Парижский кошмар

«Любой другой сдался бы, столкнувшись с такой трудной задачей. Ни следа Коксворда. Я уверен — совершенно уверен — что он не входил ни в один из домов поблизости от Хайбюри-Кресент. Я проверил их все, кроме одного.

Конечно, я побывал у двери последнего; я стучал дверным молотком, звонил в звонок и всемерно старался проникнуть внутрь. Напрасные старания! Мне никто не отвечал. Возможно, меня не слышали, либо же обитатели или обитатель этого дома принципиально отказываются принимать посетителей.

Я навел кое-какие справки, но не смог удовлетворить свое любопытство — мало того, оно лишь вспыхнуло с новой силой.

Дом принадлежит некоему сэру Ателю Рэндому[9], который является, как я понял, потомком одного из старейших лондонских семейств. Этот человек приобрел особняк за достаточно высокую цену, причем расплатился немедленно, выложив, как говорится, «наличные на стол».

Он занимается химическими исследованиями и механикой. Так предположили соседи, видевшие, как в дом при его переезде привезли на подводах огромные ящики. Живет он один, без слуг и, что самое странное, никакие торговцы не доставляют ему провизию.

Покидает он дом очень редко и выезжает на автомобиле такой необычной формы, что никто не в состоянии понять, где может находиться мотор. Этот автомобиль передвигается с необычайной скоростью. Больше я ничего не смог узнать о его транспортном средстве.

Ходят слухи, что раньше он жил в Килберне, у станции Брондсберри[10]. Однажды ночью он устроил в доме взрыв и был вынужден заплатить солидную компенсацию владельцу и жильцам. Я проверил эти слухи — они оказались правдой.

Одни говорят, что он умалишенный, другие называют его колдуном.

В первые дни пребывания этого затворника в Хайбюри его подозревали в пособничестве анархистам или, по крайней мере, проповедникам анархизма.

Поговаривали, хотя и туманно, также о помолвке сэра Ателя Рэндома и Мэри Редмор, дочери богатого землевладельца. Но помолвка была внезапно разорвана по непонятной причине.

Сказанное выше основывается лишь на болтовне окрестной прислуги, иначе говоря, на сплетнях.

Похоже на то, что между этим таинственным человеком и исчезновением Коксворда нет никакой связи. Однако я обязан проследить все ниточки.

Десять дней спустя.

Кажется, в ночи загорелся огонек. Ввиду трудностей, с которыми я столкнулся при попытке проникнуть в дом сэра Рэндома, я сменил направление своих поисков…

Было не слишком трудно разыскать особняк миллионера Джедедии Редмора — настоящий замок у Ньюингтон-Парка.

Свои миллионы он заработал, судя по всему, на торговле химическими препаратами. Компания Редмора, преемника Блэквита, до сих пор является одной из самых респектабельных в Сити.

Редмор вдовец, детей у него нет, кроме нежно любимой дочери Мэри. Сведения, собранные мною в его окружении, подтвердили те туманные слухи, что уже доходили до меня. Действительно, сэр Атель, познакомившись с мистером Редмором в качестве заказчика химических препаратов, стал в доме своим, и мало-помалу между ним и девушкой возникла сердечная привязанность. Родословная, образование и состояние сэра Ателя могли только обрадовать мистера Редмонта; выбор дочери не вызвал у него ни малейших возражений, и свадьбу назначили на следующее лето, приблизительно на июнь или июль.

Внезапно и без всяких видимых причин все рухнуло. Мне удалось лишь узнать, что однажды утром сэр Атель буквально ворвался в дом мистера Редмора; он был бледен, подавлен и смотрел безумным взором. Его провели к мисс Мэри. Последовал довольно долгий разговор, причем из гостиной время от времени доносился отчаянный голос сэра Ателя. Наконец он вышел — с искаженным, залитым слезами лицом — и с тех пор в доме не появлялся.

Мисс Мэри, несмотря на подобающую молодым девушкам сдержанность, не могла скрыть своей печали. С того дня она носит траур.

Лично мне чужда сентиментальность, и занят я вещами более важными, чем любовная история. Я уделил бы ей самое поверхностное внимание, но меня насторожила одна подробность.

В ходе долгой беседы с шофером мистера Редмора в заведении «Кингс Армс» (виски там подают превосходный) я узнал… что роковой визит сэра Ателя имел место 2 апреля в 9 часов утра…

Разве это не путеводный огонек?»