Пациент

– Джозефу тогда было пять лет. Мы только что въехали в этот дом и решили, что ему самое время обзавестись собственной комнатой. В то время я была беременна его младшей сестрой, Элизой, и хотя нам пришлось снести несколько стен и расширить детскую, все наши друзья в один голос твердили нам, что пять лет – это уже слишком солидный возраст: несправедливо, мол, держать такого взрослого парня вместе с орущим новорожденным младенцем. Так что мы вызвали декоратора и перестроили одно из небольших помещений на верхнем этаже в такую очаровательную мальчишескую спаленку, какую только можно себе представить, и переселили Джозефа туда. Он буквально влюбился в свою новую комнату, едва ее увидел, и в тот раз его няне пришлось практически силой выволакивать его оттуда к столу, чтобы он хотя бы ненадолго с ней расстался. Но в ту же ночь…

Марта нервно сглотнула и подняла руку.

– Если не возражаете, доктор Х., – по-моему, мне нужно себе что-нибудь налить, прежде чем я продолжу. Может, вам тоже что-нибудь принести?

– Просто Паркер, – поправил я. – И нет, спасибо, не надо.

Поднявшись, она энергично направилась к ручной работы бару в виде огромного глобуса и налила себе щедрую порцию янтарной жидкости в стакан из тонкого хрусталя, которую несколько секунд закручивала в нем, прежде чем сделать первый глоток. Явно приободрившись, опять уселась и продолжила свой рассказ.

– В ту ночь… Паркер, вы просто не можете себе представить, как это было ужасно! Джозеф заорал так, будто его убивают, буквально через час после того, как мы уложили его в постель. А когда мы прибежали посмотреть, в чем дело, он сказал, что какой-то гигантский жук захватил его голову челюстями и собрался сожрать его. Постель его была в полной целости, лицо тоже, так что мы списали это просто на страшный сон, вызванный первой ночевкой на новом месте. Мы думали, что на следующую ночь это пройдет, но нет. Это стало происходить постоянно.

Марта еще раз приложилась к стакану – на сей раз подольше и с большей болью на лице.

– Чего мы только не перепробовали! – едва ли не выкрикнула она. – Поначалу мы думали, что это просто игра детского воображения, но его реакция была слишком уж живой и выразительной. Пробовали ставить мышеловки возле стены, из которой, по его словам, эта тварь появлялась. Но они никогда не срабатывали, когда Джозеф начинал кричать, а ничего такого размера, как он описывал, просто не смогло бы их избежать. Просили няню как следует вымотать его физической активностью днем, в надежде, что ночью он будет спать крепче. Но тут…

Она примолкла, вспоминая что-то, что совершенно явно ее озадачивало.

– Но тут и сама его няня стала вести себя как-то странно – настолько странно, что нам пришлось ее уволить. Да, теперь я вспоминаю… Когда мы наняли ее сразу после переезда, она казалась очень милой особой, любящей детей. Нам был нужен кто-то, кто мог бы заниматься с маленьким мальчиком, но при этом и взять на себя обязанности круглосуточной сиделки после рождения Элизы. Однако потом, через несколько недель, мы вдруг застали такую картину: Джо забился в угол, а она осыпает его нецензурными словами. Полагаю, что его проблемы довели и ее тоже, но что бы ни стало причиной ее дурного настроения, мы не могли позволить себе оставить ее с ним. В любом случае мы с ней расстались и наняли другую женщину, постарше. Более опытную. Мы надеялись, что она окажется не столь чувствительной, чтобы терять терпение от избытка мальчишеской энергии. Увы, через какое-то время выяснилось, что она тоже далеко не идеал. Обленилась, стала все делать жутко медленно… С Элизой она обращалась просто замечательно, когда та родилась – что, как я полагаю, было на тот момент важнее, – но вот с Джозефом они так и не нашли общий язык. Так что я всеми силами старалась сама хоть чем-то его занять, прежде чем мне начнет всерьез мешать беременность.

Каждый день мы повторяли сыну, что отловили это «чудище» и выбросили на помойку, но он твердил, что оно по-прежнему здесь. Пробовали переселять Джо в другие спальни на том же этаже, но это не помогло. В самом начале я целый месяц брала его в нашу собственную спальню, но Чарльз в конце концов этого не вытерпел. Для начала, Джозеф по-прежнему спал очень беспокойно и видел кошмары, хотя и близко не такие сильные, а потом, нам нужно было научить его спать одному. Чтобы он взрослел. В какой-то момент мы стали давать ему успокоительное, что, похоже, все-таки позволяло ему хоть немного поспать, но в итоге он все равно будил нас, весь в слезах, ни свет ни заря.