Пасынки зинданов (Мир, которго нет)

- Ты уже совершеннолетний и можешь распоряжаться своими деньгами, как тебе хочется, но я все еще переживаю за твое будущее и надеюсь, что ты их потратишь с толком. Ведь у тебя больше не останется средств к существованию, и их нужно будет зарабатывать. Я не хочу вмешиваться в твою жизнь, но боюсь, чтобы ты не стал жертвой какой-нибудь аферы. Ты уверен, что правильно потратишь эти деньги?

Саша, задумался, вспоминая свою жизнь в приюте. Сколько беспокойства, суеты, а порой и серьезных переживаний доставляли воспитанники своими проказами тете Тоне, но она всегда находила на них время. Потеряв мужа в незапамятные времена, она отказалась от личной жизни, по сути, отдав всю себя им – своим питомцам. Он вдруг решился и спросил:

- Тетя Тоня. Вот скажите, что бы Вы выбрали в жизни: обеспеченную жизнь с навязанным Вам женихом или, полную неопределенности, без особых средств к существованию, жизнь с любимым человеком?

- А ты уверен, что тебе интересно мое мнение? – после долгого молчания ответила вопросом на вопрос пожилая женщина.

- Да. Понимаете, я хочу заплатить за тайное венчание, и меня мучает сомнение. Я получаю в жены ангела – девушку, необычайных талантов и красоты, которая, я знаю, любит меня. Но этим венчанием я лишу ее родительского благословения и, соответственно их денег и высших сфер общества, где они вращаются. Это гнетет меня – я чувствую себя страшным эгоистом, забравшимся сапогами в прекрасный цветник, и мечтающим сорвать там самый красивый цветок.

- Ну, не такой уж ты увалень в грязных сапогах, - усмехнулась женщина и, подумав немного, как бы сомневаясь, начала рассказ. – Когда-то, с полсотни лет назад, я тоже была молода и у меня была возможность против воли родителей выйти замуж за одного бедного юношу. Не знаю, как бы сложилась моя жизнь, но я испугалась – просто испугалась бедности и согласилась выйти за мсье Сушона, богатого старика. И вот сейчас, я могу сказать, что ничего более прекрасного, чем та моя юная любовь в моей жизни не произошло.

Даже детей мне Господь не дал. Всю жизнь я только и думала: «Ах, если бы я тогда!» Деньги без близкого, любимого человека оказались только суррогатом жизни. Мой старый муж умер, но и я к тому времени уже чувствовала себя, как потухший очаг собственной жизни. Этот приют оказался единственной отдушиной, дававшей мне силы и смысл жить дальше. Все началось с того, что, не имея собственных детей, я взяла к себе на воспитание ребенка у одних знакомых, затем еще одного. Моя жизнь обрела новое содержание. Люди заметили, что я живу для питомцев, и меня просили взять к себе новых сирот. Зная, что я вполне обеспечена, они доверяли мне опекунство. Так и начал свое существование этот приют… - она помолчала еще немного и продолжила. - Если ты, действительно, любишь свою девушку и знаешь, что ей лучше с тобой, чем с кем-то другим, бери деньги и венчайся. А что ты сможешь ее прокормить – в этом больших сомнений у меня нет. Да и на что старая Сушон нужна, если не помочь молодым? По крайней мере, с жильем у вас проблем не будет.

- Спасибо, тетя Тоня! – Саша быстро подошел к сидящей в кресле женщине, обняв и поцеловав ее, как родную мать. – Мне так не хватало Вашей поддержки. Ведь одно дело, наши юные мечты, а другое – мнение умудренного жизнью человека!

- Не смеши меня! - горько улыбнулась старая женщина. – В этих вопросах никакой опыт не поможет. Каждый человек – загадка и у каждого своя судьба. Просто иди за велением сердца, но не забывай и о людях вокруг, а там, как господь Бог на душу положит.

- Все равно, спасибо Вам огромное.

- Да, и забери деньги. Не так их у тебя и много, - женщина со вздохом открыла сейф и отсчитала сумму, оставшуюся на Сашином счету. – В любом случае перед твоими родителями я чиста: ты вырос порядочным человеком и получил хорошее образование в соответствии с твоим талантом. Они могли бы гордиться сыном. Царствие им небесное! – осенив себя крестным знамением, она уже немного лукаво улыбнулась и добавила. – Ну, чего стоишь? Беги, женись, коли приспичило! Невесту хоть потом покажи…

***

У лучшего Сашиного приятеля по приюту в не очень дальней родне оказался вполне подходящий батюшка, который мог согласиться на тайное венчание. Дело было деликатное и договориться с отцом Орестом оказалось возможно только через его племянника.

В конце концов, Саша с приятелем встретились со священнослужителем в одном из трактиров на окраине Петербурга. Батюшка был в принципе не против этого мероприятия, но существовала большое «но». И за это «но» денежное вознаграждение должно было быть соответствующим, поскольку батюшка брал на себя немалый грех: