Павлов И.П. Полное собрание сочинений. Том 3. Часть 1.

Когда мы получили это сонное состояние, не считая тех случаев, когда мы им специально занимались, мы задавались вопросом, как его рассеять, как от него отделаться, чтобы оно не мешало работе, как вновь получить деятельное состояние больших полушарий? Вначале мы пробовали поступать таким образом, что вместо одного рефлекса делали несколько рефлексов. При этом мы применяли рефлексы на сильное звуки, высокие тоны, на сильное раздражение кожи, например электричеством, рассчитывая таким способом сбить это сонное состояние. Однако цель достигалась плохо, и наши усилия ни в одном случае не увенчались успехом. Как бы ни был силен раздражитель, дело все равно кончалось сном. Тем не менее, стоя на той точке зрения, что должен быть такой максимум раздражения, когда это сонное состояние будет побеждено, мы продолжали опыты. И только тогда, когда мы сделали условный раздражитель из огромного мира звуков (опыты д-ра М. К. Петровой), нам удалось победить сон. В нашем распоряжении было около сорока граммофонных пластинок; там было и пение, и музыка, и разговор, причем мы постоянно употребляли тодну, то другую пластинку. Таким образом, если речь идет о том, чтобы победить сон разнообразием раздражении, то требуется невероятное количество раздражении, и если дело идет о звуках, то надо иметь наготове почти весь мир звуковых явлений. Если считать, что скука есть нечто аналогичное, близкое ко сну, сон с открытыми глазами, то надо сказать, что тот, кто ищет рассеять ее только путем разнообразия впечатлений, достигнет очень малого.

Оказалось, что есть и другое условие, которое мешает развиваться сонному состоянию. Факты в этом направлении, как это часто бывает, были сначала замечены случайно и только потом уже систематизированы. Гораздо более верным средством, чтобы устранить сонное состояние, является разнообразие нервных процессов или в виде разных безусловных рефлексов, или в виде разных условных, то положительных, то отрицательных, т. е. тормозных. Мы давно замечали, что у одним из работающих собаки спят, а у других долгое время остаются бодрыми. Когда мы присмотрелись к этому факту, то заметили, что это обусловливается характером опытов. Всякий раз, когда, например, опыты шли только с процессами возбуждения, с повторением положительных условных раздражении, наступало сонное или гипнотическое состояние. Если же применяли вместе с раздражением и процессы торможения, в таком случае сонного состояния или совсем не было, или оно очень легко побеждалось.

Одна из собак доставила нам особенно много хлопот той легкостью, с какой она впадала в сон. Это было еще до опытов с граммофонными пластинками. Мы применяли массу разных раздражителей, но безрезультатно. Однако это сонное состояние исчезло, когда мы по ходу опытов решили осуществить такую комбинацию: из раздражения холодом образовали кислотный рефлекс, а с теплом связали пищевой рефлекс (опыты д-ра П. Н. Васильева). Это далось собаке не легко; рефлексы образовывались очень медленно. Когда нам, наконец, удалось образовать эти рефлексы, то сон у собаки пропал, несмотря на то, что именно термические раздражения скорее всего и располагают ко сну. После этого д-р Васильев несколько месяцев занимался с собакой, совершенно безвозбранно применяя эти термические раздражители.

Таким образом мы видим, что для деятельного состояния больших полушарий гораздо большее значение имеет разнообразие нервных процессов, чем разнообразие раздражений, как бы велико оно ни было.

Надо думать, что указанные условия деятельного и покойного состояния больших полушарий суть основные, во всяком случае относятся к числу коренных. Полный анализ их приведет, вероятно, к огромной власти над деятельностью наших больших полушарий и поведет к большому практическому применению. Очевидно, что пред нами открывается механизм работы больших полушарий в его капитальных чертах.

XXVI. Материалы к физиологии сна [57]

(С о в м е с т н о с д - р о м Л. Н. В о с к р е с е и ским)