Пасынки Колумба

   Щенок. Так его называли ночные бандиты, убившие его отца и пытавшиеся убить и его самого. И так его назвал дядя Жера, добродушный и покладистый сосед. Сосед, который только что хотел его ограбить, забрав всё. Если бы Рики не видел чувств дяди Жера, то, наверное, с радостью согласился бы на его предложение. Подписал бы всё имущество, а потом... А что потом? Стал бы приемным сыном? Вряд ли. Скорее, бесправным батраком у злобного соседа.

   Какой же злобный и ненавистный, оказывается, его сосед! Рики аж передернуло от того, что он недавно почувствовал. Почувствовал? Это же дар эмпата! Настоящего эмпата. Он у него проявился? Да, получается, проявился. Первого уровня или больше? Ведь он очень четко ощущал всю гамму чувств дяди Жера, а такое умеют только хорошие эмпаты. Явно не первого уровня. Те могут только чуть-чуть почувствовать чужое присутствие, ну, легкие эмоции еще. А вот так, как это получилось у Рики, эмпаты первого уровня делать не умели.

   А как теперь ему быть дальше? Час, отведенный соседом, скоро должен закончиться, придется уходить. Придется, не придется, но делать это нужно - находиться под одной крышей с таким человеком нельзя. А как же его друзья, Анет и Вилер? Как они живут с таким человеком? Рики было куда идти - в свой дом, а каково друзьям? Или они не знают, что за человек их отец? Не знают! Ведь у них нет дара Рики. Откуда им видеть, что он ужасный человек, скрывающийся под маской добряка? Предупредить Анета? Надо, только сказать помягче, ведь все-таки его отец. А вот Вилер еще мал, при нем говорить не стоит.

   Рики приподнялся и сел на край кровати. Потрогал перевязанную голову. Болит! И ужасно пересохло в горле. Сейчас бы холодной воды или сочное яблоко. Если братья во дворе, Вилер, как обычно, вынесет каждому по яблоку. И пока они их едят, можно будет начать разговор. Нет, не получится - рядом будет Вилер, а он еще мал.

   Рики медленно встал на ноги, голова немного кружилась, но идти он мог. Нормально двигался! Не так, как раньше, но учитывая случившееся с ним, вполне можно сказать, что шел Рики нормально. Его даже не шатало. А вот и дверь на улицу. Прикрыв входную дверь, он нос к носу столкнулся с Анетом. Остановился и улыбнулся другу. Но Анет почему-то смотрел хмуро. Наверное, переживал за него.

   - Привет, Анет. У тебя попить есть? Или яблоко.

   - Яблочка нашего захотел?

   Рики недоуменно взглянул на друга и попытался вернуть свое эмпатическое состояние. Вернул, называется! То, что увидел и узнал, его ошеломило. Анет, его друг Анет был холоден как лед. И эта холодная глыба источала презрение, чувство превосходства к нему, к Рики. И еще у Анета было какое-то удовлетворение от довольно жалкого вида Рики. Да-да, его друг был доволен тем, что видел.

   От всего увиденного Рики вначале оцепенел, а потом сам не свой побрел к выходу из чужого двора. Проходя мимо яблони, он поднял паданец - кислый, конечно, но хоть так можно было чуть-чуть помочь пересохшему горлу. Паданцы соседи всерьез не воспринимали, выбрасывая их в яму, где те перегнивали, превращаясь в удобрение.

   - Анет, он взял наше яблоко! - появившийся откуда-то со стороны Вилер крикнул, жалуясь брату.

   Это поразило Рики еще больше, чем то, что он увидел внутри дяди Жера и Анета. Он разжал руку, и паданец соскользнул обратно на землю.

   Как он добрался до своего дома, Рики не помнил. Из оцепенения он вышел, когда начало смеркаться. Раздался осторожный стук в дверь, которая открылась и внутрь дома прошмыгнула Марика.

   - Рики, бедненький! Как мне тебя жалко.

   Ей и в самом деле было жалко, Рики без труда это почувствовал, даже специально не напрягая свой дар. От Марики исходила жалость, а еще больше лилось добра.

   - Какой ты бледный! И эти подглазины! Я тебе принесла поесть.

   Марика поставила перед ним блюдо с жареным мясом, и Рики вдруг ощутил зверский голод. И всю ту же жажду, хотя он, оказывается, пока был здесь, выпил чуть ли не целый кувшин, на дне которого еще оставалось немного воды.

   - Марика, а где... отец?

   - Похоронили его, пока ты был без сознания. В дальнем дворе.

   - Понятно.

   - Рики, а что ты будешь делать?

   - Делать? А что?

   - Дальше как ты будешь?

   - Не знаю. Жить буду в отцовском доме. Только не знаю как. Я не думал. Без гладера урожай не собрать. Орехи можно, только далеко ходить придется. И таскать. Ничего, придумаю какую-нибудь тележку.

   Марика насупилась. А что это с ней? Тоже, как соседи? Нет, доброта и жалость остались. Она просто сильно за него переживает.

   - Уходить тебе надо.

   - Зачем?

   - Я с Торри разговаривала. И узнала кое-что. Его отец сейчас полностью слушается Жера. А Торри отца. Нет, Торри хороший, он за тебя тоже переживает, только отца боится. Поэтому и не пошел к тебе.

   - А ты пошла. Мясо стащила ведь?

   Марика опустила глаза.

   - Вижу, что стащила. Твой отец тоже теперь Жера слушает?

   Марика молчала.

   - Ладно, подумаешь, не бери близко к сердцу.