Пари

– Шахимат, только ты можешь спасти меня! – выпалил Антон.

Широкое пластиковое лицо робота не выразило никаких эмоций.

– Ты должен помочь мне, – добавил Антон упавшим голосом.

– Я никому ничего не должен, – ответил робот после еле заметной заминки, в течение которой он обдумывал слова лаборанта. – Объективно говоря, категория долга...

– Оставь свою заумь! – оборвал его Антон и рассказал о своем пари с Грегором, которое заключил пятнадцать минут назад.

Шахимат оставил работу и с удивлением воззрился на человека. Рациональному мозгу робота трудно было осознать, как это можно заключать пари почти без всяких шансов на успех.

– Клянусь плавающей запятой, твое дело – труба, как говорит мой шеф, авторитетно заключил робот, снова принимаясь за компьютер. – Я только что прикинул: вероятность твоей победы практически равна нулю. Грегор Гарад играет вполне прилично для человека, а ты... – Недоговорив, Шахимат махнул своей огромной шестипалой конечностью.

– Сам знаю.

– Зачем же ты пришел?

Антон молчал, собираясь с духом: уж слишком необычным могло бы показаться роботу его предложение.

– Быть может, ты желаешь, чтобы я задвойниковался под тебя и под твоим обликом сыграл с Грегором Гарадом? – начал вслух рассуждать робот.

Антон переступил с моги на ногу.

– Однако по инструкции роботу запрещено двойниковаться под человека, и ты это знаешь не хуже меня, – размеренным тоном продолжал робот.

В лабораторном отсеке воцарилось молчание. Шахимат спокойно возился с настройкой. Антон отошел от него и присел на угол стола, меланхолически устремив взгляд в пространство. "Инструкция – как телеграфный столб: ее нельзя перешагнуть, но можно обойти. Но как убедить в этом робота?" размышлял незадачливый лаборант.

– Послушай, мне не собрать орнитоптера и за месяц напряженной работы, – жалобно произнес лаборант.

– Не надо было заключать пари, – назидательно произнес Шахимат, протирая выпуклый экран – око компьютера.

В отсеке сгущалась вечерняя мгла. Казалось, она вливается в полуоткрытые фрамуги окон и оседает по углам.

– Идея есть, – решившись, начал Антон. – Тебе не нужно двойниковаться. Ты просто придешь завтра в клуб и станешь рядом с моим стулом.

– Подсказывать ходы? – отреагировал немедленно Шахимат. – Это противоречит правилам игры и шахматному кодексу...

Антон соскочил на пол.

– Никаких подсказок! – воскликнул он. – Ты должен просто соглашаться или не соглашаться с каждым моим ходом.

– Не понял, клянусь плавающей запятой.

– Понимаешь, – заторопился Антон, – прежде чем сделать ход, я буду протягивать руку то к одной, то к другой фигуре, словно обдумывая вариант.

– Взялся – ходи, – напомнил робот одно из незыблемых шахматных правил.

– Нет, нет, касаться фигур я не буду! Если с моим ходом ты будешь согласен, то незаметно коснешься под столом моей ноги, и я буду знать, как ходить.

Шахимат, оставив свое занятие, с интересом слушал человека. По молодости лет он не успел еще познать все хитрости, на которые пускаются его творцы – люди. Похоже, странное предложение лаборанта не противоречило никаким роботозаконам, известным Шахимату...

– А вдруг кто-нибудь заметит мои действия? – усомнился робот после продолжительного молчания.

– Никогда! – пылко возразил Антон. – В клубе будет такое столпотворение – яблоку негде упасть. Посетители обожают азартные зрелища. Так придешь?

– Нет.

– Почему?

– Хочу завтра закончить задание, – указал робот на мешанину проводников и транзисторов.

Спорить с Шахиматом было бесполезно. И тогда Антон решил прибегнуть к последнему способу, рискованному и категорически запрещенному институтскими правилами.

– Послушай, – вкрадчиво произнес он, – а ты хотел бы получить на будущий год подписку на "Всемирное шахматное обозрение"?

На той стадии обучения, на которой находился робот, шахматная литература была запрещена: до всего он должен был доходить своим разумом. А запретный плод, как известно, сладок...

По тому, как блеснули фотоэлементы собеседника, Антон понял, что удар попал в цель. Хватательное движение, которое непроизвольно сделал робот, было красноречивее любых слов.

– Ну? – нетерпеливо спросил Антон.

– Приду, – буркнул робот.

Ликующий Антон летел домой как на крыльях. Если завтра в клуб придет Шахимат – победа обеспечена. После матча можно будет поразмыслить, куда слетать в отпуск на выигранном орнитоптере.

К назначенному часу клуб, как и предполагал Антон, оказался переполненным. Вокруг шахматного столика, поставленного в центре зала, толпились люди и роботы. Антон оглядел собравшихся: Шахимата среди них не было.

Бледный от волнения Антон присел к столику и принялся расставлять фигуры. Его противник, долговязый Грегор, был уже здесь, и фигуры его были аккуратно расставлены. Впечатление было такое, что он и не уходил отсюда. Он невозмутимо сидел на стуле и пускал веселые колечки дыма.

– Отойдите, отойдите от столика! – взывал, обращаясь к густевшей толпе, кто-то из болельщиков, добровольно взявший на себя обязанности судьи. – Вы мешаете бойцам.

Он так и сказал – "бойцам".