«Пассажир» из Сан-Франциско

— Девушка познакомила. Очень милая. — Мартин уставился в окно, с интересом рассматривая московские красоты. Москва Мартину нравилась — удивительный город, хоть и безалаберный. На улицах всегда пробки, даже ночью. Никогда ничего не найдешь, а спросить не у кого — по-английски никто не говорит, а кто говорит, у тех спрашивать бессмысленно — сами ничего не знают.

— «Шерше ля фам», — усмехнулся Фил. — Тебе что, правда товар нужен?

— С чего ты взял?

— Я тебя уже где-то видел. То ли здесь, то ли в Штатах. Ты здесь зачем?

— Лошадей покупаю, — «легенда» у Мартина всегда была одна и та же, в лошадях он разбирался действительно замечательно, с любым коннозаводчиком беседу мог поддержать, И вообще, лошади — это сейчас модно. Все кому не лень конным спортом занимаются, и главы государств, и главари мафии.

— Это тебе на конный завод надо. Отвезти?

— Спасибо, я уже был.

— У меня дочка тоже на лошадях катается.

— Знаю.

— Откуда?

— И про дочь знаю, и про жену…

Фила подобное заявление явно ошеломило, некоторое время он растерянно молчал, потом произнес:

— Хорошая компания у моих девочек…

— И про тебя я тоже кое-что знаю. Ползаешь, как червяк внутри мафии. И не только русской. Лично я советую завязать, пока не поздно.

— Посоветуй моей бабушке. Ты что, агент непонятной безопасности?

— Думай, как знаешь.

Они завернули на Арбат и намертво встали в пробку. Мартин с интересом рассматривал дом Саввы Морозова, чья вопиющая несуразность выпирала даже из московского эклектичного стиля.

— Что ты так обо мне волнуешься?

— Меня в первую очередь волнуют нормальные люди. Если бы не твоя жена…

— Ты что, с ней спишь? Или вербуешь в свою секту?

— Как тебе угодно, — Мартин продолжал созерцать архитектурное чудо за окном.

— Ишь какой угодливый, — спокойствие американца уже начало выводить Фила из себя, к тому же его — возможная — связь с его, Фила, женой пробудила нечто, похожее на ревность. Ну да, живут они давно врозь, но не разведены ведь! И к тому же могла бы найти себе что-нибудь посолиднее, дипломата, что ли…

Особняк за окном сменился небольшой белокаменной церквушкой, а на подъезде к Дому Книги они встали окончательно.

— Как же ты так? В вашей секте холостых быть не должно.

— А в вашем логове правила соблюдаются? — Мартин наконец-то оторвался от созерцания городского пейзажа — тем более что серые спичечные коробки новоарбатских построек никакой архитектурной ценности не представляли, и посмотрел на Фила.

— Ты в наше не суйся, живи в своем!

— Поживем… Вот таких как ты выловим…

— Выловим!.. — Фил озверел окончательно, отпустил руль и сунул руки под нос своему пассажиру. — Ну давай, одевай наручники!

Машина дернулась, Мартин, испугавшись, схватил руль, машину повело в сторону…

— Козлы! — раздалось из открытого окна соседнего автомобиля, — обкурились, что ли?

— Пошел ты! — ответил Фил и схватился за руль поверх рук Мартина. — Пока что я тебя поймал…

— Я тебя уже десять раз мог повязать, — Мартин раздраженно высвободился и откинулся на кресло.

— И что ж мешало?

— Интуиция.

— О-о-о! Интуиция?

После Садового кольца пробка немного рассосалась, во всяком случае, пешеходы, обгонявшие автомобили с легкостью олимпийских чемпионов, понемногу стали отставать.

— Я чувствовал, что ты меня когда-нибудь выручишь, — Мартин улыбнулся и опять принялся созерцать пейзаж за окном.

— Ишь, какой ты чувствительный… Повезло же моей жене…

— Тебе тоже…

— С тобой?

— С Наташей. Классная баба.

— Ну, ты просто — моя тень… — Фил опять начал заводиться, но Мартин прервал его, указав на обочину.

— Останови здесь. И давай забудем о нашей встрече.

Машина затормозила, Мартин отстегнул ремень, который он по американской привычке не забыл надеть, и открыл дверь.

— Я-то забуду, а они напомнят, — криво улыбнулся Фил.

— Скажи — «озабоченный». «Запал» на русскую.

— О кей, «озабоченный»… Надеюсь, мои близкие ничего не узнают.

— Будь спокоен. И, мой тебе совет, кончай с этим.

— Кончай… — Фил нажал на газ и сорвался с места. — Мы еще и не начинали…

Глава седьмая

Летом в выходные в Парке Горького народу всегда полно, а сегодня, на музыкальном фестивале, вообще яблоку негде было упасть. Наташа сказала, что будет около главной эстрады, но обнаружить ее в этой пестрой толпе представлялось делом невероятным. Поэтому Фил просто прислонился к дереву — все скамейки уже были заняты влюбленными парочками — и набрал ее телефон. Через минуту она подлетела к нему — смеющаяся, оживленная, похожая на беззаботную школьницу в этом своем цветастом сарафане и с косой, перекинутой через плечо. У Фила защемило сердце. Схватить бы ее и унести далеко-далеко, туда, где никто их не достанет… Так ведь везде достанут, сволочи…

— Здорово, правда? — И она потащила его к танцующим.

— А где Тема?