Пассажиры

Джуд на время забыл о Либби, безраздельно отдав свое внимание остальным Пассажирам, пребывающим в таком же безвыходном положении, как он, без каких-либо видов на избавление. Особенно его тревожила явно подавленная Клер. Ее голос он услышал первым в своей машине после Хакера. И видел, как она одной рукой зажала рот, а другой прикрыла свое нерожденное дитя. Перед лицом смерти материнский инстинкт заставил ее встать на защиту предмета своей безоговорочной любви. Ее самоотверженность восхитила Джуда. Среди прочих напуганных голосов он с трудом отличил голос Клер.

– Пожалуйста… я вас умоляю, – всхлипывала она. – Пожалуйста!

Джуда переполняла потребность попытаться уверить ее, что помощь непременно придет и не стоит прощаться с надеждой. Ему почти нечего было сказать в утешение ей или кому-либо из застрявших в своих автомобилях против собственной воли. Но не попытаться Джуд не мог.

– Клер, – начал он, пытаясь возвысить свой голос над остальными. – Клер! Это Джуд Харрисон. – Подождал, пока она заметит, как он машет ей. – Вы в порядке?

Ее рука переместилась со рта к глазам, чтобы смахнуть слезы.

– Я не могу умереть, – произнесла она едва слышно среди остальных. – Я не могу умереть сейчас. Только не так.

– Прошу вас, постарайтесь не паниковать. Я понимаю, что это легче сказать, чем сделать, но нам нельзя давать слабину, ладно? Инстинкты редко меня подводят, а они подсказывают, что вы – сильная женщина. Вы должны держаться ради вас обоих. Вы меня слышите? Не сдавайтесь. Никто из нас не должен сдаваться. Мы найдем способ выпутаться.

– Как? – спросила она. – Хакер сказал, что мы все погибнем, как тот несчастный старик. Как мы можем этому помешать?

– Пока не знаю, и это будет непросто, но постарайтесь не терять веры, пока мы не исчерпаем все возможности до последней. Ладно? Обещаете?

Клер шмыгнула носом, втянув ноздрями изрядную часть набежавших соплей, и утерла остальные тыльной стороной кисти. Джуд увидел, что она отвечает короткими резкими кивками.

Его взгляд вернулся к экрану, и прежде всего к Либби. И он тут же заметил, что с ней что-то неладно.

Глава 19

Почти год минул с той поры, когда Либби испытала приступ паники в последний раз.

Эти приступы регулярно донимали ее после двадцати, мало-помалу сходя на нет по мере приближения к третьему десятку. Когда же они вернулись, связав Либби по рукам и ногам в отправлении своих обязанностей медицинской сестры стационара психиатрического отделения, ее бывший хахаль Уильям настоял, чтобы она сообщила об этом своему инспектору по охране труда, а тот направил ее к консультанту. Доктор Гудвин высказал вслух то, что Либби и так уже заподозрила: что это симптом посттравматического стрессового расстройства. И теперь убийство Виктора Паттерсона у нее на глазах вытащило на поверхность воспоминания и о Монро-стрит, и о смерти брата Никки.

На сеансах психотерапии она обучилась действиям на случай, если почувствует приближение приступа. Так что теперь, едва ощутив в комнате расследования учащающееся сердцебиение, отодвинула свой стул от стола, игнорируя воцарившуюся вокруг суматоху, и попыталась держаться прямо, несмотря на дезориентацию. Потом накатило головокружение, грудь и подмышки прошибло потом. Либби взглядом отыскала чистую стену, чтобы сосредоточиться на ней и очистить рассудок.

«Обуздывай это, – твердила она себе, – не убегай прочь, а встреться лицом к лицу, это тебя не убьет».

Врач сказал Либби, что, если во время эпизода она будет не одна, это поможет ей восстановить уверенность. Однако в этой комнате она ни одной живой душе довериться не могла. Единственный человек, которому она верит, – лишь изображение на экране, притом перед ним стоят куда более смертоносные проблемы, чем перед ней. В конце концов взгляд Либби оторвался от пустой стены и вернулся к экрану Джуда, пока тревога мало-помалу покидала ее, а учащенный пульс возвращался к норме.

Семеро оставшихся Пассажиров выглядели напуганными. Раз Хакер смог походя прикончить калеку-пенсионера, героя войны, то может поступить так же и с любым из них.

Было столько криков и речей, перекрывающих одна другую, что Либби с трудом вычленяла полные предложения, улавливая лишь отдельные разобщенные слова и фразы. Сэм талдычил своей жене Хайди, что любит ее и что все обойдется, но не мог убедить ни ее, ни даже себя. Билкис – женщина в цветастом хиджабе – не расставалась с надеждой, что телефон может вдруг заработать, давила на кнопки и пыталась вызвать операционную систему. Шабана тем временем никак не могла взять происходящее в толк, понимая лишь, что ничего хорошего это не сулит. Только София воспринимала все как само собой разумеющееся и без устали улыбалась в камеру.

Джуда больше заботило чужое благополучие, чем свое собственное. Либби увидела, как он утешает явно подавленную Клер. Его старания убедить ее не терять надежды послужили для Либби доказательством, что чутье, при встрече с Джудом подсказавшее, что он тот самый, не обмануло ее. Он – хороший человек, тревожащийся за других. А ее опыт подсказывал, что таких раз-два и обчелся.