Паруса, разорванные в клочья. Неизвестные катастрофы русского парусного флота в XVIII–XIX вв

Быть гонимыми ударами свирепствующего моря, страдать от зноя, жажды, голода, изнуряться лихорадками, встречать смертоносную заразу и даже безумию подвергаться, не зная притом верного убежища и отдохновения в каком-либо порте, — это то же, что при жизни соприкасаться со смертью.

М. Ломоносов

Судно по морю носимо,

Реет между черных волн;

Белы горы идут мимо;

В шуме их надежд я полн.

Г. Державин

Часть I Эти гибельные черноморские штормы…

Черноморские штормы погубили немало кораблей и унесли множество жизней российских моряков. Иногда в особо жестоких черноморских бурях погибали целые отряды кораблей. Летопись флота доныне хранит эти мрачные истории.

Прелюдия 1782 года

Становление любого флота всегда стоило человеческих жизней. Не обошелся без этой неизбежной дани и только еще зарождавшийся Черноморский флот. Почти каждый год Понт Эвксинский требовал свою жертву, но по-настоящему страшным стал для черноморцев 1782 год.

Печальный мартиролог этого несчастливого для черноморцев года открыл фрегат «Архипелаг», которым командовал лейтенант Иван Перия. Фрегат возвращался из Средиземного моря, куда возил на продажу товары купца Владимирова. На выходе из Босфора «Архипелаг» встал на не обозначенную на карте мель, не смог сняться и был разбит волнами. В течение четырех суток, пока не подошла помощь, команда сражалась за спасение своего судна. Но ничего не помогло. Фрегат был потерян; хорошо еще, что удалось спасти большую часть команды.

Буквально месяц спустя пропала без вести яхта «Миюс» под командой опытного офицера капитан-лейтенанта Якова Лаврова. Посланная из Херсона в Смирну с консулом Хемницером, на обратном пути яхта навсегда исчезла. Долгое время ходили слухи, что «Миюс» разбился на абхазском берегу и команда попала в плен. Узнав об этих слухах, вице-президент Адмиралтейств-коллегии граф Чернышев направил приказ тогдашнему командующему Черноморским флотом вице-адмиралу Клокачеву:

«Не только по долгу, но и по человечеству отыскать команду „Миюса“ и заплатить за ее избавление любые просимые деньги!»

К берегам Абхазии была отправлена специальная экспедиция, но никаких следов крушения яхты она не нашла.

А вскоре беда постигла и сильнейшие корабли Черноморского флота — «Корон» и «Таганрог».

«Корон» под началом капитан-лейтенанта Алексея Бабушкина совершал в ноябре переход от берегов Крыма в Таганрог, когда на входе в Азовское море сильным ветром и течением его понесло на ледяные поля. Из-за мороза и шторма «Корон» быстро обледеневал. Матросы были уже не в силах рубить топорами лед с палубы и такелажа. Плыть далее тоже оказалось невозможно, а потому решили возвращаться в Черное море. Однако вскоре ледяные глыбы переломили руль, пробили корпус корабля, и он завалился на борт. Видя, что корабль спасти уже невозможно, Бабушкин дал команду оставить «Корон». Вначале на лед спустились матросы, потом офицеры и последним, как и положено, командир. Поход по льду к берегу был ужасным. Мороз и штормовой ветер быстро выматывали даже самых сильных. То и дело попадались широкие полыньи, через которые приходилось переправляться на досках или на небольших льдинах. Многие тонули и замерзали в пути. Выбившиеся из сил просили, чтобы их оставили спокойно умереть под каким-нибудь торосом. Только через четыре дня наиболее выносливые достигли Белосарайской косы. За время этого страшного перехода замерзло и пропало без вести почти 50 человек из 123 человек команды. Рассказы спасшихся о пережитом звучали настолько страшно, что более на Черноморском флоте ни один из кораблей уже именем «Корон» не называли.

Участь «Корона» постигла и однотипный с ним «Таганрог». В том же ноябре «Таганрог» под командой капитан-лейтенанта Семена Филатова был послан в порт Таганрог на починку пришедшей в негодность обшивки. 17 ноября у Кривой косы он встретил лед. От напора ледяных глыб корабль потерял два якоря, и его снесло на мелководье у Долгой косы. Чтобы хоть как-то удержать корабль кормой против штормового ветра, спустили за борт запасной рангоут. Напиравший на корабль лед пытались разбивать ядрами из фальконетов и бросанием баластин. Но очередной напор льда сломал весь спущенный рангоут, оборвал кранцы и начал сильно сдирать и без того слабую обшивку, затем наступил черед шпангоутов, которые были выломаны один за другим, трюм стал быстро наполняться водой.