Пассажир

Затем она упомянула о секретных связях между этой группой и силами национальной обороны. И наконец, высказала убеждение, именно сейчас окончательно созревшее: одна из лабораторий группы «Метис» испытывала на нем и на Патрике Бонфисе, равно как и на других подопытных кроликах, какое-то микроскопическое устройство. Содержащее препарат, который дробил их личность, вызывая что-то вроде цепной реакции. Серийное диссоциативное бегство от реальности.

Фрер принимал каждый факт как удар кулаком в лицо. Чтобы добить его, она описала могущество «Метиса», не боявшегося ни закона, ни государственной власти, поскольку истоки его силы крылись в самих этих структурах.

Она подвела итоги. По неизвестной ей причине холдинг решил провести чистку, уничтожив своих подопытных. «Метис» использовал профессионалов, чтобы устранить их всех. Его, Патрика Бонфиса и наверняка многих других. Их занесли в черный список.

Стиснув зубы, Фрер принимал удары. Анаис смолкла: она словно стреляла по машине скорой помощи. У них осталось всего две минуты. Она вдруг сообразила, что они забыли о предосторожностях. Не подумали о камерах наблюдения. О микрофонах, возможно записывавших их разговор. Об охранниках, способных опознать его или получить предупреждение извне.

— Мне очень жаль, — сказал он в заключение.

Анаис не поняла, что он имеет в виду, — ведь она только что зачитала ему смертный приговор. Не сразу она сообразила, что он говорит о следственном изоляторе, о том, как это дело отразится на ее карьере, о хаосе, в который она добровольно погрузилась.

— Это мой выбор, — прошептала она.

— Тогда докажи.

Фрер взял ее ладонь и сунул в нее сложенную бумажку.

— Что это?

— Время и дата звонка, полученного Шапленом на домашний телефон в конце августа. Крик о помощи. Я должен установить личность звонившей.

Анаис вздрогнула.

— Номер засекречен, — продолжал он. — Это последний звонок, полученный мною в роли Шаплена. На следующий день я сменил личность. Мне надо найти эту женщину!

Анаис взглянула на свой сжатый кулак. Сердце билось с перебоями. Ее душило разочарование.

— Я записал еще один номер, — продолжал он, понизив голос. — Мой новый мобильный. Могу я на тебя рассчитывать?

Она украдкой сунула записку в карман треников и уточнила:

— Шаплен тоже искал убийцу?

— Да, но по-другому. Он использовал сайты знакомств. В частности, один клуб датинга, Sasha.com. Не слышала о таком?

— Нет.

— Анаис, этот номер. Нужно найти звонившую. Я должен поговорить с этой женщиной, если еще не поздно.

Анаис уставилась в его покрасневшие глаза. На какой-то миг она возжелала смерти соперницы. Но тут же вырвала эту опухоль из своего сердца.

С трудом выговорила:

— Ты ради этого пришел?

Прозвучал звонок. Конец свидания. С усталой улыбкой он поднялся. Несмотря на потерянные килограммы и прибавившиеся годы, лихорадочный взгляд и разбитый нос, он по-прежнему излучал неотразимое обаяние.

— Не говори чепухи.

* * *

Сразу после свидания Анаис попросила разрешения поговорить по телефону. На практике это означало, что им придется сделать крюк, заглянув в северное крыло изолятора, где к стене были прикручены телефонные аппараты. Надзирательница не возражала. Она еще не приноровилась к режиму усиленного надзора.

Был час прогулки, и у телефонов не оказалось ни одной зечки. Анаис по памяти набрала номер. Надо поторапливаться, пока она не впала в депрессию. Выплакаться она успеет у себя в камере. Ну, увиделась с Матиасом Фрером, а толку? Обычная полицейская рутина. Профессиональное сотрудничество. И точка.

— Алло?

— Ле-Коз, это Шатле.

— Анаис? Во что ты вляпалась?

Новости о перестрелке и о ее аресте достигли Юго-Запада.

— Долго рассказывать.

— Чем я могу помочь?

Она оглянулась на надзирательницу: та расхаживала взад-вперед спиной к ней, лицом к широкому, забранному решеткой окну.

— Я продиктую тебе время и дату звонка с засекреченного номера и номер телефона, на который звонили. Пробей имя и координаты звонившего. Немедленно.

— Ты не меняешься, — засмеялся он. — Давай выкладывай.

Она назвала номер телефона, день и час. Услышала, как он переключился на другую линию. Передал кому-то полученные сведения и вернулся к ней.

— Мне тут звонил Абдулатиф Димун.

Она не сразу сообразила, кто это. Координатор из криминалистической службы в Тулузе. Воин пустыни.

— Что ему нужно?

— Ты вроде посылала ему кучку дерьма с марсельского пляжа.

Все это вылетело у нее из головы. Мусор, найденный возле тела Икара.

— Он его исследовал?

— Да. Просто мусор, принесенный прибоем. Но есть там кое-что любопытное. Осколок зеркала. Он считает, что это попало туда другим путем. Возможно, выпало из кармана убийцы.

— Почему?

— Потому что на осколке нет следов соли. Он не из моря.

Осколок зеркала. Настоящий прорыв, ничего не скажешь.

— Но это еще не все, — продолжал Ле-Коз. — Они обнаружили на нем следы йодистого серебра.

— И что это значит?

— Зеркало обрабатывали. Его специально погружали в йодистое серебро, чтобы сделать светочувствительным. Это старинная методика. Кажется, ей сто пятьдесят лет. Так изготавливали дагеротипы.

— Что-что?