Пассажиры

Либби вспомнились ее собственные подростковые годы, особенно то, как изменилось ее отношение к жизни, когда брат отнял свою. Все радикально переменилось в тот миг, когда она обнаружила тело Никки, висящее на осветительной арматуре в его спальне. Раскол в семье образовался тотчас же, и с годами трещины становились все длинней и шире. Он умер по ее вине, и Либби никогда не простит себе, что позволила этому случиться. Ей никогда не избавиться от раскаяния за неспособность возвысить голос и высказать собственные опасения. Больше она подобного не допустит.

Внезапно стремление выступить в защиту погибшей взяло над ней верх. Жизнь девушки заслуживает большего, чем просто номер дела.

– Как ее звали? – робко полюбопытствовала Либби.

– А что, есть какая-то разница? – отозвалась женщина в шотландке, наклоняя голову, отчего очки снова соскользнули к кончику носа.

– Да, потому что я хочу знать.

Скосив взгляд, та поглядела на одного из ассистентов в углу комнаты. Он пальцем пролистывал экран, и на планшете шотландской мадам что-то появилось. Она хотела было ответить, когда Джек перебил ее:

– Это секретная информация.

– Какие у нее были отметки?

– Опять-таки секретная информация, мисс Диксон.

Но Либби сдаваться не желала.

– Вы сказали, что она не имела иждивенцев, заслуживающих внимания. Какие именно у нее остались родственники?

– Засекречено.

На сей раз Джек развел руками, будто в знак извинения. Но каждому в комнате было ясно, что верить ему нельзя.

– А как насчет имени водителя, чей автомобиль убил ее?

– Я ценю вашу любознательность, не меньшую, чем у возбудимого щенка, – Джек тряхнул головой, – однако, боюсь, ничего из вышеозначенного не имеет ни малейшего отношения к результату нашего решения. – Он поглядел на даму в шотландке: – Какие-либо неисправности в автомобиле обнаружены?

– Черный ящик дал стандартный осмотр вкупе с полной диагностической проверкой, и никаких ошибок не обнаружено, – ответила она. – С юридической точки зрения я не сомневаюсь, что это человеческая ошибка, вызванная действиями ездока мопеда.

– Почему машина не попыталась уклониться от нее? – не уступала Либби. – А только затормозила?

Бросив взгляд на остальных, Джек закатил глаза, изобразив очередную фальшивую улыбку.

– Вам неизвестно, как автономный автомобиль принимает решение в сценарии «жизнь или смерть», мисс Диксон?

– Да, конечно, но…

Однако Джек, ничуть не интересуясь ответом Либби, перекрыл ее:

– Тогда вам известно, что, если автомобиль, подобный тому, который мы только что наблюдали, тормозит без поворота, значит, это рассчитанный риск, и этот выбор сделан по весьма и весьма веской причине.

– Поглядите на левую и правую стороны голограммы, – подхватил темноволосый, менее снисходительно, чем Джек, но все равно избегая встречаться с Либби взглядом. – С одной стороны припаркованные машины, с другой – поток движущихся автомобилей. Поворот на полосу движения привел бы к большему числу пострадавших. Рядом с припаркованными автомобилями проходит тротуар – под этим углом видно, что там не меньше двадцати пешеходов. Столкновение с любым из этих авто могло бы выбросить их на пешеходов.

– Могло бы, – повторила Либби. – Однако наверняка это неизвестно, не так ли?

В комнате воцарилось молчание, и она осознала, что даже ассистенты Джека нервно переглядываются. Но идти на попятный Либби была еще не готова.

– У вас есть проекция того, какие именно машины она бы ударила, материалов, из которых они сделаны, и силы, которая нужна, чтобы вытолкнуть их на тротуар? – спросила она.

– Я… я… не думаю, что у нас есть… – промямлила дама в шотландке.

– А разве мы не должны располагать информацией такого рода, прежде чем выносить суждение?

– Мисс Диксон… – начал Джек, направляясь к Либби и останавливаясь перед ней. Когда он навис над ней, она почувствовала себя совсем маленькой и незначительной. – Вы бы предпочли, чтобы автомобиль рассчитал курс действий, рискующий жизнью водителя и пешеходов, чтобы спасти глупую девчонку? Значит, множество людей должны были заплатить своими жизнями за ее идиотизм?

Либби прикусила нижнюю губу изнутри, чтобы та не дрожала.

– Я думала, что эти расследования нужны для того, чтобы мы обсуждали случившееся и принимали решение совместно, – произнесла она. – А сегодня все оборачивается, как вчера, – вы уже вынесли вердикт, и машина никогда ни в чем не виновата.

Отступив на шаг, Джек ущипнул себя за переносицу.

– Насколько понимаю, вы здесь второй день? Я не рассчитываю, что человек, подобный вам, способен постичь разработку программного обеспечения от и до. Однако рассчитываю, что вы доверяете тому, что говорит вам ваше правительство. В программное обеспечение, используемое в ИИ, внедрены принципы гуманизма, руководящие процессом принятия решения автомобилем.

Чем снисходительнее становился Джек, тем больше подстегивал откровенное неповиновение Либби.

– Вы пытаетесь заставить меня поверить, что ИИ обладает теми же когнитивными способностями, что вы и я? Машина лишена жалости и сопереживания и не оперирует нравственными нормами, как мы.