Пароль «Аврора»

Кирилл казанского не провожал. Сидел, тупо воткнувшись в монитор и щелкая мышью. Слушал негромкую перебранку в коридоре: «Вали, кому сказала! Ему на работу вставать рано».

Щелкнул дверной замок. Стелла вернулась.

– Спать-то идешь?

– Не сейчас. Попозже.

– Ох, горе мое…

Стелла села рядом с Кириллом, облокотилась на стол. Тоже уставилась в монитор – нравилось ей на экран смотреть, хоть и не понимала ничего.

Усаживаясь, коснулась Кирилла коленкой. Нечаянно, фокусы свои давно бросила – и, может, поэтому так остро отозвалось. Кирилл повернулся к ней.

Девушка. Рядом. Красивая… Нахлынуло воспоминание – богиня Аврора из сна. Взгляд заскользил по Стеллиной фигуре.

Стелла покраснела, но глаза не отвела. Наоборот, подалась навстречу. Погладила Кирилла по щеке.

Руку он поймал. Потянул Стеллу к себе, потом опомнился.

– Прости.

Резко встал, опрокинув табурет. Вышел.

Долго стоял в душе, понимая, что надо бы протрезветь. Когда вода полилась совсем холодная, вылез, вытерся и быстро прошел в спальню.

А скоро почувствовал, что Стелла обняла его и прижалась к спине. Одежды на ней не было, это Кирилл каждой клеткой почувствовал.

– Стелл… Не надо. – Он отодвинулся.

И услышал горькое:

– Потому что шлюха, да?

– Не смей так говорить! – Кирилл резко обернулся. – Ты это не выбирала.

– А почему тогда? – Стелла едва не ревела. – Что со мной не так?

– Все с тобой нормально. Это со мной не так.

Кирилл сел. С прорвавшимся отчаянием прошептал:

– Я и без того живу так, как велят, понимаешь? Дома Вадим работать не давал, все требовал вакциной заниматься, а здесь я – вовсе на поводке. Ем, сплю, работаю, даже в туалет хожу – когда Толян позволяет! Еще трахаться не хватало по его воле. Чтобы охранники на прослушке ржали, да слюни роняли… Нет уж. Обойдутся.

Стелла с облегчением рассмеялась:

– Господи, дурак.

Придвинулась снова, обняла. Зашептала на ухо:

– Это не Толян так решил. Это я хочу, чтобы тебе хорошо было! Не ублюдку какому-то, а тебе. В первый раз в жизни этого хочу. Понимаешь?

Чтобы кровать не скрипела и прослушка ни о чем не догадалась, матрас они стащили на пол…

Запуталось все. И как выбираться – непонятно.

Ладно, одернул себя Кирилл. Ты сперва хотя бы до утра доживи. И хотя бы из этой клетки выберись.

В двери заскрежетал ключ. Кирилл выпрямился. За ним пришли.

Глава 16

Владимир. 150 дней после возвращения. Кирилл

Пришедшие не задавали Кириллу вопросов. И даже, как ни странно, не били. Просто сшибли с ног, обыскали – все, что нашли в карманах, сложили в пакет – и, связав сзади руки, погнали к Толяну.

Помещение, в которое привели Кирилла, диктатор гордо именовал «приемной». Кирилл читал в какой-то статье, что невысокие люди любят все большое, сублимируют таким образом недостаток роста. Низкорослый и щуплый, как тринадцатилетний мальчик, Толян являл собой идеальное воплощение этой теории – в приемной было огромным всё.

Тяжеловесный стол размером с футбольное поле. Монитор на нем – дюймов двадцать, не меньше. Крутящееся кожаное кресло для хозяина, в котором легко разместились бы еще двое. Длинный журнальный столик с бегемотами-креслами по бокам. Едва ли не всю противоположную стену занимала видеопанель. Показывала она всегда одно и то же – музыкальные клипы с томными красотками, а еще одну стену занимал «бар», Толянова гордость: многочисленные полки за раздвижными стеклянными дверцами, уставленные красивыми бутылками.

Кириллу уже доводилось здесь бывать. За низким столиком, под совместное распитие содержимого бутылок, Толян не раз пытался его разговорить. Экзекуции Лысый проводил здесь же. Места в приемной хватало.

Сейчас Толян восседал за столом торжественно, как на троне. А в одно из бегемотов-кресел забился перепуганный, средних лет, мужчина. Кириллу он показался знакомым.

Побелевшими пальцами мужчина вцепился в подлокотники и смотрел на экран – чтобы не смотреть на Лысого, понял Кирилл. Верный палач Толяна с равнодушным видом стоял под видеопанелью. А на полу у его ног скорчился избитый Тоха.

Кирилл внутренне содрогнулся. Оставалось уповать лишь на то, что у Тохи достало мужества не проговориться. И на то, что Лысый не успел сильно его изувечить.

Кирилл постарался придать себе удивленный вид:

– Казанский! Ты чего натворил?!

Тоха шевельнулся.

– Лежать! – Лысый наступил ему на спину.

Ну, хотя бы в сознании. И руки не связаны, это хорошо. О том, что простреленное когда-то Джеком плечо у Тохи так до конца и не разработалось, во Владимире знали и серьезным противником, очевидно, не сочли.

Кирилл перевел изумленный взгляд на Толяна:

– Хозяин? Что происходит?

– А это щас ты мне расскажешь, – расплываясь в людоедской улыбке, пообещал Толян. – Во всех, бляха, подробностях! Как ты мне тут четвертый месяц по ушам ездишь, зяблик бункерный!

– Я не понимаю…

– Ах, не понимаешь! Сейчас, бляха, поймешь. Ты!.. Как тебя? – Толян обращался к мужчине в кресле. Тот еще сильнее сжался. – А ну, повтори – что там у него в стекляшках?

– Раствор глюкозы с витаминами, – пробормотал мужчина.

– Похоже оно на лекарство?

– Ни в коей мере…