Пашка

И вообще, а что, если он сейчас зайдёт в кухню, а там у раковины стоит страшнющий клоун с большой связкой красных шариков? Медленно повернувшись к ребёнку и оскалившись, он злобно прошипит: «Пашка, хочешь шарик?».

А потом, вдруг, подпрыгнет, крепко вцепится в руку и…

Укусит.

Мальчуган остановился, зажмурился и сильно сжал маленькие кулачки. «Я уже взрослый! Я не боюсь дурацких фантазий!».

«Не боюсь! Не боюсь!».

«Не боюсь!».

Пашка настойчиво нашёптывал особое заклинание, которое он повторял каждый раз, в моменты сильного ужаса. Этот способ когда-то подсказал ему папа. С тех пор мальчуган всегда пользовался им, и, надо сказать, магия работала.

Как сработала и в этот раз. Образ жуткого клоуна, протягивавшего красный шарик, беззвучно лопнул.

Открыв глаза, мальчик оглянулся.

Никого.

Даже тьма отступила, и теперь Пашке удалось разглядеть стенку напротив. А может просто глаза наконец привыкли к темноте. «Надо было взять с собой Дюшу, он бы меня защитил», – нахмурившись сказал про себя мальчик и оглянулся на дверной проём своей комнаты. Горло вновь сдавило, и ребёнок от души прокашлялся, разодрав сухое горло. Жажда настойчиво напомнила о себе, подгоняя мальчугана. Тяжело вздохнув, Пашка отлип от стены и шустро прошагал в кухню.

Здесь было много светлее, прямо напротив прохода-полуарки располагалось большое двустворчатое окно, которое обычно не занавешивали, и лунный свет свободно проникал в компактную кухню, красиво заливая её серебром. Пашка посмотрел на большую луну, походившую на гигантскую головку сыра, и застыл на месте. Ему вдруг сильно захотелось загадать желание.

Даже два.

Нет, три.

И чтобы они сбылись без промедления.

Хотя с чего бы желаниям сейчас сбываться?

Почесав затылок, Пашка решил, что все свои хотелки, которых за год скопилось не мало, лучше загадает в новогоднюю ночь, а пока нужно попить воды, да пойти уже наконец-то спать.

Оглянувшись, мальчуган приметил стул, стоявший справа от входа в кухню. Деловито подвинув его к массивному деревянному столу, Пашка сел на него и осмотрел широкую столешницу, на которой были расстелены 3 небольших бамбуковых ковриков.