Павлик Морозов [1978]

Внезапно Яков вскакивает с места. У него тревожное лицо.

— Слышите? — шепчет он.

В лесу кто-то кричит.

Да, теперь все слышат: где-то близко кричит Клава Ступак.

Пионеры растерянно переглядываются, встают. На полянку выбегает всхлипывающая Клава. Она так бледна, что густые веснушки на ее лице видны еще отчетливее, чем обычно.

— Ребята, — прерывающимся голосом говорит она, — за мной саковцы гонятся!.. Камнем ударили.

«Саковцами» в Герасимовке прозвали группу ребятишек по имени их главаря Петьки Сакова. Много неприятностей наделали саковцы отряду. Вначале, после того как в школе был организован пионерский отряд, они всячески пытались срывать сборы. Били в классе окна, если там собирались пионеры, швыряли в них дохлых мышей. Потом, когда в школе кончились занятия и пионеры, скрываясь от саковцев, начали собираться в лесу, Петька и его сверстники стали подстерегать пионеров поодиночке.

Павел, бледнея, подошел к Клаве Ступак.

— Где они? — глухо спросил он.

И в ту же секунду откуда-то в него полетел камень. Павел стремительно согнулся, и камень лишь слегка задел его.

— Трус! — яростно крикнул Павел. — Камнями кидаешься, а один на один выйти боишься!

Это был вызов. И тогда кусты раздвинулись, и на полянке появился Петька Саков. Это был рыжий вихрастый мальчишка. Засунув руки в карманы, он презрительно глядел на пионеров. Один за другим на полянку выходили саковцы.

— Ну, кто трус? — спросил Петька и, оттопырив нижнюю губу, сплюнул через плечо.

Павел шагнул к нему навстречу. Он тяжело дышал.

— Смотри, Петька, доиграешься!

— А ты не пугай! Я сам пугать могу.

— Мы вас не трогаем, и вы нас не трогайте.

— Ишь ты какой!

— Какой?

— Больно важный. Тоже мне — коммунист!

— А ты подкулачник!

— Вот мы ваш флаг на тряпки пустим!

— А ну, попробуй!

— И попробую!

Подбадриваемый приятелями, Петька Саков вразвалку подошел к отрядному флажку. Павел шагал с ним рядом, плечо к плечу.

— А ну, попробуй! — повторил он сквозь зубы.

Саков, не отвечая, медленно вынул из кармана руку и вдруг рывком протянул ее к флажку. Через секунду Павел и Саков катались по мокрой траве. На помощь Петьке торопились приятели.

И еще через несколько секунд на всей полянке закипела схватка. Сбившись в стороне, громко визжали девочки.

Силы были на стороне саковцев. Мотя с тревогой видела, как один из них совсем близко подобрался к флажку, собираясь сдернуть его с места. У Моти захолонуло в груди.

— Ах ты ж гад! — вдруг пронзительно закричала она и, чувствуя, что ей становится все нипочем, что она больше никого на свете не боится, бросилась на врага.

Одной рукой она вцепилась ему в волосы, а другой начала яростно его царапать. Пораженный такой отчаянной храбростью, противник завопил, рванулся и позорно побежал с поля боя. Мотя бежала за ним, неумело тыча в его спину кулаками.

— Ах ты ж гад! Да я тебе за наш флаг глаза выцарапаю!..

Трусость заразительна. За одним побежали другие. Петька Саков убежал последним, выплевывая траву и размазывая по лицу кровь.

Но победа не радовала пионеров. Сбор был сорван. Они молча собрались вокруг Павла. Тяжело дыша, он осторожно трогал пальцами вздувшийся под глазом синяк.

Молча пошли в деревню. И лишь когда между стволами уже стали видны избы, Павел посмотрел на Мотю и вдруг широко улыбнулся:

— Ишь ты какая! Даром что девчонка!

Глава IV ТРЕВОЖНЫЙ ВЕЧЕР

Василий Потупчик вышел на крыльцо. Щуря глаз, взглянул на небо.

На крыльце сидела Мотя. Рядом с ней — на корточках Павел и Яков. Все трое что-то горячо обсуждали. Увидев Потупчика, они замолчали.

— Папанька, ты чего смотришь? — спросила Мотя.

— Снова дождь собирается. — Он почесал рыжую бороду. — Хотел на ночь к озеру идти — не придется.

— Дождь? — Яков привстал, оглядывая горизонт. — А зорька чистая, дядя Вася.

— Посмотришь. У меня нюх охотничий. А вы чего тут заговорничаете?

— Да так, про разные дела.

— Дела! Смотри, какие люди деловитые! — Он басисто рассмеялся. — Дочка, а ты бы отцу поесть собрала.

— Папанька, там в печке.

— А тебе лень?

Мотя просяще протянула:

— Пап-анька…

— Ну ладно, сиди уж! — Он махнул рукой, ушел в избу.

Ребята продолжали разговаривать вполголоса, нетерпеливо перебивая друг друга. Смеркалось. Меж избами над темной линией леса медленно бледнела заря. В этот вечерний час в деревне было пустынно и тихо, где-то далеко звенела гармошка.

Звякнула калитка. Босоногая Мотя прыгнула с крыльца навстречу вошедшему человеку.

— Товарищ Дымов!

— А-а, Мотя! — Человек улыбнулся, блеснув крепкими зубами.

Он был молод, плечист, в белой рубашке с расстегнутым воротом, в скрипучих сапогах.

Из двери высунулся Потупчик, приветливо забасил:

— Вот хорошо, и квартирант пришел! Как раз к ужину.

Павел выступил вперед, сказал смущенно:

— Товарищ Дымов, мы к вам по одному делу…

— По какому, Федя?

Мотя рассмеялась:

— Это не Федя — Федя маленький. Брат его…

— Ах, какой я забывчивый! — Дымов смешно замахал руками. — Извини меня, пожалуйста! Ну, Паша, я слушаю.

Он сел на порожек, забарабанил по холщовому портфелю пальцами, с интересом посматривая на ребят. Они стояли перед ним, переглядываясь.