Павел I. Его семейная жизнь, фавориты и убийство

Екатерина для виду надела траур на несколько дней, но тотчас же занялась новыми брачными планами: сводничество вполне соответствовало её духу.

В лице Софии Доротеи принцессы Виртембергской была найдена вторая жена для Павла.

София Доротея приняла православие и известна в истории под именем Марии Федоровны.

4. Раздражительность Павла. Его полное удаление от придворной жизни

Нелидова

Как вследствие слишком раннего полового развития, так и вследствие одиночества, в котором оставляли Наследника, Павел становился всё более и более раздражительным и подозрительным.

Женитьба произвела на него сильное впечатление — новые люди, новая жизнь, потребность быть более самостоятельным и не столь пассивным нахлынули на неразвитый ум молодого цесаревича, его сердце охватывает чувство какой-то таинственной неопределенной печаля, и вот он пишет своему другу Андрею Разумовскому, впоследствии так зло обманувшему его: «поймите, что боязливость и стыдливость сыздавна составляли особенность моего характера. Ныне же я поставил себе правилом быть со всеми как можно сердечнее. Долой химеры, долой беспокойство и заботы! Насколько я смогу, я постараюсь овладеть живостью своего характера; ежедневно и собираю предметы, которые могли бы занять мой ум и разнить мои мысли, — многое же я почерпываю из книг…»

Итак, Павел сам сознает свои недостатки, но никто не поддерживал его в его стремлении исправить их, а напротив развивали их в нём. Окружавший его двор старался раздвоить его с его матерью, а главное сделать его недоверчивым к её мерам. Сейчас после его первого бракосочетания Екатерина удаляет от него его воспитателя, преданного Павлу сердцем и душою и либерального гр. Панина и назначает ему в надзиратели за его поведением одного из своих клевретов, Салтыкова, — под видом советника, — Павлу объясняют настоящее значение назначения Салтыкова. Раздраженный он бежит как маленькое «дитя» к Екатерине и жалуется ей же на ее назначение: она удаляет доносчика, но за Павлом начинают еще больше следить, и вот раз разыгрывается следующее. Павел очень любил сосиски; за ужином ему однажды подают его любимое блюдо, на дне тарелки оказывается кусок стекла. Разгневанный он встает со стола и с тарелкою в руках бежит к матери и объявляет, что его хотели отравить. Так как это случилось несколько дней по открытии заговора против Екатерины, то это подозрение имело довольно справедливое основание, и Екатерина страшно рассердилась, не назначила никакого расследования, а, приписав всю эту историю раздражительности Павла, она приказывает ему переселиться в Царское село, а его маршалу давать подробные сведения о его нервном и умственном состоянии.

Павел же всю свою жизнь был убежден в том, что его тогда хотели отравить. Имел ли он на это основание? Без сомнения.

Неудавшееся отравление, однако, возымело сильное влияние на душевное настроение Павла, и с этого времени он начинает искать уединения и становится весьма меланхоличным. Екатерина же и её клевреты только того и ожидали, чтобы объявить его ненормальным и неспособным к государственной деятельности.

Так как от первого брака наследника не осталось, то Екатерина стала помышлять о втором, не выждав даже похорон Наталии Алексеевны.

Её выбор пал опять на немецкую принцессу, на Софии-Доротее Виртембергской, к счастью — это была женщина, заслуживающая только похвалы.

Весьма поучительно и характерно для истории дворов и придворных нравов само обручение Павла с Виртембергской принцессой.

Дело в том, что означенная принцесса была уже обручена с наследным принцем Гессен-Дармштатским. Екатерина просит брата Фридриха II, Прусского принца Гейнриха, находившегося в то время в Петербурге, расстроить этот брак и свести принцессу с её сыном.

Принц Гейнрих берет на себя исполнение этого почетного дела и посылает курьера к своему брату.

Фридрих призывает наследного Гессен-Дармштатского принца, — и принц с своей стороны, хотя и очень влюблен в свою невесту, но так как он преклоняется пред величием Фридриха и желает оказать услугу великому Фридриху, то он добровольно уступает свою невесту могущественному цесаревичу. Молодая же принцесса София Доротея правда тоже очень влюблена в своего жениха, но что такое любовь в сравнении с предстоящими богатствами на колоссальном троне России? Кто хоть минуту задумается, когда речь идет с одной стороны о России, и с другой о малюсеньком т. наз. герцогстве Гессен-Дармштате? Женихи невеста расстаются лучшими друзьями — для них придворная логика — единственно верная логика, Фридрих телеграфирует своему брату «Всё устроено» и приглашает Наследника Цесаревича в Берлин.

Вот как устраиваются придворные свадьбы! Религией, любовью, честью — всем торгуется.

Павел отправляется в Берлин, где ему, конечно, его новоназначенная невеста очень понравилась, — София Доротея затем едет в Петербург, перекрещивается, получает имя Марии Федоровны и в 1776 году становится законной женой Наследника Цесаревича.