Павел I

Октябрь. Петербург. «Дело французского короля есть дело всех государей. – Для Европы важно, чтобы Франция снова заняла положение, подобающее великому государству. – В настоящее время достаточно десяти тысяч человек войска, чтобы пройти Францию от одного конца до другого <…>. Кажется, набрать это войско было бы всего удобнее в землях прирейнских <…>. К набранному войску неминуемо присоединятся все оставившие родину французские дворяне <…>. Посредством этого войска можно освободить Францию от разбойников, восстановить монархию и монарха, разогнать самозванцев, наказать злодеев, избавить государство от угнетения». – Екатерина ( РА. 1866. Вып. 3. Ст. 399).

31 октября. Петербург. Прибыла принцесса Баден-Дурлахская Луиза Мария Августа, 13-ти лет, – для бракосочетания с великим князем Александром Павловичем, 15-ти лет. – «Мой Александр женится, а затем будет коронован – церемониально, торжественно, празднично» ( Екатерина II – барону Гримму, 14 августа 1792// Сб. РИО. Т. 23. С. 574).

23 ноября (4 декабря). Париж. «Национальный конвент декретирует, что всякий, кто предложит или попытается установить во Франции королевскую власть или какую-либо иную власть, посягающую на народный суверенитет, под каким бы то ни было названием, карается смертью» ( Документы революции. С. 157).

17 (28) декабря. Париж. «Я требую, чтобы Национальный конвент объявил Людовика виновным и заслуживающим смерти» ( Робеспьер. Т. 2. С. 191).

1793

31 января. Петербург. «Поутру дошло к Ея Величеству известие, что несчастный Людовик XVI казнен 10 (21) января 1793. Наложен траур на шесть недель. – Замечательно стечение чисел с 10-м генваря 1775 года: в Москве казнен Пугачев» ( Храповицкий. С. 281).

8 февраля. Петербург. «Подписан указ Сенату о разрыве политической связи с Франциею и о высылке из России всех обоего пола французов, которые не сделают присяги по изданному при указе образцу» ( Храповицкий. С. 282). – «Страшная катастрофа, происшедшая во Франции, оледенила нас ужасом. <…>Все, происходящее теперь в Европе, во многом напоминает те времена, о которых нам предсказано в Священном Писании. Несомненно одно, что события конца века заставляют скорбеть о том, что мы не живем в более раннее время» ( Мария Федоровна – Н. П. Румянцеву, 1793// Шумигорский 1892. С. 342).

18–27 марта. Варшава. «Посол наш в Варшаве Сиверс объявил сейму <…>, вслед за сим генерал Кречетников присланным к нему из Петербурга манифестом от 27 марта обнародовал <…>, что императрица с общего согласия с королем прусским и императором австрийским для предохранения владений своих от распространения <…> мятежнических правил и потушения возникающих от того смятений повелела отделить от Польши некоторые области к империи своей <…> на вечные времена» ( Грибовский. С. 60–61). – В прежних польских провинциях открыты российские губернии: Минская, Изяславская, Брацлавская – 250 тыс. кв. км; Пруссия получила в Велико-польше 58 тыс. кв. км.

9 мая. Петербург. «В придворной церкви совершено миропомазание принцессы Луизы Августы Баден-Дурлах, нареченной великою княжною Елисаветою Алексеевною <…>.

10 мая. Петербург. Обручение Елисаветы Алексеевны с великим князем Александром Павловичем» ( Храповицкий. С. 287). – «Передавали даже шепотом друг другу, будто бы у императрицы не раз вырывалось в самом коротком ее кружке об Александре Павловиче: – Сперва его обвенчаю, а потом увенчаю» ( Янькова. С. 293). – Говорят, что Екатерина в 1794-м году прямо объявила в своем императорском Совете, состоявшем из нескольких избранных вельмож (Зубов, Безбородко, Мусин-Пушкин и проч.), что намерена устранить сына своего Павла от престола. Говорят также, что Совет склонился было к ея намерению, но что кто-то между избранных – то ли Безбородко, то ли Мусин-Пушкин – заметил, что, несмотря на справедливость намерения, оно может дать повод к народной ферментации, ибо слишком давно все привыкли почитать в Павле законного наследника. Екатерина, видя отсутствие единогласия, отложила дело до другого времени. Но «напрасно некоторые, может быть, думали, что противодействие, встреченное Екатериной в Совете, остановило ее в дальнейшем преследовании намеченной цели. – На этом свете, – писала однажды императрица, – препятствия созданы для того, чтобы достойные люди их отстраняли и тем умножали свою славу; вот назначение препятствий» ( Шильдер. Изд. 1996. С. 241–242).