Павильон Зеленого Солнца

— Два часа на исходе, так что я возвращаюсь в город. Если хотите, вечером загляну к Элен, передам от вас привет. Где она остановилась?

«Ловко!» — чуть не воскликнула Патриция вслух.

Предположим, она назовет отель. Комито явится туда и попадет в засаду. Но… если его что-нибудь спугнет? Или Элен, уверенная, что к ней пожаловал друг, поведет себя неосторожно? Подвергнуть ее жизнь опасности? Нет, Комито должен оставаться в домике на сваях. Хотя бы до возвращения Эндо.

Только как его задержать? И тут Патрицию осенило.

— Комито, посмотрите в окно. Видите, возле валунов начинается тропинка. Добегите по ней до поворота. Оттуда хорошо просматривается большой участок пути. Если Эндо не увидите, так и ждать не стоит.

— А если увижу, лично скажу ему «до свидания», — засмеялся Комито, но послушно отправился на берег.

Едва он сошел с мостков на песок, Патриция вихрем вылетела на веранду. Проверила, надежно ли привязана моторная лодка, и соскочила в нее. Держась за борта, прошла на корму. Она плохо разбиралась в технике, но бензобак обнаружить была способна. Как и открыть сливной кран. В воздухе распространился запах бензина, и Патриция с ужасом увидела, как по воде расплывается огромное радужное пятно. Комито непременно заметит — не слепой же!

Услышав, как заскрипели мостки, Патриция стремительно завернула кран, выскочила из лодки и влетела в дом. Чувствуя, что от нее разит бензином, щедро намылила руки.

Вошел Комито.

— Нет, Эндо я, к сожалению… — Он запнулся и потянул носом. — Чем это пахнет?

У Патриции затряслись колени.

— Средством от ос, — торопливо нашлась она. — Непрерывно залетают в дом.

— Попробуйте лучше бензином, — посоветовал Комито. — Старый, проверенный способ. Нет, сами не пытайтесь, завтра я снова приеду и помогу.

— Где Эндо? — перебила Патриция, торопясь отвлечь его от этих ужасных мыслей о бензине.

— Эндо не видно, а я не могу дольше ждать.

— Как жаль! Я провожу вас.

Они вышли на веранду. Солнечные блики весело плясали на волнах, образуя причудливые разводы на поверхности бензиновой лужи. Понимая, что стоит Комито взглянуть на воду — и весь план рухнет, Патриция судорожно схватилась за голову. Комито, естественно, повернулся.

— Опять нехорошо?

— Ничего, ничего. Плывите, а то опоздаете.

При этом напоминании Комито спрыгнул в лодку. И снова Патриция запаниковала. «Увидит по счетчику, что бак пуст. Вспомнит запах, разглядит лужу. Он меня убьет». Она тихо ахнула. Комито вскинул голову. Патриция цепко держалась за перила.

— Вы сейчас упадете! — сердито крикнул Коми-то. — Ступайте в дом.

— Отчалите, тогда уйду, — капризно возразила она.

Комито отвязал веревку, еще раз сердито потребовал:

— Уходите.

Взревел мотор. Лодка понеслась, разрезая волны. Комито обернулся, взмахнул рукой — то ли прощально, то ли требуя, чтобы Патриция уходила в дом.

Патриция не двинулась с места. Она не знала, много ли бензина вылилось, и теперь беспокоилась, что Комито сумеет добраться до города или до оживленных мест, где ему в любом случае помогут. Тогда случившееся только насторожит его.

Лодка удалялась. Превратилась в крошечную точку, еще чуть-чуть — и исчезнет из глаз. Патриция ждала. Точка не исчезала. Прошла минута, другая, третья. Патриция вглядывалась до рези в глазах. Несколько раз отворачивалась, боясь, что ей только мерещится. Снова смотрела. У самого горизонта, между сине-серой водой и бледно-голубым небом, чернела точка. Потом она как будто чуть увеличилась. Патриция сообразила, что случилось, и села на ступени.

Комито выпрямился в лодке во весь рост и призывно размахивал свитером.

Поразмыслив, Патриция пришла к выводу, что теперь Комито не ускользнуть. Из рыбачьей деревушки лодку не видно, другого жилья поблизости нет, грести ему нечем, вода холодная — вплавь не доберешься, так что придется дожидаться полицейского катера. Представив Комито в наручниках, убитого горем профессора Шеня и всех остальных участников экспедиции, донельзя расстроенных, Патриция вернулась в дом в самом мрачном расположении духа.

О сделанном она не жалела. Она могла бы пощадить Комито, предупредить, помочь скрыться, толкни его на преступление отчаяние или гнев. Вздумай он учинить самосуд над предателем, попытайся убийством остановить другое убийство… Она постаралась бы его понять. Но оправдать слепую алчность была не в силах.

Услышав, как задрожали мостки, Патриция встрепенулась. «Эндо возвращается». Больше ей не придется томиться подобными мыслями в одиночестве.

Дверь распахнулась, и в комнату вошла Элен. Патриция успела только привстать от удивления. Времени, чтобы задать вопросы или хотя бы выразить радость и удовольствие, не хватило.

— Счастлива видеть тебя живой, — объявила Элен, бросая на пол плащ и сумку.

Патриция заключила, что подруга каким-то образом проведала о коварстве Комито и примчалась на помощь. Подобная забота растрогала бы и камень, но Патриция была все-таки несколько разочарована — выходит, ее новость никого не потрясет. Со вздохом откликнулась:

— Знаешь, Комито очень тобой интересовался. Собирался даже навестить…