Пациент

Звонок раздается в четыре часа утра. Доктор ощупью находит трубку на тумбочке, сонно рычит:

– Да! Кто это?

– Здравствуйте… – дребезжит в ухе рыдающий женский голос. – Это мама Саши Караева… Вы просили звонить, если что-то…

– Сейчас четыре часа! – раздраженно говорит доктор.

– Простите, но тут… тут такое!.. – женщина откровенно плачет.

– Да что случилось-то? – полностью проснувшись, доктор садится на кровати.

– До-ом о-обрушился-а! – воет трубка.

– Чей дом? Ваш?

– Соседни-и-и-й…

– Как обрушился? Взрыв?

– Не зна-а-а-ю-ю… Ночью вдруг все зашаталось, а потом пожарные, милиция, скорые… Доктор, это Саша, да?!

– Успокойтесь, – доктор проводит рукой по лицу, вздыхает. – Успокойтесь, я вам говорю! Примите успокоительное. И ложитесь спать. Завтра приведете мальчика ко мне. Всего доброго.

Мальчик смотрит на календарь. Там шустроглазы розовый кролик жонглирует разноцветными витаминками «Чудо-юдо». Доктору календарь не нравится, но фирма, производящая витамины, говорят, спонсирует главврача. По крайней мере, та приказала развесить рекламу во всех кабинетах и настоятельно рекомендовала выписывать пациентам именно эти витамины.

– Скажи мне, почему ты придумал это стихотворение про дом, – просит доктор, внутренне содрогаясь от непрофессиональности вопроса. Он уже видел сюжет о разрушившемся здании на улице Самсонова в утренних новостях, как раз между сообщением о сгоревшем в аэропорту Анкары Боинге-737 и «новостью часа» из США – отец пятерых детей перестрелял всю семью, потом ворвался в супермаркет, открыл беспорядочную пальбу и в итоге застрелился сам. О доме на улице Самсонова сообщили следующее: произошла просадка грунта и конструкции десятиэтажного строения не выдержали. Дом сложился как карточный. Из двух сотен человек выжило семеро.

– Не знаю, – жмет плечами мальчик. – Захотелось.

– А сейчас ты можешь придумать какой-нибудь стишок?

– Не-а…

– Почему?

– Не хочется.

Доктор настойчив. Он злится. После разговора с мальчиком предстоит беседа с перманентно рыдающей мамашей.

– А что нужно, чтобы захотелось?

– Не знаю.

«Круг замкнулся, – думает доктор. – С „не знаю“ начали, „не знаю“ и закончили».

– Давай договоримся – как только тебе захочется придумать новое стихотворение, ты скажи об этом маме или мне, ладно?

– Ладно, – легко соглашается мальчик. – Маму позвать?

– Да, позови.

К удивлению доктора, мать не плачет. Она спокойна и даже где-то замкнута.

– Теперь вы верите? – спрашивает она.

– Во что? – удивляется доктор. – В то, что ваш сын может убивать словом? Нет, конечно.

– Тогда посмотрите, что я нашла у него под подушкой…

Доктор вертит в руках уже знакомый розовый стикер. На листке всего четыре строчки:

Турецкий самолет

Отправился в полет.

Люди в нем летели,

А потом сгорели.