Читаем Павел I полностью

23 октября. Суббота. Его Высочество изволил проснуться в шестом часу. Изволил жаловаться, что очень голова болит. Послал я тотчас за господином Фузадье <доктором>. <…> Уговаривал я Государя, чтоб изволил закутаться, авось-либо уснет, что от того, конечно, будет легче. Послушался меня Его Высочество и через четверть часа започивал <…>. Великой Князь опочивал до десятого часу, и боль совсем почти миновалась <…>. Его Превосходительство Никита Иванович, рассуждая, что головной боли по большей части то причиною, что Его Высочество не довольно изволит высыпаться и все заботиться изволит, чтоб встать поранее и поскорее одеться, приказал, чтоб впредь прежде семи часов Государя ни под каким видом не поднимать с постели. Сие определение и ему объявлено. Хотя и изволил поморщиться; однако сказал, что уже быть так. <…>

27 октября. Середа. <…> После обеда зашла у нас речь о крестьянском житье, и я Его Высочеству рассказывал, как живут наши крестьяне, как они между собою в невинности увеселяются и какие между ими есть разные обряды. Его Высочество прилежно просить меня изволил, чтоб я оное рассказал ему подробно. <…>

29 октября. Пятница. Его Высочество изволил встать в осьмом часу <…>. Мне от Его Высочества, как я приехал, прием не столько был ласков, чтоб я имел причину быть им доволен <…>. Часто на Его Высочество имеют великое действие разговоры, касающиеся до кого-нибудь отсутствующего, которые ему услышать случится. Неоднократно наблюдал я, что когда при нем говорят <…> о ком невыгодно и хулительно, а особливо не прямо к Его Высочеству с речью адресуясь, но будто в разговоре мимоходом, то такого Государь Великой Князь после увидя, холоден к нему кажется <…>.

31 октября. Воскресенье. <…> Его Высочество забегать изволил, чтобы со мною примириться; но я представлял неукротимого и только что весьма коротко ответствовал. Мне очень хотелось дать ему чувствовать мое справедливое негодование и произвести в нем раскаяние, которое он и изволил уже показывать. <…>

1 ноября. Понедельник. <…> Рассматривая генеральную карту Российской империи, сказать изволил: «Эдакая землища, что сидючи на стуле всего на карте и видеть нельзя, надобно вставать, чтоб оба концы высмотреть». <…>

2 ноября. Вторник. Государь изволил встать в семь часов. Прежде нежели успел еще я войтить к Его Высочеству, изволил он прибежать ко мне и, бросаясь на шею и целуя меня, говорил: «Прости меня, голубчик, я перед тобой виноват; вперед никогда уже ссориться не будем, вот тебе рука моя». Я расцеловал руку Его Высочества и, по некоторых изъяснениях постановивши твердой мир, пошел за ним чай пить. <…> Никита Иванович приказал сего дня конфисковать часы у Го – сударя Великого Князя для того, что часто изволит смотреть на них и время очень аккуратно меряет. <…>

15 ноября. Понедельник. <…> У меня сего дня болел палец, и сверх того резать я за столом не весьма великой охотник. Государь Великой Князь, забавляяся, всякое блюдо нарочно изволил присылать ко мне, чтобы я разрезывал и раскладывал. Потом изволил сказать, припрыгиваючи на стуле (по своему обыкновению, когда очень весел): «Бедной Порошин, как же трудитца!» – Вставши из-за стола, изволил Его Высочество выкушать чашку кофе. Не принимаясь еще за чашку, изволил спросить кофешенка: «Што, была ли в апробации?» – Прежде, нежели поднесут кофе Его Высочеству, изволит обыкновенно отведывать его Никита Иванович. <…>

1 декабря. Середа. Государь изволил проснуться в осьмом часу. Одевшись, изволил сесть за свои учения. По окончании оных, как я рассказывал Его Преподобию Отцу Платону о проявившемся сумасброде, который предсказывает, что накануне или на другой день Рождества Христова нынешнего году будет потоп, и другие враки рассевает, то Его Высочество спросить меня изволил: «Где же теперь этот пророк?» Я отвечал, что санктпетербургской Архиерей велел взять его в консисторию и держать под караулом. Его Высочество сказать на то изволил: «Это и хорошо он сделал; хотя эдакой сумасброд и враки рассевает, однако все простой народ в беспокойство и смятение приведен тем быть может». <…>

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии