— “Четверть века тому назад критические элементы учения Толстого могли на практике приносить иногда пользу некоторым слоям населения вопреки реакционным и утопическим чертам толстовства. В течение последнего, скажем, десятилетия это не могло быть так, потому что историческое развитие шагнуло немало вперёд с 80‑х годов до конца прошлого века. А в наши дни, после того, как ряд указанных выше событий положил конец «восточной» неподвижности, в наши дни, когда такое громадное распространение получили сознательно-реакционные, в узкоклассовом, в корыстно-классовом смысле реакционные идеи «веховцев» среди либеральной буржуазии, — когда эти идеи заразили даже часть почитай-что марксистов, создав «ликвидаторское» течение, – в наши дни всякая попытка идеализации учения Толстого, оправдания или смягчения его «непротивленства», его апелляций к «Духу», его призывов к «нравственному самоусовершенствованию», его доктрины «совести» и всеобщей «любви», его проповеди аскетизма и квиетизма и т. п. приносит самый непосредственный и самый глубокий вред”.
Могу я отсюда сделать вывод, что мы в школе проходили это не по-марксистски? И получили неверное понимание?
— Смотря кто когда был в школе, в какое время. Я был в школе ещё до контрреволюции 1961 года. Это было счастливое время для школьников. Мы вместе с учителем математики ходили в походы, собирали металлолом… Люди тогда думали об общем. Речь шла о том, что общее выше, чем дело единиц. Люди подчиняли себя общему делу. В этом состоит коммунизм. Коммунис — значит общее. Если во главу угла ставить общие интересы, то человек вырастает как человек. Человек есть животное общественное. Если в нём преобладает индивидуализм, он занимает антиобщественную позицию и способствует разрушению общества. Таких разрушителей у нас появилось очень много. За время пресловутой перестройки с 1985 года уничтожено 65 млн коров, практически всё станкостроение, значительная часть машиностроения. Производилось100 тыс. станков в год, а сейчас 3,5 тыс. в год выпускают.
— Следующий материал “Открытое письмо ко всем социал-демократам партийцам”. Тут как раз про деньги.
“На январском пленуме ЦК 1910 года мы, как представители большевистской фракции, распустили нашу фракцию и передали принадлежащие ей суммы денег и другое имущество трём известным деятелям международной социал-демократии. Передача эта, равно как и распущение фракции, были шагами условными…
Говоря коротко, эти условия сводились к тому, чтобы другие фракции (и в первую голову фракция голосовцев, т. е. меньшевиков, издающих и поддерживающих «Голос Социал-Демократа») выполнили лояльно, т. е. честно и до конца свой долг, именно (1) борьбу с ликвидаторством и отзовизмом, которые признаны в единогласно принятой резолюции пленума проявлением буржуазного влияния на пролетариат, и (2) распущение своих фракций”.
Целый год большевики ждали. Выяснилось, что меньшевики “осваивали бюджет” и вели свою деятельность.