Пароль скрещенных антенн

В те горькие дни и выросло под Ашхабадом кладбище, которое лежит в начале автомобильной трассы, ведущей в сторону Гяурской равнины.

Оставшиеся в живых расчищали развалины и строили укрытия: была уже середина октября, требовалось сделать все возможное, чтобы зиму встретить не в палатках.

«Восстановим любимую столицу республики!», «Все силы на восстановление Ашхабада!» — звали лозунги, написанные на обломках стен, на плитах тротуаров.

Бригады мужественных людей восстанавливали электрическую сеть, водопровод, школы, больницы, столовые, собирали стандартные дома, возводили жилые кварталы, а вечерами, после работы, готовили саман, искали среди обломков разрушенного все хоть сколько-нибудь годное для сооружения временного крова.

Мужчины, женщины, старики, дети собирали обломки досок, балок, столбиков, оконные и дверные переплеты, ставни, двери, чтобы вновь пустить их в дело.

Кто знает, сколько еще лет или десятилетий простояли бы все эти дома, заборы, ограды! Они мирно несли бы свою службу, и кому пришло бы в голову сопоставлять и связывать между собой единой причиной множество разных фактов — истлевшую скамью в саду или источенные неизвестной пакостью листы книги, сломанное или упавшее, изъеденное изнутри дерево, рухнувшую стену забора, проваливающуюся кровлю дома или сломанную ножку стула… И все это в разных местах, в разное время.

Деревянные каркасы множества старых строений и все сооружения из самана давно были обжиты Анакантотермес. Не выходя на поверхность и не обнаруживая себя, они проложили внутри стен свои ходы и ниши. Здесь были источены столбы, балки, скреплявшие стены, там — стропила, несшие на себе основную тяжесть кровли, или перекрытия, полы.

На протяжении многих лет изучавший термитов Туркмении ашхабадский врач Н. А. Синельников еще в 1950 году писал в журнале «Известия Туркменского филиала Академии наук СССР»:

«Наиболее наглядно выявилось действие термитов на древесину после известного ашхабадского землетрясения осенью 1948 года, когда в разрушенных глинобитных строениях обнаруживалась изъеденность деревянных деталей и глиносырцовых блоков в старых постройках…»

Уже знакомая читателям этой книги А. Н. Луппова в своем сочинении «Термиты Туркмении» подтверждает, что «после землетрясения в 1948 году в развалинах старых построек Ашхабада обнаружились ранее скрытые повреждения, показавшие с особенной ясностью, насколько вредными являются здесь эти насекомые и насколько важно их детальное изучение».

Рисуя бедствия, обрушившиеся в 1875 году на остров Святой Елены, Д. С. Меллис писал, что уничтоженный термитами Джемстаун выглядел как город, разрушенный землетрясением.

Советские специалисты и ученые, исследуя обстоятельства бедствия, обрушившегося в 1948 году на столицу Туркмении, находили, что город, разрушенный землетрясением, был подготовлен к катастрофе той болезнью строений, которую французы назвали «термитозом».

И однако же даже сейчас, когда шквал подземной бури, ударившей так внезапно, в несколько секунд уничтожил и сокрушил все, что было давно источено и изглодано фуражирами Анакантотермес, этот враг все еще не назван в полный голос.

КОГДА НАЧНЕТСЯ НАСТУПЛЕНИЕ

ОБЫЧАИ народов тропической Америки или Центральной Африки редко запрещают употреблять в пищу крылатых. Их собирают во время роения с помощью разнообразных ловушек, хитроумно сплетенных из пальмовых волокон. Но у тех же народов сохранились верования и обычаи, поддерживающие в людях страх перед обитателями термитников, убеждающие в безрассудности, бесполезности и опасности попыток борьбы с этими коварными созданиями.

Если в прошлом спрашивали африканского негра, индонезийца, южноамериканского индейца или австралийца, на чем основаны такие верования, то можно было услышать в ответ бесхитростную, но правдивую историю:

«Приезжали белые собирать насекомых. Взяли из селения людей, ушли в лес. А там одного из наших сразу зашибло срубленным деревом. Ему было всего лишь семнадцать лет… Дерзкий юноша не побоялся по приказу начальника перепилить термитный столб…»

«Забойщики на бельгийской шахте ни во что не верят. Он тоже работал в забое. И чем же кончилось? Его засыпало породой: весь крепежный лес здесь смяло, все стойки насквозь были изъедены, как если бы перегнили».

«Он иной раз приносил домой из порта вязанку дощечек, обломки ящиков. На них разогревалась вечером пища. И вот однажды все увидели, как из дощечек, брошенных в костер, начали выбегать термиты, которые тут же сгорали… Года не прошло, как они подъели все углы в доме».

Так вырастают суеверия, предрассудки, приметы:

«Никогда не знаешь, что они с тобой за это сделают».

«Термиты находят обидчика даже под землей, а если его не найдут, то накажут родных и близких».

«Эти насекомые злопамятны и больно мстят за себя…»

«Горе хижине, в которой прячется тот, кто однажды посмел нарушить покой большого термитника Такуру-Пуку (так их называют индейцы Парагвая)».

Смеяться над всем этим бесполезно.