Пасынки зинданов (Мир, которго нет)

Ян бежал весь день, ломясь без оглядки через лес, осторожно переправляясь через болота и реки, и еще осторожнее выходя на поля или дороги. Ему сопутствовала удача. Он старался держать направление на ветер, так как, хоть и было сравнительно сухо, но тучи никуда не делись, и ветер по-прежнему оставался единственным ориентиром. Ближе к вечеру он посчитал, что если даже погоню и вышлют после обнаружения пропажи, то у всадников будет мало времени до темноты и им придется заночевать в деревнях, пару из которых он встретил по пути и обошел стороной. Километров тридцать-сорок он преодолел, но для всадника по дороге это не расстояние. К тому же, хоть издалека, но пару раз его заметили крестьяне, так что у погони были потенциальные информаторы. Ян решил забиться глубже в чащобу и переночевать там. Завтрашнее утро должно показать, совершил ли переворот Петруха. Если погоня продолжиться, значит, Сван у власти, и беглецу, действительно, надо давать деру во что бы то ни стало.

Устроившись под густющей елкой, Ян разжевал полкраюхи хлеба и запил набранной в ручье водой. Заметив направление, в котором ему нужно было выступать поутру, он попытался заснуть, но сон никак не шел. Сказывалось нервное напряжение, и мысли так и прыгали в разгоряченной голове.

Он поймал себя на мысли, что не может вспомнить ни одного отрадного момента из своей жизни в этом волшере, если только не считать моральное удовлетворение от вылеченной Васиной ноги. Все остальное было сплошным безрадостным выживанием и ожиданием чего-то лучшего. Несмотря на большой рабский коллектив, он чувствовал себя в одиночестве. Соседей по бараку трудно было назвать людьми – настолько они потеряли человеческие признаки. С дамами из соседнего барака было, в общем-то, то же самое. Только мельком или издалека видев их, он ужасался, что может сделать жестокое угнетение с прекрасной половиной человечества. Другими словами, прекрасной эта половина здесь давно перестала быть. Одиночество, скука, тяжкий тупой труд и лягушачья кожа – ничего больше от этой жизни он не мог вспомнить. Даже Свана ему было жаль. Ян чувствовал, что тот просто сходит с ума от своей безграничной мелкопоместной власти среди тоскливых болот и дождей. Думать, сколько на его счету загубленных душ, Ян просто не хотел…

Проснувшись под мерное шуршание дождя, Ян понял, что удача, по всей вероятности, начала поворачиваться к нему спиной. Но плащ делал свое дело, и он, не сильно огорчаясь, побрел дальше, отметив, что направление ветра за ночь слегка изменилось.

Первая неприятность случилась, когда он, начиная забывать об осторожности, внезапно выскочил из кустов на дорогу прямо перед каким-то всадником. Он даже не успел ничего сообразить, как в его сторону полетела веревка с двумя шариками на концах и обвила его ноги. Дальше он соображал уже лежа на земле. На его счастье всадник был один и, как только Ян увидел злорадно ухмыляющуюся рожу знакомого надсмотрщика, то с чувством шепнул накрепко запомнившееся слово: «Си-на-сейс!» Лицо наездника, как ухмылялось, так и застыло с криво растянутыми губами.

- Смейся паяц! – злорадно произнес беглец, всплывшую в сознании странную фразу и принялся распутывать веревку, захлестнувшую ноги. Конь послушно стоял неподалеку, а вот его хозяин не сохранив равновесия, завалился набок, раскорячив негнущиеся руки и ноги. Ян удовлетворенно созерцал результат своей колдовской деятельности. – Эко тебя приморозило! Хорошо, что шепнул «слово», а ведь мог и крикнуть с перепугу. Что же теперь с тобой делать? Не оставлять же на дороге.

Ян подхватил под узды коня и, кое-как закинув на него своего раскоряченного преследователя, повел скакуна в лес. Отойдя на приличное расстояние от дороги, он решил разузнать, что же произошло в замке. Когда начал снимать надсмотрщика наземь, тот уже стал «оттаивать». Воспользовавшись этим, беглец завел ему руки за спину и связал вожжами. Наконец у мужика стал шевелиться язык, и он промычал что-то вроде: «Я т-те… ты меня еще…» и так далее. Ян, усмехнувшись, приказал:

- Если хочешь жить, рассказывай, что у вас в замке приключилось?

Вразумительного ответа он дождался еще через несколько минут. Охранник, сообразив, что беглец может и еще чего-нибудь колдануть, повел себя довольно корректно, и с готовностью вывалил на все новости. Оказалось, что Петруха заварил немалую кашу, пустив под вечер облаву на сбежавшего раба. Но одолеть Свана ему, кажется, не удалось, так как ни о какой смене власти надсмотрщик не слышал, а беглеца с сегодняшнего утра стали искать только еще тщательнее, видимо подозревая в сговоре с Петькой. По счастью, коней у Свана оказалось не так уж и много, а сектор поиска неопределенный. К тому же маг явно не обладал поисковыми заклинаниями, иначе дело поимки было бы вопросом нескольких часов. Но очевидно, что опять не оставалось выбора – только как продолжать свой путь отсюда.