Паучий дар

Но не было ни одной, похожей на ту, что стащил Янник. А еще Келлен заметил двух мужчин со знакомыми лицами, которые наблюдали за ними издалека.

– Вон те двое, – чуть слышно шепнул он Неттл. – Под болотным кленом.

– Уверен? – Неттл даже не стала уточнять, о чем он говорит.

– Видишь того, что повыше? – вполголоса спросил он. – Этот идиот до сих пор носит за поясом серп.

На глазах у Келлена к тем, кто на него напал, подошел Старый Твенс. У них завязался тихий разговор. Келлен обратил внимание, что все трое были чем-то похожи друг на друга.

– Это его сыновья? – шепотом предположила Неттл.

– Скорее всего, – ответил Келлен, едва двигая губами.

А Твенс уже направлялся к ним, участливо улыбаясь.

– Жаль слышать, что вы так скоро нас покидаете, – заявил он, похлопывая Келлена по плечу.

– Да? А мне ничуть не жаль! – злобно огрызнулся Келлен и даже не потрудился сбавить тон. – Чем быстрее я выберусь из этого болота, тем лучше.

– Ужасно, что ваши наниматели отправили вас по такому холодному следу, – сочувственно кивнул Твенс.

– Да уж, – проворчал Келлен. – Тридцать лет прошло, я тут явно не узнаю ничего нового. А ведь я не могу расплести проклятие, пока не выясню, почему его наложили.

Разговоры вокруг моментально стихли, и жители деревни изумленно вытаращились на Келлена.

– Расплести? – Голос Твенса слегка дрожал. – То есть снять? Ты умеешь снимать проклятия?

Я думал, все об этом знают! Келлен покосился на Неттл, которая была удивлена не меньше него. О, точно. Мы же никому не сказали.

– Ну что ж! – выдавил из себя Твенс после напряженной паузы. – Поди ж ты! – И пошел прочь, время от времени бросая на Келлена взгляды через плечо.

Когда Твенс вернулся к сыновьям, у них тут же завязался тихий, но крайне оживленный разговор.

– Почему у меня такое чувство, будто я сделал только хуже? – шепотом спросил Келлен у Неттл.

Температура на поляне словно опустилась на несколько градусов. Келлен посмотрел по сторонам – улыбок явно стало меньше.

– Давай-ка вернемся, – пробормотала Неттл.

– Мы еще не нашли булочки с маком! – запротестовал Келлен, но Неттл уже тянула его за рукав.

– Да, и это очень странно. Секунду. – Она чуть склонила голову к покрытому перьями боку Янника, лицо ее снова заострилось и приобрело знакомое отстраненное выражение, какое бывало во время разговоров с чайкой. – Я спросила Янника насчет булочки, и он сказал, что она была совсем свежей. Ее явно испекли сегодня.

Так и есть, подумал Келлен. Кусок, который он поднял с земли, был мягким, с хрустящей корочкой.

– Вот почему мы не нашли ни одной маковой булочки. – Келлен догадался, к чему она клонит. – Их испекли гораздо раньше, до того, как все проснулись.

Неттл кивнула.

– Я тут подумала, – сказала она. – Мне еще вчера утром кое-что показалось странным, но я никак не могла сообразить, что именно.

– И? – спросил Келлен.

– Когда мы пришли поговорить с Клевер, она только закончила собирать древесный сок, и никого это не удивило. Но это значит, что она встала рано. Очень рано. – Неттл выразительно посмотрела на Келлена. – По меньшей мере за час до рассвета.

– О… – Келлен уловил суть. Вопросы, до сих пор остававшиеся без ответов, постепенно обретали конкретные очертания в его голове, как расплывчатые пятна на холсте, которые, если отойти подальше, вдруг складываются в картину.

– Это Мелководье, – веско произнесла Неттл. – Здесь только праздник или очень срочное дело может выманить людей из дома после наступления темноты. И мало кто покидает пределы деревни до того, как взойдет солнце. Но Клевер явно ходит в лес каждое утро.

* * *

Келлен с Неттл прождали у хижины Клевер минут пятнадцать, прежде чем увидели ее – в одежде, покрытой пятнами от лишайника, и ботинках, перепачканных в грязи. Заметив их, Клевер прибавила шаг.

– Вы уезжаете? – спросила она, забыв поздороваться и сморщив лоб от огорчения. Потом Клевер обратила внимание на синяки на лице у Келлена, и выражение ее лица изменилось. – Что случилось?

– У вас тут определенно не любят чужаков, – ответил Келлен.

– А ты правда умеешь снимать проклятия? – выпалила Клевер. – Пожалуйста, ты не можешь так просто уехать!

В ее глазах было столько надежды и отчаяния, что Келлен решил попытать удачу.

– Мы можем где-нибудь поговорить наедине? – Его не покидало неприятное ощущение, что за ними по-прежнему наблюдают.

Клевер замялась, не зная, что ответить.

– Разве что в хижине моей матери, – наконец предложила она с неохотой. – Туда никто не ходит. Даже я, если честно, туда не заглядываю.

* * *

Покосившийся домик Белтеи блестел от утренней росы. Там, где Келлен оборвал паутину в свой прошлый визит, уже протянулись свежие нити.

– Какой тут беспорядок, – вздохнула Клевер, окидывая хижину взглядом. – Раньше я выращивала здесь овощи и сажала бобы, чтобы они оплетали сваи. Красила крышу, а вон на том камне ощипывала цыплят. – Она с тихим ужасом смотрела на следы своей прошлой жизни.

Келлен почувствовал, как у него закололо в затылке. Он обернулся, но вокруг по-прежнему никого не было видно.