Паучья сеть

— Я хотел… Я имел ввиду… что юная леди как раз в том возрасте, когда уже следует задуматься о ее будущем. К слову, у меня все еще нет спутницы жизни, так что, если господин Наиль одобрит… Со своей стороны я готов уступить в пользу господина Наиля некоторую прибыльную часть бизнеса… Конечно же, я могу вас всему обучить и посвятить во все тонкости, так сказать…

— Моей сестре еще рано выходить замуж. Если только она сама не захочет выйти за кого-то, я не стану организовывать ей свадьбу.

— Рано? Но господин Наиль, сколько ей лет⁈ Боюсь, девица рискует превратиться в старую деву…

— Иса обладает сильным целительным даром. Завтра у нее начнутся занятия с учителем магии, так что ее продолжительность жизни будет отличаться от обычной. Именно поэтому я не тороплю сестру с выбором.

— Обучать магии женщину⁈ Но это же, простите, смешно! Что она сможет понять своим ограниченным разумом…

— Господин Гебет, еще одно столь непочтительное выражение в отношении моей сестры — и я вызову вас на дуэль, — чеканными словами выговорил юноша.

Он смотрел на этого торговца и понимал, что тот опасен. Очень опасен. Его нельзя оставлять в живых.

— Хорошо подумайте над моим предложением, — резко ответил торговец. — Когда, может статься, вы передумаете, это предложение уже не будет таким выгодным.

— Всего наилучшего, господин Гебет, — кивнул парень, после чего резко развернулся и зашагал в сторону сестры.

Мысленно Наиль уже приговорил торговца к смерти. У посредника непременно найдется заказ на него от конкурентов. Ранее парень не собирался больше появляться в Затоне в качестве Жнеца. Иначе его исчезновение и появление легко свяжут с войной. Одно дело — просто исчезнуть в одном месте, а потом объявиться в другом. Совсем другое — возникать в Затоне сразу после возвращения Армии. Но теперь юноша считал, что у него нет выбора.

«Можешь просто убрать его без получения заказа», — предложил Зиргрин.

«Убивать без оплаты? Ты же сам учил так никогда не делать».

«Но я так делал, по собственной прихоти убил столько разумных, что даже не знаю приблизительного их числа».

«Ты ведь был не в себе, верно? Но я-то в себе. И не стану превращаться в безумца. У тебя тогда было подчиняющее заклятье, которое не позволяло вредить всем подряд. А что остановит меня, если сорвусь? Ты сам говорил, насколько опасен путь профессионального убийцы».

«Ты прав… прости».

Зиргрин задумался над тем, что происходит в их взаимоотношениях. Будучи одушевленным оружием, он вознамерился воспитать себе достойного хозяина, убийцу, в руке которого ему не будет противно находиться. Но еще тогда Зиргрин решил не дать Наилю повторить его судьбу. Именно поэтому кодекс убийц вколачивался клинком в своего владельца настолько жестко, насколько это возможно. Именно так этот кодекс соблюдает Гильдия теней. Все, кроме королевских теней, неукоснительно следуют требованиям этого свода законов. И даже будучи королевской тенью, Зиргрин придерживался кодекса там, где позволяло его безумие. Так почему он сейчас пытался толкнуть Наиля на то, чего говорил юноше никогда не делать?

«Меч, не расстраивайся», — чутко ощутил эмоции своего клинка Наиль. — «Ты просто скучаешь по своей прежней жизни. Теперь я научился различать, когда это происходит. Все благодаря ментальному дару. А раньше терялся в такие моменты».

«Прежней жизни… Я хочу к ней вернуться, но в тоже время… боюсь. Ведь ничто уже не будет по-прежнему. Меня помнят смертным. С тараканами в голове, но одним из множества разумных. Теперь я…»

«Ну что за приступ меланхолии», — усмехнулся Наиль, касаясь ладонью рукояти замаскированного под бастард клинка убийцы. — «Семья примет тебя любым, даже если теперь ты бог. Странно, наверное. Не могу представить себе, что бы я чувствовал, превратись вдруг из обычного смертного в высшего элементаля и одного из четырех главных богов мира…»

«Да я и сам не знаю, что чувствую», — хмыкнул Зиргрин. — «После возрождения, наверное, смогу понять».

«Все будет хорошо, учитель».

Зиргрин притих. В первый раз он не понимал своих ощущений, но теперь точно чувствовал приближение перерождения. С каждым годом это чувство становилось сильнее. Он даже приблизительно предполагал, когда именно это произойдет. И из-за этого он все сильнее переживал.

Все когда-нибудь заканчивается, и хорошее, и плохое. Закончился, наконец, и этот обязательный банкет. Наиль забрал уставшую и сдерживающую зевоту сестру и повел ее к карете.

— Ну как прошло? — поинтересовался Первый, невозмутимо куривший трубку на козлах.

— Все так, как ты и говорил. Потом обсудим.

— Вы это о чем? — Сонно спросила Иса.

— Так, о своем, о мужском, — Наиль заботливо набросил на хрупкие плечи девушки изъятый из карманного пространства теплый плащ, опасаясь, что сестренка замерзнет. Этот плащ был в комплекте с нарядом Исы, но вечером было довольно тепло, так что юноша забрал ненужный элемент наряда и спрятал в пространстве рукояти меча.

— О мужском? Какой-то ты стал скрытный. Раньше все мне рассказывал…

Не все. Но ей не нужно было этого знать.

— Я повзрослел, сестренка.