Паршивый отряд. Хроники Новгородского бунта

Проснулся он глубокой ночью под утро от непреодолимого желания облегчится. Всё вокруг было затянуто туманом и покрыто росой. Вылезать из уютного нагретого гнезда совсем не хотелось. Нога, удобно покоящаяся в складках плаща, не болела, пока ей не появилась необходимость шевелить. Но делать было нечего организм требовал своего. Порфирий нехотя вылез. Холодный предрассветный воздух ожёг распаренное тело. В бульоне ночного стрекотания раздался звук его струи, дошедший до ушей вместе с ощущением лёгкости появившейся во всех клеточках тела. Журчание стихло, вдалеке ухал филин, ночь шептала на все лады, как и полагается предрассветной весенней ночи. Порфирий среди этого стрекота услышал инородный звук — человеческий шёпот. Он обернулся в сторону откуда тот шёл. И увидел лёгкий свет рядом с кустом боярышника под которым лежал Васка.

Издалека Порфирий едва разглядел в ночной темноте две полупрозрачные женские фигуры. Путь до них был не то что бы далёким, но и не настолько близким, чтобы его можно было пройти сквозь мокрую траву и не замочить штаны до колен. С того места где стоял Порфирий был слышен только едва различимый шёпот. И не одного внятного слова. Он вдруг испытал ужасное любопытство, даже перестал мёрзнуть, закатал штаны и тихонько, не обращая внимания на боль, пошёл в сторону говоривших стараясь не производить не единого звука.

Когда он преодолел расстояние не позволяющее словам говоривших во внятном состояние достигать его слуха и начал понимать о чём идёт речь, то почти пожалел, что поддался порыву. Вернувшиеся чувства холода и боли ярко намекали на неосмотрительность его поступка. Но вникнув в разговор он снова позабыл о потребностях бунтующего тела.

Разговор вели: уже знакомая ему Диметра, и другая молодая фея, которую та называла Утренней-Зорькой. Произносимые ими звуки стали для него различимы со слов этой самой Зорьки, когда она говорила:

— Не смотря на твою заинтересованность, в этих краях ты ещё чужая. И даже учитывая то, что ты его вроде бы знаешь и рассказываешь о вещах, которые не могут быть не правдой я всё равно должна тебя предостеречь относительно активного участия в наших делах.

— Но воин уже встал на свой путь. И я рассказала тебе о его последней победе. Скоро врата раскроются и миры начнут смешиваться.

— Но это не так просто, как ты думаешь, и он не такой дурак, чтобы делать то о чём ты говоришь.

— Судьба плетёт своё веретено в независимости от умственных способностей каждого. Ты должна понимать, что все люди делают лишь то к чему предрасположены в сложившихся обстоятельствах. Я здесь ещё чужая, но скоро всё изменится и лучше нам дружить с самого начала, тем более что я просто хочу найти душу своего любимого и отвести её в мой чертог.

— То о чём ты просишь не так просто сделать, и я совсем не уверена в том, что смогу тебе помочь. Вне зависимости от моего желания.

— Но ты хотя бы просто пообещай, что постараешься!

— Хорошо. Но возможно и я, когда ни будь попрошу тебя об услуге.

— Естественно я буду тебе должна.

— Ну это немного грубовато звучит просто у нас будет взаимовыгодная дружба.

— Ну пусть так.

Видение исчезло. Порфирий остался в кустах, замерзшим и мокрым без понимая того, что слышал. Он был разочарован. Медленно поковылял назад, совершенно без энтузиазма и от этого обратная дорога показалась ему невыносимо долгой и мучительной. Плащ остыл и промок. Нога снова болела и дёргала. Настроение испортилось. Он залез в своё убежище и содрогаясь от озноба постарался собрать последние остатки тепла, чтобы заснуть. По мере согревания он погрузился в глубокий сон продержавший его в своих объятиях до самого позднего утра. Когда Порфирий раскрыл глаза солнце светило ярко, трава была сухая и кишела насекомыми. Чувствовал он себя почти хорошо. Первое впечатление по крайней мере было таким. От полночных видений осталось только ощущение в глубине души. Тёплое солнце ясного дня развеяло представление о возможности взаимодействовать с духами вместе с ночным туманом. Он помнил, что обещал помочь, но как, и что он должен был делать совершенно не представлял. Неопределённость предрасполагала его к медлительности. Он не спешил. Аккуратно собрался. Размял мышцы, осмотрел ногу. Отправился к Васке проверить как там его бездыханный друг. Понятно было только одно. Надо искать убежище. Поразмыслив он пришёл к разумному выводу, что в город идти опасно. «Где же эта ночная фея, которая теперь могла бы так пригодится. Обещала помочь, а сама пропала. Хотя с ногой помогла. Без её участия я скорее всего не мог бы стоять. А сейчас хоть и с палкой, но могу идти ковыляя. Значит всё-таки помогла». — Вёл внутренний диалог Порфирий, пока шёл к тому месту где спрятал Васку.