении излучают особый свет, однако удостоверился в этом только сейчас. Кожа миндального цвета, напоминающего о евразийском происхождении, сияла невероятным блеском, от которого перехватывало дыхание. Ее изумрудные глаза очаровательно сверкали, черные волосы блестели, как вороново крыло. Все это время она строго соблюдала режим и занималась гимнастикой, чтобы сохранить отличную физическую форму и настроить свое тело на защиту растущего внутри организма.

Сидящий рядом Монк прошептал:

– Решка.

Грей открыл глаза и посмотрел, как четвертак упал другу на левую ладонь. Профиль Джорджа Вашингтона. Пирс удивленно приподнял бровь, а Монк пожал плечами.

– Я же говорю, нужна практика.

– Или стимул в виде бесплатного пива.