Павел I

А между тем еще даже до начала совместных военных действий возникли разногласия между будущими товарищами по оружию. В ночь с 23 на 24 сентября принц Фердинанд прибыл из Гатчины в Петербург с известием, что поход русского корпуса отсрочен: Розенберг не мог сговориться с австрийским комиссаром, полковником бароном Винцентом, по поводу хлебных рационов, которых требовали от него, и Павел тотчас же послал своему генералу приказание не только остановиться, но и распустить свои войска. В этот же самый момент возобновился с еще большей силой давний спор по аналогичному же вопросу между Австрией и Англией. Здесь спорили из-за размера субсидий и способа возвращения займов, заключенных одним из союзников у другого. Уже в июле Воронцов писал Гренвилю: «Теперь я вижу и очень ясно, что австрийский кабинет так же честен, как и прусский, и что Тугут и Кобенцель так же, как и Гаугвиц, заслуживают пребывания между членами Директории или среди каторжников». Эти прения принимали теперь более острый характер, и раздражительность Павла, которая вызывалась так легко, от этого росла. Чтобы его успокоить и вновь двинуть в поход русские войска, в Вене поспешили удовлетворить Розенберга, хотя не очень торопились пустить в бой его солдат. Еще не отказались от мысли покончить с Францией миром, и Раштадтский конгресс еще не произнес своего последнего слова.

V

Выступление русских на сцену, казалось, должно было освободить это собрание от ложных умствований, среди которых оно уже долго блуждало, и, действительно, 2 января 1799 года французские полномочные министры получили распоряжение сделать из вторжения этих войск на территорию империи предмет ультиматума. Если Регенсбургский сейм не окажет серьезного сопротивления, конгресс будет прерван. В то же время Витворт, наладив австро-русское соглашение, так что стали обнаруживаться его результаты, с удвоенной энергией принялся за приведение своей собственной страны к соглашению с Россией. Сообразуясь с инструкциями, присылавшимися ему с начала года из Лондона, он выказывал намерение, которое до 1815 года должно было составить главное основание всех коалиций против Франции: заключить тесный союз между Россией, Англией и Австрией; привлечь к нему Пруссию; поддержать Неаполь; выгнать французов из Италии, где, взяв обратно Ломбардию, Австрия сохранила бы Венецию, и из Голландии, вместе с присоединенными к ней Нидерландами, образовать преграду для французских притязаний: таков был грандиозный план, разработанный представителем Сент-Джемского кабинета. В то же время он объявлял о командировании в Берлин Томаса Гренвиля, брата министра, который постарается добиться решительных результатов у Фридриха-Вильгельма. Наконец, при помощи нового ассигнования в 40 000 рублей он обеспечил себе поддержку Кутайсова.

Однако, в противоположность горячности, склонность Пруссии к откладыванию и Австрии – к отсрочкам встретили неожиданного союзника в самом Павле. Недавно такой нетерпеливый и воинственный, царь теперь давал отвлекать себя другими заботами. Забросив дела, сокращая церковные службы, пренебрегая даже военными парадами, он стал неприступным. Лопухина только что приехала, и влюбленный монарх желал, чтобы и Безбородко занимался в данный момент только угождением фаворитке и принимал также участие в смене влияний и положений, связанной с этим романом. Не особенно желая тратить на это остаток своих сил, больной и уставший от вражды Ростопчина и Кутайсова, плохо заслужившего полученные им деньги, канцлер стал просить об увольнении и готовиться к отъезду в Москву. Вице-канцлер Кочубей собирался последовать в отставку за своим дядей, и Витворт не знал, с кем ему разговаривать.

В конце года на помощь ему пришли итальянские события. При известии, что на юге полуострова уже сражаются, энергия Павла пробудилась вновь. Семнадцатого декабря он уведомил Воронцова, что заключил союз с Неаполитанским королем для защиты его интересов. Неделю спустя, давая аудиенцию Витворту, он заявил о своей готовности заключить с Англией «предварительную конвенцию», по которой, за известные субсидии, он обязуется отправить в поход 45 000 человек. Правда, этой внушительной силе он давал назначение, не вполне соответствовавшее тому, чего от него желали. Несмотря на понесенные в Берлине неудачи, он еще надеялся побороть там упорство, с которым не мог справиться Репнин. Уступка всего, что будет отнято у французов на левом берегу Рейна, за исключением трех духовных курфюршеств, сделает, думал он, это чудо, и русские войска, принятые на содержание Англией, будут все-таки служить поддержкой королю Прусскому, «если бы, как на то есть причины надеяться, последний стал действовать с такой же энергией». Притом, как и Екатерина, Павел запрашивал огромные субсидии: 900 000 фунтов стерлингов в год, или 75 000 в месяц, и 225 000 на первые расходы.