Патруль вызывали?

– Прояви свою великую милость, – улыбнулся младший храмовик. – Вина еретика Джи-Си не так уж велика, и ты только возвысишь свой авторитет, если даруешь ему легкую смерть.

Главный толкователь Наставлений Небесного Отца задумчиво поджал губы. В данном предложении его смущал только один момент: почему мысль, за которой должен был последовать столь простой, эффективный и одновременно изящный ход, не пришла ему в голову?

– Ку! Джеймс! – беззвучно, чтобы только закрепленный на шее микрофон уловил колебания его голосовых связок, прошептал Морин. – Внимание! Кажется, начинается…

– Ну, наконец-то, – недовольно буркнул в ответ Кромов.

– Не ворчи, Джеймс, – усмехнулся Тротт. – Вы с Ку сидите себе в теньке да местный квас попиваете, а мы с Петром вот уже который час жаримся на солнцепеке.

– Зато у вас есть возможность лично наблюдать за всем происходящим, а не слушать радиорепортаж с места события, – резонно возразил Эрику Ку Ши.

– Если бы здесь было еще на что смотреть, кроме спятившего робота, – пробормотал Морин, – который считает столбование своеобразной рекламной акцией.

– Он все еще пытается предлагать самаритянам свои товары? – удивленно спросил Ку Ши.

– Нет, – ответил Тротт. – Но улыбается по-прежнему очень мило.

На лестнице, ведущей к дверям Светлого Храма Небесного Отца, вновь возникло движение. Выбежавшие стражники быстро выстроились в две колонны – каждый последующий вставал на ступеньку ниже своего предшественника – и замерли, отведя в стороны руки с зажатыми в них копьями. Следом за ними из Храма вышли трое храмовиков. Спустившись на три ступени, главный толкователь Наставлений Небесного Отца встал, скрестив руки внизу живота. К нему тут же подбежал командир стражи, обеспечивающий порядок на помосте для экзекуции.

– Ну? – исподлобья глянул на солдата храмовик.

– Душегубы уже едва дышат, – задыхаясь от быстрого бега, отрапортовал командир стражи. – Если бы мы не дали им пить два песнопения назад, они оба уже испустили бы дух.

– А еретик?

– Он отказался от воды. – Командир стражи отвел глаза в сторону, словно это он был виноват в том, что прибитый к столбу еретик не желал ни пить, ни умирать.

– Ты думаешь, он еще долго протянет? – задал новый вопрос главный толкователь.

– Он выглядит достаточно бодро для того, чтобы пережить ночь, – по-прежнему не глядя на храмовика, уклончиво ответил командир стражи.

Главный толкователь Наставлений Небесного Отца хмыкнул весьма неопределенно и недовольно поджал губы. Взгляд его скользнул по площади, заполненной людьми, которых не только не стало меньше, но даже как будто прибавилось. Теперь люди толпились даже на улицах, выходящих на площадь. А на плоских крышах окружающих домов народу набилось так много, что стоявшие с краю рисковали сорваться и упасть вниз, но, даже рискуя свернуть себе шеи, они не желали уступать свои места другим.

Главный толкователь Наставлений Небесного Отца медленно поднял руки и скрестил их над головой.

– Граждане Волвара! – громко произнес он, сразу же приковав к себе внимание всех собравшихся на площади и вокруг нее. – Трибунал Светлого Храма Небесного Отца решил проявить милость в отношении еретика, именующего себя Джи-Си. Его вина не столь велика, как вина двух душегубов, столбованных вместе с ним, поэтому будет справедливо, если Джи-Си даруют быструю смерть.

Храмовик еще раз окинул взглядом толпу и понял, что на этот раз лучше не обращаться к ней за утверждением принятого решения. В конце концов, по закону граждане Волвара имели право опротестовать решение трибунала, но никогда прежде к ним не обращались с предложением смягчить уже утвержденный приговор.

– Ку! Джеймс! Порядок! – быстро и беззвучно, едва заметно шевеля губами, произнес Морин. – Как ты и предполагал, Ку, храмовики приняли решение прикончить Джи-Си! Действуйте, сейчас самое время.

– Понял, командир, – спокойно ответил ему Ку Ши. – Встречаемся в условленном месте.

– Удачи вам, ребята, – произнес Тротт.

– Тут все дело не в удаче, – услышал он ворчливый голос Кромова, – а в точном инженерном расчете.

Главный толкователь Наставлений сделал знак рукой командиру стражи:

– Действуй.

– Что я должен делать? – непонимающе переспросил тот.

– Избавь еретика от страданий.

– Я должен силой заставить его напиться?

– Ты должен убить его! – с досадой на непонятливость бестолкового стражника воскликнул храмовик. – Действуй! Живо!

Он едва удержался, чтобы не подтолкнуть командира стражи в спину, когда тот начал медленно, словно все еще раздумывая над словами главного толкователя Наставлений, спускаться с лестницы.